Журнальный мир

1

Бревенчатый пятистенок в четыре окна на опушке леса горожане по привычке называют лесным кордоном, хотя он давно уже нежилой и подступы к нему заросли высокой густой травой. Усадьба пришла в запустение с той поры, как на кордоне произошли драматические события, которые взбудоражили жителей города и дали почву для различных домыслов и кривотолков, так как истинное положение вещей знали лишь единицы.

Мария Вологина, или Марийка-Лесничиха, как называют ее местные жители, овдовела в одну ненастную летнюю ночь. Некто приезжий постучал в полночь в окно и низким голосом пригласил ее мужа Виктора Вологина в легковую машину, припаркованную у кордона.

Марийка не встревожилась: Виктор вряд ли откликнулся бы на зов незнакомца. Случалось и раньше, что заезжие визитеры, решая неотложные вопросы с заготовкой деловой древесины, беспокоили Вологина среди ночи. Виктор никому не отказывал, если мало-мальски знал человека, и видел, что сделка обещает быть выгодной. Причем не только для лесничества, но и для него.

Вологин, недавно окончивший факультет лесного хозяйства и назначенный сюда лесничим, спешил сколотить состояние, чтобы жить не хуже других. В его ближайшие планы входило не так уж много: купить в городе домик и обставить его, как подобает, приобрести автомобиль и небольшую дачку в пригороде. А в довершение всего он втайне мечтал отвезти Марийку в одну из московских клиник, где надеялся излечить ее от бесплодия. На все это требовались деньги и, по нынешним временам, немалые. А тут лес, спрос на который есть всегда. Глупо было бы, по его разумению, не пользоваться такой возможностью, зная, что лес шумел, шумит и шуметь будет.

Марийка отчасти разделяла планы мужа, но решительно осуждала его неуемную страсть быстро разбогатеть, да еще не вполне законным способом. Всякий раз, когда Виктор потирал руки в предвкушении удачной сделки, Марийка умоляла его:

– Дай слово, что это в последний раз. Мы и так наскребем понемногу…

– Наивная ты, Марийка, – обрывал ее муж, – совершенно не знаешь жизни. Ведь чтобы нынче наскрести хотя бы на хороший автомобиль, нужно лет десять не покупать продукты в городе, а питаться только диким медом и сушеными кузнечиками.

– Не знаю, как насчет кузнечиков, но чует мое сердце, сухари сушить придется, – стращала мужа Марийка.

Развязка наступила гораздо раньше, чем предполагала Вологина, и исход ее был трагичен. Той ненастной майской ночью Виктор дома больше не появился. А перед рассветом Марийкино сердце-вещун забилось тревожно, отогнав сон, и она с опаской вышла на крыльцо.

Уходящая ночь встретила ее настороженной тишиной: дождь кончился, ветер утих, и тьма слегка рассеялась. Марийка поняла, что ночного гостя след простыл, и тихо позвала мужа: «Виктор, ты где?» Не получив ответа, хотела повторить свой вопрос, как вдруг подняла голову и увидела мужа висящим на суку. Она закричала во весь голос, завыла, закрыв рот руками. Сосна покачнулась, поплыла поляна, заросшая высоким кипреем, и крыльцо ушло из-под ног… В тот день она, медсестра городской больницы, впервые за два года не вышла на дежурство. Ее доставили в приемный покой двое городских парней на «Москвиче». Возвращаясь с ночной рыбалки на Святом озере, они заглянули на кордон. Перед ними открылась мрачная картина: хозяин в петле, а хозяйка поодаль без сознания.

В палате, едва придя в себя, Марийка увидела рядом с врачом незнакомого молодого мужчину. Тот представился следователем прокуратуры Романом Семёновичем Лисиным и попросил Вологину найти в себе силы ответить на несколько важных для следствия вопросов.

Марийка вкратце рассказала следователю о том, что видела и слышала прошедшей кошмарной ночью. Уходя, следователь оставил номер телефона: «Если вспомните что-либо ещё – позвоните мне. А пока набирайтесь сил», – сказал он на прощание.

Получив изрядную дозу успокоительного, Марийка не хотела ни о чем думать, а лишь хотела спать. Но сквозь сон, превозмогая себя, она попыталась собрать обрывки мыслей воедино, чтобы осмыслить всё то, что произошло прошедшей ужасной ночью, и постараться понять, кому Виктор стал настолько неудобен, что с ним расправились так жестоко. Припомнилось ей, что примерно месяц назад Виктор вернулся из города в сопровождении «почетного эскорта» – группы плотных развязных парней на иномарке. Старший из них, с седой прядью, заметно потрепанный жизнью, долго беседовал о чем-то с Вологиным, а двое других, как верные псы, лежали под сосной у дома и наблюдали за ходом переговоров.

Домой Виктор пришел в расстроенных чувствах. И весь вечер был сам не свой. Только поутру, собираясь в объезд по делянкам, на немой вопрос жены сказал:

– Предложили довольно крупную, но весьма опасную сделку. Одним словом, аферу. Когда ответил отказом – стали угрожать.

– И чего же они хотят?

– На заказник замахнулись вблизи Святого озера, где вековые дубы редкой породы. Говорят, что есть канал, через который можно сплавить дуб за границу. Посулили крупную сумму, но я дал понять, что это табу, и на шантаж не поддамся. Будут наседать – сдам в руки милиции.

– А этот, седой, кажется, уже заглядывал на кордон, или я ошибаюсь? – робко спросила Марийка.

– Да, был однажды. Тогда все прошло без эксцессов. Но, похоже, то был лишь пробный шар. Прав был шеф, когда советовал не заводить новых знакомств, а следовать принципу: черт, которого я знаю, лучше неизвестного черта…

Марийка не сказала следователю Лисину о своих подозрениях, когда тот вновь появился в палате и попытался выяснить, были ли у Вологина враги, которые могли угрожать ему расправой. Внутренний голос подсказывал ей – надо молчать. Если Виктор изменился в лице после разговора с бандой Седого, а он был не робкого десятка, то куда уж ей тягаться с этой братией. От таких негодяев не спрячешься не только на кордоне, но и у Христа за пазухой. И Марийка предпочла молчать.

Виктора Вологина похоронили спустя трое суток на городском кладбище. Многие горожане пришли проводить его в последний путь. Они знали молодого лесничего и его жену, были хорошего мнения об этой семье. Очень слабую, не оправившуюся от тяжёлого потрясения Марийку, идущую за гробом, поддерживали подруги и коллеги по работе. Во время прощания с покойным Вологина дала волю слезам. Её оттащили от гроба, дали лекарства, и тут она краем уха услышала язвительный женский шёпот за спиной: «Рыдает, убивается, чувствует свою вину». «А в чём её вина?», – шёпотом спросил кто-то в толпе. «А в том, что отпустила мужа ночью из дома. Надо было не открывать дверь бандитам». «А что, у них на лбу написано, что они бандиты?» – спросил тот же голос. – «Порядочные люди – ночью не беспокоят. А коль стали бы ломиться – у лесничего, на этот случай, имелось ружьё. Всех бы уложил…»

Следственная бригада в течение нескольких дней работы на кордоне не обнаружила нарушений в документах на отпуск леса, оформленных Вологиным. Не обнаружила она и улик, дающих возможность по горячим следам изобличить преступников. Их уничтожил ночной дождь, оказав убийцам неоценимую услугу. Следователь Лисин ещё не раз встречался с Вологиной и настоятельно просил вспомнить, кто последнее время заглядывал на кордон с целью приобретения ценной древесины в обход закона и, возможно, угрожал её мужу за отказ пойти на преступную сделку. Но Вологина упорно твердила, что муж не делился с ней своими служебными делами и в работе всегда старался следовать букве закона.

По истечении установленного срока уголовное дело, возбужденное по факту гибели лесничего Виктора Вологина, было приостановлено и зачислено в разряд «глухарей».

Марийка корила себя, что предает Виктора, давая возможность его убийцам оставаться безнаказанными и чувствовать себя на свободе хозяевами жизни. Но Виктора уже нельзя было вернуть, а ей хотелось жить. Пусть небогато – без дома, машины и прочих благ, но жить.

Примирившись с тяжелой утратой, Вологина поселилась у подруги в городе. О возвращении на кордон не могло быть и речи: все напоминало о муже, да и страх преследовал ее. Теперь она бывала там лишь иногда, в силу вынужденных обстоятельств. После ночного дежурства Марийка садилась в автобус, идущий на окраину города, наспех наводила порядок в заброшенном доме, брала необходимые вещи и к обеду обратным рейсом возвращалась в город.

Как-то по пути на кордон за ней увязался парень, лицо и тяжёлый взгляд которого показались ей знакомыми. Мелькнула мысль: «Кажется, он был среди тех, кто угрожал Виктору расправой». Почувствовав опасность, Марийка вернулась в город, так и не заглянув на кордон.

В последний раз она решила съездить на кордон спустя год после печальных событий, чтобы пройтись по памятным местам и забрать оставшиеся в доме пожитки. Когда Марийка сошла с автобуса, за ней высыпала ватага ребят с рюкзаками за спиной в сопровождении молодого статного учителя в камуфляжной куртке-ветровке. Марийка обрадовалась, что не придется идти до леса одной и сбавила шаг.

– Позвольте, я помогу вам, – раздался позади приятный мужской голос. Парень взял из ее рук сумочку, представился:

– Моя фамилия Казаков. Зовут Юрий Васильевич. Для вас просто Юрий. Мы с ребятами в поход собрались – в озере искупаться, порыбачить, гербарий собрать…

– Вовремя вы, как раз зацветает кипрей, – с неподдельной грустью в голосе произнесла Марийка, глядя в сторону лесной опушки, укрытой ярко-розовым покрывалом. – В эту пору воздух в лесу пропитан медовым ароматом. И пьёшь его, словно целебный эликсир.

– Выходит, вы, как и я, романтик, – с нескрываемым интересом посмотрел на девушку Юрий.

– Нет, я обычная медсестра, а лесной кордон – это мои родные пенаты, – печально улыбнулась в ответ Марийка.

– Тогда ваше место с нами, в этом походе, коль вы медработник – нам так не хватает специалиста по медицине – мало ли что может случиться?! Кроме того, мы плохо ориентируемся в лесу, а вы лесной житель…

– Вы шутите. Я ведь совсем не готова, хотя ваше предложение весьма заманчиво. К тому же, впереди у меня выходной после ночной смены.

– Мы зайдем на кордон, вы переоденетесь и проведете с нами незабываемую ночь в лесу. О вашей безопасности позабочусь я лично. Так что решайтесь, – предложил Юрий, умоляюще взглянув на попутчицу.

Как, в общем-то, несмелая, она отважилась на такой опрометчивый шаг, Марийка до сих пор объяснить себе не может. Может и впрямь судьба ведет человека.

Это были поистине волшебные часы. Вместе с детьми она собирала травы, рыбачила, пела песни у костра, любовалась звездами, уснувшими на дне чистого лесного озера, вспоминала свое беззаботное детство, школу, друзей, любимых учителей.

Глубокой ночью, когда дети затихли в палатках, Марийка рассказала Юрию все, что мучило ее, и что она не могла доверить даже своей лучшей подруге. Тот, тронутый ее искренностью, обнял ее за плечи и, волнуясь, произнес:

– Теперь я точно знаю, что все эти годы искал именно тебя, но никогда не думал, что судьба будет так милостива ко мне, что я повстречаю тебя здесь, в родных краях, в обычный летний день на опушке леса, в окружении золотистых сосен и в розовом мареве цветущего кипрея.

Марийка сидела, чувствуя плечом тяжесть его головы, слыша его голос, но не слыша, о чем он говорит, и думала, что еще никогда ей не было так хорошо. Ощущение счастья, покоя было настолько полным, что даже мысль о предстоящем расставании не замутила его. И если бы кто-то в эту минуту взялся исполнить ее самые сокровенные желания, она не смогла бы придумать ничего лучше этих звезд, этих деревьев, этого лесного озера и только попросила бы, чтобы минуты длились долго, очень долго, если можно – бесконечно…

На обратном пути Юрий обратился к Марийке с просьбой:

– Все, что известно об обстоятельствах гибели Виктора, надо рассказать следователю. Я очень опасаюсь за тебя. Да и убийство Виктора не должно сойти преступникам с рук.

– Я боюсь, – призналась Марийка. – Недавно я встретила в городе одного из тех, кто приезжал к Виктору на кордон. Мне показалось, что он за мной следил. Его лицо, изрытое оспой, до сих пор стоит перед глазами.

– Мы пойдем с тобой вместе. Мой боевой друг Стас Стрижевский ныне следователь прокуратуры. Мы с ним прошли «горячую точку». Мне немного не повезло – получил на Кавказе ранение и контузию. Комиссовали. И вот теперь нашёл своё призвание на ниве просвещения, работаю в школе-интернате с обездоленными детьми, «сею разумное, доброе, вечное»…

2

Следствие по делу Виктора Вологина было возобновлено тем же летом. Вел его следователь прокуратуры Станислав Сергеевич Стрижевский. Важной приметой, о которой сообщила Мария Вологина, была прядь седых волос у предполагаемого убийцы. За эту примету и зацепился следователь.

Он понимал, что преступная группа занимается запрещенным промыслом – незаконно сбывает ценную древесину. И если получился прокол здесь, на кордоне у Вологина, они сделают попытку добыть лес в другом месте. От такого куша отказаться трудно, тем паче, что ими уже получен аванс, поэтому мошенники и убийцы будут искать сообщника среди лесничих.

Оперуполномоченный уголовного розыска капитан Косарев получил задание от следователя Стрижевского проверить все лесничества области на предмет серьёзных нарушений, чтобы представлять четкую картину: имеет ли место в них незаконная порубка леса, кто и когда в последнее время оформлял порубочные билеты.

Капитан Косарев решил начать проверку с Хартовского лесничества, где когда-то работал Вологин, дабы не вызвать подозрений, хотя понимал, что в этом лесничестве группу Седого обнаружить едва ли возможно – здесь они здорово наследили.

Так оно и вышло. А вот в соседнем Несоновском лесничестве Косарева ждал успех: здесь он обнаружил документы, оформленные на сомнительных лиц, которые неоднократно выкупали небольшие делянки. Сыщик стал осторожно собирать сведения о предприимчивых молодых людях. Копнув глубже, установил, что они подставные, а за ними стоят другие, залетные, и один из них, некий Гаврилов, ранее судим.

Капитан Косарев оформил командировку и незамедлительно выехал в соседнюю область, где и получил подробные сведения о заинтересовавшем его лице: Гаврилов Борис Михайлович ранее отбывал длительный срок за умышленное убийство. Алчен, жесток, дерзок. В определенных кругах известен под кличкой Седой. С фотографии, предъявленной Косареву, смотрел мужчина средних лет с прядью седых волос.

Оперативник показал фотографию Седого Марии Вологиной, и та без колебаний узнала в человеке с фотографии того, кого ранее видела на кордоне, и кто навязывал ее покойному мужу махинации с лесом.

Планам оперативников задержать группу Седого во время очередного визита в Несоновское лесничество не суждено было сбыться. По версии следователя, произошла утечка информации: кто-то из работников лесничества предупредил Седого об опасности, и тот вынужден был со своим окружением залечь на дно. Все дальнейшие попытки оперативников обнаружить след преступной группы ни к чему не привели. И Седой, и его подельники словно в воду канули.

Следователь Стрижевский ввёл в курс дела прокурора города, и Юрий Константинович Руднев экстренно созвал очередную оперативку. Он потребовал конкретных предложений по обнаружению и обезвреживанию преступной группы Седого. Стрижевский высказал некоторые соображения относительно дальнейших поисков банды Седого. А когда совещание закончилось, попросил следователя задержаться. И тогда Стрижевский озвучил свой план, который вынашивал с тех пор, как понял, что Седой замаскировался прочно и вытащить его на свет божий будет весьма непросто. Тут требовался неординарный ход.

План следователя сводился к следующему: в Хартовское лесничество необходимо внедрить своего человека, желательно опытного сотрудника уголовного розыска, и в качестве лесничего направить его на кордон, где работал и погиб Вологин. Подготовить ему легенду, чтобы комар носа не подточил. И распустить по округе слух, что новый лесничий не чист на руку, торгует лесом направо и налево.

– И ты, Станислав Сергеевич, серьезно рассчитываешь, что Седой клюнет на эту приманку? Ведь вначале ты убеждал меня, что на этом кордоне Седого нет смысла ждать, ибо там он здорово наследил.

– Да, но теперь мы меняем правила игры, и у Седого появляется хорошая перспектива.

– И все же мне непонятно, зачем ему лезть на рожон именно здесь? – спросил Руднев.

– Диспозиция такова: Седому позарез нужен лес. Узнав о том, что новый лесничий сговорчив и легко идет на контакт, он пожелает встретиться с ним. На чем основана такая гипотеза? Со слов Вологиной известно, что Седой давно добирался до заказника на берегу Святого озера. Ему крайне необходим был дуб – кто-то посулил очень большой куш, выдал аванс. А поскольку в округе больше нигде дуба нет, он обязательно вернется в Хартовский лес. Надо полагать, поначалу Седой будет засылать на кордон своих пособников, зондировать почву, а потом, когда войдет в раж и утратит бдительность, появиться на кордоне сам. Здесь мы и уготовим ему и его своре ловушку.

– Твоё предложение, Станислав Сергеевич, весьма любопытно, я бы даже сказал, заманчиво, – после некоторого размышления заметил прокурор. – Особенно если учесть, что Седой, почувствовав опасность, затаился надолго, а нам надо взять его в короткий срок, пока не натворил новых бед. Но эта задумка сопряжена с большим риском. Постарайся свести риск до минимума, тогда тебе и карты в руки. Одним словом, разрабатывай дальше свою, будем надеяться, перспективную линию. А кого ты намерен готовить на лесничего?

– Есть у меня на примете один молодой, но уже достаточно опытный оперативник. Капитан Сажин, бывший пограничник, полгода находился в «горячей точке» и неплохо проявил себя – имеет боевую награду. В нашем управлении внутренних дел служит недавно и особо засветиться не успел.

– А где вы познакомились? Не во время ли командировки на Кавказ? – заинтересованно посмотрел на следователя Руднев.

– Да, Юрий Константинович, именно там. Когда мы с Юрием Казаковым были в командировке, то оказались в одном подразделении с Олегом Сажиным. Познакомились поближе и крепко подружились. Юрий, как вы знаете, получил там ранение, и его комиссовали. Вот тогда мы убедили Олега перебраться к нам – на место Казакова. Но в кадрах нашего УВД Сажину предложили место в управлении.

– А семья у капитана Сажина есть?

– Нет никого. Он детдомовский и пока холост. Но у него есть намерения в скором времени создать семью. Будущая жена тоже служит в органах внутренних дел.

– Ну что же, будем просить начальника областного УГРО откомандировать капитана Сажина в наше распоряжение. Надеюсь, по старой дружбе, он пойдет нам навстречу. Но это только часть нашего плана, хотя и очень важная. Мы задумали непростое дело, и надо продумать все до мелочей, не посвящая в него ни одной души, кроме нас, чтобы не провалить эту рискованную операцию под кодовым названием «Лесной кордон» и не загубить толкового парня.

– С моей стороны будут предприняты максимальные меры предосторожности, – заверил прокурора Стрижевский.

В целях конспирации, пару дней спустя, следователь встретился с оперуполномоченным уголовного розыска УВД области капитаном Олегом Сажиным на опушке леса, вблизи от кордона.

– Задание, брат, очень рискованное, – сказал Стрижевский. – Противник опытен, хитер, дерзок. Если что-то заподозрит – милости не жди. Ему терять нечего. Одно то, как он расправился с Вологиным, говорит о многом. Надо на время всецело перевоплотиться в работника лесного хозяйства. В суть своей новой работы вникнуть основательно, словно всю оставшуюся жизнь тебе придется работать лесничим. Инструкции по ведению хозяйства – здесь, – протянул Стрижевский другу пухлую папку. – Изучи их досконально. Теперь об имидже. Надо сменить прическу, отрастить усы и бороду. Отныне ты другой человек – Сергей Иванович Гончаров. Документы уже готовы. По легенде ты родом с Урала. Родился в городе Златоуст Челябинской области. Родителей помнишь очень смутно – воспитывался в детдоме. Окончил технологический институт, факультет лесного хозяйства. Три года работал в лесничестве за Уралом, а теперь вот переехал сюда, на родину отца. Связь будем поддерживать через дупло в старом дубе на развилке дорог на кордон и Святое озеро. По мобильному телефону вести только деловые разговоры с лесничеством и клиентами. С нами выходить на связь в самом крайнем случае. Обо всех лицах, желающих приобрести деловую древесину незаконным путем, сообщать немедленно.

– Задача ясна, – ответил Сажин. – Что ещё известно о банде Седого? Есть какие-либо особые приметы главаря и участников?

Стрижевский достал из кармана несколько фотографий, показал оперативнику.

– Вот так выглядит Седой. А это его пособники. Вот этот, с оспинами на лице, Игнатов, по кличке Рябой, а это Шкурин, по кличке Шкурат. Тоже весьма опасные личности – по две ходки в зону за спиной. Вероятнее всего кто-то из них объявится первым на кордоне, чтобы основательно прощупать тебя. Держись уверенно и сразу дай понять, что просто так рисковать не намерен, а только за солидный гонорар… Ну, как, говорится, с Богом, – обнял на прощание друга Стрижевский и дружески похлопал по спине.

Продолжение следует

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ РАССКАЗА И ПОВЕСТь ПЕТРА ЛЮБЕСТОВСКОГО

«РОДНАЯ КРОВЬ» ЧИТАЙТЕ

В ЭЛЕКТРОННОМ ПРИЛОЖЕНИИ К №39-40 «ОГНИ НАД БИЕЙ»

НА САЙТЕ ЖУРНАЛА https://magru.net users/2485