Журнальный мир

В конце апреля 1818 г. в 30 верстах от Мурома, близ Выксунского завода в лесу, знаменитом по былинным и сказочным подвигам русских богатырей, местными крестьянами, рубившими там лес на дрова, были найдены «драгоценные для антиквария вещи». В одном из глубоких оврагов весенняя вода вымыла доспехи шести древних витязей, неведомо когда и кем погребенных, а также шесть металлических кольчуг и столько же шлемов и разных мелких вещей из воинской атрибутики.

Как писал некто И. Рачков в газете «Нижегородские губернские ведомости», ему неизвестно, куда девались пять кольчуг и некоторые найденные вещи, принадлежавшие к конской сбруе. Он знал лишь, что крестьяне приспособили шлемы под домашнюю утварь. Так, один из них был употреблен для меры овса, а другой использовался в качестве походного котла. Новые владельцы доспехов довели их до такого состояния, что «самый зоркий археологический глаз едва ли мог узнать в них шишаки, некогда покрывавшие буйные головы могучих витязей». «Одну из кольчуг и некоторые вещи, принадлежавшие к воинским доспехам, приобрел мой отец», – писал Рачков

Он предложил редактору неофициальной части ведомостей П.И. Мельникову «как любителю и знатоку русских древностей» пять вещей из клада. Мельников поблагодарил корреспондента за сообщенные им сведения и за присылку некоторых вещей, найденных в Муромском лесу.

Три вещи явно принадлежали к конской сбруе. Они были сделаны из меди и имели некоторое сходство с другими вещами, принадлежавшими не к доспехам русичей.

Четвертый экземпляр, сделанный из тонкой листовой меди, принадлежал, по мнению Мельникова, также к конской сбруе. Назначение пятого он не мог определить – это была тонкая медная полоска, свернутая спиралью.

Судя по месту открытия всех этих артефактов и по самой отделке их, Мельников полагал, что они принадлежали воинам финских поселенцев, живших издревле на берегах Оки.

Спустя некоторое время Рачков доставил Мельникову и кольчугу. Она была сделана из железных мелких колец. Ее размер (2 аршина и, может быть, 4-5 вершков) позволял прийти к заключению, что ее носил человек не гигантского роста, но широкоплечий и сильный, ибо в ней было более 18 фунтов (около 7 кг) весу. Редактор отмечал при этом, что «спуски от рубашки к рукавам сделаны с большим искусством».

П.И. Мельников с благодарностью принял экспонаты от Рачкова и «покорнейше просил его впредь доставлять подобные известия» ему. С такой же просьбой он обратился и к прочим жителям губернии, желавшим содействовать редакции и «сделаться участником общеполезного дела».

Рачков откликнулся на просьбу редактора и в следующем номере «Ведомостей» сообщал, что он доставил известия об обнаруженных древностях. Они сводились к следующему: во время похода Ивана Грозного на Казань в 1552 г. проводником для его войск в местах, занимаемых теперь Выксунскими и Велетьминскими заводами, жил крестьянин Калейка. В благодарность за то, что он показал дорогу царскому войску через непроходимый лес, царь пожаловал ему в потомственное владение несколько сот десятин земли с лесом, через который он проводил войско. Поступок крестьянина и царская милость произвели такое впечатление на местное население, что «память этого события доныне сохраняется между туземными крестьянами в песне о Калейке-мужике, показавшем путь через выксунский лес Иоанну Васильевичу».