Журнальный мир

Печатается в журнальном варианте и в авторской редакции. На башкирском языке роман выходил в журнале «Агидель» в 2014–2015 гг.

Несмотря на плохое настроение, сегодня Салават успел сделать многое: сдал отчет в налоговой инспекции, уладил дела еще в нескольких учреждениях, проверив магазины и торговые точки, забрал дневную выручку.

У Лилит тоже было много посетителей, лишь в десятом часу вечера она смогла проводить их и поставить Салавата под канал.

После довольно долгих упражнений Салават лег на ковер лицом вниз. Сквозь дрему вспомнил об Ильгам-агае: нехорошо вчера получилось.

Перед глазами возникло лицо встретившегося ему сегодня невероятно талантливого танцора Малика Янтурина. Он был истинным маликом¹ – прославленным принцем национального танцевального искусства. Закавыка лишь в грустном слове «был»… Увы, нынче в Янтурине осталась лишь тень от прежнего малика-принца. Причина общеизвестна.

Салават дал маэстро, оставшемуся без семьи, работы и денег, сто долларов. Сумевший сохранить достоинство Малик сконфуженно принял «подмогу» и обещал вернуть при первой возможности. Надо бы как-нибудь уговорить его и привести к Лилит. Может быть, бросил бы пить. Ведь алкоголизм – добровольное обречение себя на жесточайшие душевные и физические муки…

В конце сеанса он решил: «Сегодня 26 марта, новолуние. В этот день я намеревался, наконец, отыскать свои афганские этюды и приступить к давно задуманной картине. Но пока воздержусь. Надеюсь, если полностью очищусь за эти два-три дня, мне дадут посвящение. На столь важное дело, как возвращение к творчеству, правильнее будет отважиться после принятия посвящения…»

***

Вот и настал последний, решающий день подготовки к посвящению. Под каналами непроизвольно выполнил много упражнений. Во второй части сеанса Салават лег навзничь и долго двигал пальцами правой руки. Затем стал делать точечный массаж на грудь, и льющийся сверху матовый свет немного усилился.

После этого стал тереть правую сторону головы. Привиделось множество картин: тот загадочный символ, бескрайние просторы космоса, мириады звезд, еще много чего, что пока не воспринималось сознанием…

Затем сел в позу лотоса и трижды произнес слово «аминь». И вдруг почувствовал покалывание в затылке. Перед зажмуренными глазами запылал огонь. В голове еще несколько раз кольнуло и, кажется, туда что-то поместили. Он даже явственно ощутил, как отяжелела голова. Снова появился таинственный знак и тут же показали золотое перо.

Но душа, под влиянием каналов воспарившая ввысь и отдавшаяся столь высоким, ярким чувствам, была оглушена и повергнута на грешную землю грубым окриком Лилит.

– Ты недавно сажал любовницу в машину?! Мне передали свыше! Говори правду, поклянись! – кинулась выпытывать она.

Салават был глубоко оскорблён. Он почувствовал себя птицей, сбитой на лету острым камнем. Бестактность жены унизила его. Своей выходкой Лилит и себя сильно принизила перед ним.

Собрав всю силу воли, Салават едва сумел сдержаться. Ни слова не сказал жене, но настроение упало, а в голове пронеслись мучительные мысли: «Ведь я полностью признал свои грехи и ступил на правильный путь. Теперь у меня перед ней нет никакой вины. Почему же она все еще подозревает меня? Что поделаешь, наверное, так и бывает, если уж потерял доверие. Задрал волк добычу или нет, его пасть всегда в крови…

Но придет ли когда-нибудь конец подозрениям, допытываниям и несправедливым обвинениям Лилит?.. Да и нечестное использование каналов космоэнергетики и своих способностей – тоже дело неодобряемое. Этим она лишь запятнает себе душу, ослабит дух. Из-за неуместных упрёков моё сердце охладевает к ней. И хуже всего, она роняет передо мной авторитет, завоеванный добрыми делами…»

***

Вот и настало 28 марта 2001 года – день посвящения. Он с нетерпением, волнением и настороженностью дождался этого дня. Но Салавата мучили тяжелые сомнения: успел ли он полностью очиститься? Не запятнали ли сердце недавние размолвки с Лилит? Ниспошлют ему посвящение или нет? И вообще, достоин ли Салават такого почтения?..

Жена, обидчиво поджав губы, строго сообщила:

– Свыше передали: посвящение назначено на десять утра, начинай готовиться.

Радостное известие как рукой сняло уныние и тревоги последних дней. Салават бодро принялся за приготовления: принял тахарат, ополоснулся.

Однако не успел пробыть под каналами и получаса, их прервали. Позвонили продавцы: в магазин неожиданно нагрянули проверяющие, заставили запереть дверь, требуют торговые документы.

Поговорив по телефону, Лилит была вынуждена прекратить церемонию.

– Почему прервала? От проверяющих особого вреда не будет, посвящение намного важнее… – возразил Салават, но жена перебила:

– Я тоже так думала, только тебе велено идти на работу. Посвящение отложили на вечер, с десяти до полуночи. Говорят, ночью будет удобнее…

Салават с нескрываемой досадой оделся и с тяжелым чувством захлопнул дверь.

Весь день провозившись с проверяющими, лишь в десятом часу возвратился домой. Дождавшись назначенного времени, с заметным внутренним смятением встал под канал.

Сеанс сразу начался с различных упражнений. К проделанным прежде добавились и новые. Позже Лилит телепатически объяснили: оказывается, эти упражнения – тантрические.

Получив интенсивную физическую нагрузку, лег на спину и продолжил непроизвольно выполнять разные движения. Перед глазами величественно проплыли изумительные виды космоса, мириады звёзд, светящиеся тысячами разноцветных лучей. Довольно долго сверкал тот загадочный символ, затем впервые послышалась волшебная космическая музыка. Завораживающая мелодия, ничуть не похожая на земную, проникла в самое сердце и очаровала душу. Чуть погодя, невыразимо прекрасная музыка смолкла и, освещая все вокруг, появилась величавая золотая птица Хумай. Пролетая над ним, птица счастья обронила из своего крыла перо. Оно какое-то время грациозно парило в воздухе, а потом мягко опустилось в протянутую кверху правую ладонь Салавата. Это было золотое перо. Салавата заставили около часа выводить этим пером движения, как при письме.

В какой-то момент светлый фон потемнел и на небе появилась огромная голова Ленина. Пару мгновений спустя голова медленно раскололась надвое и обрушилась вниз. Но ее образ еще долго и явственно ощущался в воздухе. Несколько раз показали символ музы.

Прервав движения кисти правой руки, Салавата заставили встать на колени. И вдруг на него сверху обрушился удивительно мощный свет, пробивающийся даже сквозь зажмуренные веки, и перед глазами начал медленно летать круглый как горошина, синий огонь. От неожиданности Салават даже испугался этого ослепительно яркого света и взмолился: «О Всевышний! Одного Тебя я страшусь! Прошу, вложи в моё сердце отвагу и мужество, чтоб не боялся ничего и никого, кроме Тебя! О Аллах, безгранично благодарю Тебя за то, что привел в этот мир, простил огромные грехи и удостоил такого большого посвящения! Не лишай меня имана и в будущем, не дай оступиться с пути истинного! Позволь мне ниспосланным Тобой золотым пером написать великие произведения и напомнить человечеству Твою истину! Дозволь лишь Тебе одному верно служить и выполнить мой долг, о Господь!»

После мольбы удивительный свет повторился вновь, а в последней части посвящения похожих на горошины синих огней стало много – они медленно кружились перед ним. Теперь Салават не испытывал страха, был полностью охвачен чувством радости. Когда посвящение завершилось, жена вывела Салавата из-под канала и спросила:

– На тебя сошло столько света, ты почувствовал?

– Даже через закрытые веки ослеплял глаза…

– Объяснили, что такой яркий свет бывает при высочайшем посвящении…

– Я где-то читал как на одного видного религиозного деятеля, уже не помню имени, после долгих молитв и зикров² снизошел луч. Тот человек был безмерно счастлив. Позже, надеясь хотя бы еще раз лицезреть тот луч, годами читал дополнительные намазы, произносил зикр. Но не увидел… На меня свет посвящения снизошёл дважды…

На лицо Лилит почему-то легла тень. Наморщив лоб, она чуть помолчала и затараторила с гневными нотками в голосе:

– Кстати, у них к тебе и нареканий немало. Категорически запретили пить и курить. Оказывается, табачный дым наносит большой вред эфирному телу. Велели не пялиться на женщин как охотник на дичь. – Жена сверкнула глазами. – Еще вот что: многочисленные раны, муки телесные были даны тебе как испытание, для закалки. А ты даже не понял их смысла… – В словах, сказанных с каким-то мстительным удовлетворением, как и на лице жены, явственно читалось: «Ты дурак!» – Ведь ты, едва поднявшись на ноги после стольких операций, откинул костыли и заковылял по бабам… – Лилит издевательски улыбнулась.

– Да ладно тебе… – буркнул Салават, сочтя нужным что-то сказать в ответ, и тут же прикусил язык. Возразишь жене в такие минуты, жди урагана. Так оно и вышло:

– Что ладно? Что тебе ладно? Позабыл уже, как оставил свое главное предназначение – творчество? И на что променял призвание? С прямого пути свернул «налево» и поскакал за бабами как бешеный племенной козёл?!. Да, кстати, «главное предназначение» – это не мои слова, так передали свыше. Я таких-то слов и не знала…

– А ты!.. Диву даюсь, в голове не укладывается, чем заслужил такое?! – Недовольно продолжила жена после небольшой паузы. – Был избран Богом, одарён талантом, чтобы, придя в этот мир, создавать великие произведения. – Лилит криво усмехнулась. – Должен же их кто-то написать… Судя по истории, бессмертные произведения творили люди и поглупее тебя… Взять хотя бы Ван Гога, который отрезал себе ухо и подарил возлюбленной шлюхе… А ты!.. Скажи, куда ты запихнул Богом данный талант?

Салават густо покраснел.

«Сколько лет я ради тебя и наших детей, оставив живопись, гоняюсь за деньгами и призрачным богатством! Не ты ли так настойчиво требовала у меня дорогие тряпки, меха, золото и бриллианты? Не ты ли укоряла, мол, брат Светы Секваровой, большой начальник, подарил жене машину, вот, оказывается, какими бывают настоящие мужчины… Я прекрасно знал, что живописью больших денег быстро не заработать. Для этого нужно посвятить искусству всю жизнь. А тебе нужны были деньги, вещи, достаток сразу же… Потому я и старался стать «настоящим мужчиной», таким, как брат твоей Светы. И лишился самого сокровенного для себя – творчества. Все это было сделано для тебя и детей, ради семьи. Ведь мне еще в школе и университете вбили в мозг догму: «Чтобы построить коммунизм, вначале необходимо создать его материально-техническую базу»… Когда всенародная мечта о коммунизме для всех рассыпалась вдребезги, я решил построить коммунизм для своей семьи. С этой целью и встал на скользкий путь дикого российского капитализма и бизнеса…»

Если бы не получил сегодня посвящение, эти слова неминуемо сорвались бы с языка. А Лилит, по обыкновению, выпучив глаза, отвратительно вывернув губу, бешено набросилась бы на него, визжа дурным голосом и швыряясь чем ни попадя. Салават бы тоже не остался в долгу. Лилит, в свою очередь, приметив краешком злющих глаз, что посуды на столе не осталось, кинулась бы на мужа как мартовская кошка, пытаясь вонзить ногти в лицо.

Салават еще сильнее покраснел от гнева, но слова, предназначенные Лилит, высказал лишь про себя. Потому как отлично знает: скажет слово поперек – рассорятся в пух и прах. Хорошо еще, если не подерутся. Но в столь важный для него день посвящения вовсе не хотелось замарать душу пустячной ссорой.

Чем дольше он молчал, тем пуще распалялась жена:

– Запомни: только благодаря мне достиг ты таких успехов! Аллах меня дал тебе в ангелы-хранители. Кабы не я, давно бы уже в тюрьме сгнил или бомжевал с алкашами, как некоторые дружки детства. Почти все твои сверстники уже вымерли… Скажи, где теперь Сергей Таранин, двухметровый русский богатырь? Вы ведь с ним в одном дворе выросли. И куда делся тот Сергей-Алпамыша³? – Лилит воспользовалась приемом древнегреческих ораторов: желая встряхнуть старательно «дремлющего» Салавата, задала ему риторический вопрос. Не получив ответа, она вдохновенно продолжила:

– Не повезло Таранину, непутевая жена ему попалась… Потому помер от пьянства, еще и сорока не было бедняге… А вот тебе сча-астье привалило! Еще ка-ак привали-ило!.. Не забывай: только после женитьбы на мне Бог распахнул пред тобой врата счастья!

Салават недоуменно посмотрел на жену: какая же муха ее сегодня укусила?.. Почему она так голосит в столь радостный для него день? Или она так поздравляет мужа с получением высокого посвящения?..

Лилит, похоже, начала выдыхаться, значительно уменьшила уровень децибел в голосе, снизила и скорость пулеметного обстрела ядовитыми словами-пулями, направленными мужу в самое сердце:

– А еще перед посвящением ходил обиженный, мол, слово ему не по нраву сказали… Разве сам меня мало обижал? Свыше ясно объяснили: «Он не хотел понять тебя, твое стремление помешать его распутству воспринимал как ограничение личной свободы». Еще сказали: «Обидевшим того, кто излечивает людей, действуя по велению божьему, уготовано суровое наказание». Тебе запретили обижать не только меня, но и чужих людей. А еще повелели полностью прочитать Священный Коран. Я спросила с удивлением: «Если у него так много грехов, почему же ему ниспослали посвящение?». Оказывается, и в этом имеется моя заслуга: «Он возвысил тебя, помог в твоей работе. За то, что поддержал в добрых делах, возвысим и его». Справедливости ради уточню, сначала сказали: «Он – избранный раб Аллаха». Запомни самое главное, они повторили это несколько раз: «Если он вернется к прежнему образу жизни – познает и муки душевные! А они - намного тяжелее мук телесных, которых он испытал». Вспомнив о чем-то, Лилит сделала паузу и спросила: – Видел, тебе вручили золотое перо?

– Да, мне его обронила птица Хумай.

Лилит снова потемнела лицом.

– Передали тебе и указания касательно творчества: не изображать блуд, обнаженных женщин, постельные сцены, а создавать произведения, несущие свет и веру в души людей! Передают: первое произведение, которое будет написано тобой после посвящения, – «Апокалипсис». Оно должно стать триптихом о себе. Потому что твоя нынешняя и будущая духовная биография уникальна и может служить большим уроком людям. Сказали, что посвящение поможет тебе постепенно понять, как именно создавать эти произведения. И что истинный смысл полученного тобой посвящения дойдет до тебя позже. Главное, ты никогда не должен забывать, что ты художник, удостоенный высокого посвящения. Советуют после «Апокалипсиса» заново переписать картину «Пир» и выставить ее… Теперь тебе строго запрещено спиртное, про чужих женщин и говорить нечего… И велят скорее бросить курить. Табачный дым вредит эфирному телу, затормаживает твое духовное развитие. Если глотнешь хотя бы каплю спиртного, в наказание заберут меня…

***

На следующий день после посвящения Лилит категорически потребовала:

– Не все же время мне работать, нужно и развиваться. Отвези меня в Москву, пора получить дополнительные каналы!..

Внимательно посмотрев на рассерженную жену, Салават дал согласие:

– Хорошо, скоро отправимся.

– Скоро? А почему не завтра?

– Уже готовы надгробные памятники на могилы Гульфаризы-олясэй, отца, бабушки Уммикамал и Шагидуллы-атая. За эти несколько дней надо отвезти и установить их.

Лилит согласно кивнула. После непродолжительного молчания она взволнованно заговорила:

– Знаешь, во сне я часто вижу себя в огромном мраморном дворце. На мне богатая одежда. На голове – золотая корона с драгоценными камнями, на шее – массивный крест на золотой цепочке. Как ты думаешь, что могут означать эти сны? – Лилит вопросительно уставилась на мужа.

– Понятия не имею… – Салават удивленно пожал плечами.

– И как же растолковать эти странные сны?.. – продолжала допытываться Лилит, словно ожидая чего-то от супруга.

– Ничего не могу сказать. Главное, чтоб к добру были…

– Может, в одной из прошлых жизней я была королевой?.. – Лилит с надеждой посмотрела на Салавата.

В девяностые годы в обществе были широко распространены идеи буддизма и много говорилось о понятии реинкарнации. Почти каждый уважающий себя экстрасенс наловчился зашибать деньгу, таинственно вещая своим клиентам об их прошлых воплощениях.

– Не знаю, возможно… – наконец, ответил жене Салават. Лилит будто того и ждала, порывисто выдала взлелеянную в душе амбициозную мысль:

– Огромный мраморный дворец, дорогие одежды, золотая корона с каменьями, крест на золотой цепочке – не зря мне это снится… Я же чувствую себя в этих хоромах хозяйкой! Мне пришла сверху информация, что в прошлой жизни я была королевой и буду ханбикой⁴ и в жизни нынешней!.. Да и самой хочется крест надеть…

– Что?.. – Салават оторопело посмотрел на нее.

– Почему-то хочется носить крест…

Вконец растерявшийся Салават спросил первое, что пришло в голову:

– Как у Назиры?

– Нет, мне чужой не нужен! Хочу крест на золотой цепочке…

– Ну уж нет, об этом и речи быть не может! – категорически запретил Салават.

***

Исполнив долг перед усопшими предками, как и договаривались, полетели в Москву.

Оказалось, Джамиль Базаров и Индира Хусу перенесли свою школу в здание побольше, переименовав ее в «Институт космоэнергетики и специальной психологии». Организовали дневное, вечернее и заочное отделения. Отучившись три года, студенты получают здесь степень магистра космоэнергетики.

Салават и Лилит зашли в ауракамеру, установленную в одной из комнат, где сделали им снимки. Они слышали, что Индира Хусу хорошо разбирается в таких снимках, дает по ним пояснения и советы. Пока Лилит хлопотала о получении дополнительных каналов, Салават постучался к ней. Теперь уже прогрессор космоэнергетики, кавалер мальтийского креста, доктор медицинских наук Индира Хусу, миловидная женщина с льняными волосами, смерила его проницательными голубыми глазами.

– Посмотрите, пожалуйста, наши снимки.

На лице Индиры мелькнуло легкое недовольство. Похоже, ей изрядно надоели подобные просители. Тем не менее, взглянув на снимки она оживилась, с уважением и даже с удивлением вскинула глаза на Салавата:

– Ваш снимок изумителен! Над головой светлые пятнышки, как звездочки, а на голове большущая белая корона!

Салават смущенно поинтересовался:

– Извините, а что они означают?

– Огромная белая корона и светлые пятнышки, напоминающие яркие звезды, указывают на ваш высокоразвитый дух, большие возможности и обладание высочайшим посвящением…

Салават посветлел лицом:

– Да, недавно мне дали посвящение…

– Каким образом?

– Под каналами космоэнергетики… – Салават вкратце рассказал о полученном посвящении.

Внимательно вглядываясь в снимок ауры Салавата, Индира Хусу задумалась, затем решительно покачала головой:

– Ошибаетесь, высочайшее посвящение было дано вам вовсе не недавно…

– А когда же?.. – удивился Салават.

– С рождения…

– Я хочу развить себя в качестве художника. Это посвящение поможет достичь моей цели? – Салават задал волнующий его вопрос.

На лице Индиры Хусу отразилось некоторое разочарование:

– Поймите же, речь не только об этом. У вас возможности гораздо выше. Обладая такой короной, огромным потенциалом, вы сможете подняться до уровня духовного лидера! Конечно же, чтобы сбить с пути, постараются отвлечь вас ложными целями, всячески обмануть…

Салават указал на снимок Лилит:

– На голове моей жены тоже корона… – Действительно, на снимке ауры Лилит тоже виднелась крохотная корона, как на принцессах из мультфильмов. Индира Хусу иронично улыбнулась:

– Нашли, с чем сравнивать… Короночка вашей жены – всего лишь знак посвящения на каналы космоэнергетики, данные нами. Ваша же огромная корона – знак высочайшего посвящения, ниспосланного ещё до рождения.

На снимках Салавата и Лилит, прямо над их макушками, виднелись черные квадраты. Жена истолковала их по-своему: «Твоя любовница Зульфия сделала нам на смерть». Салават указал на них:

– Жена говорит, что это признак порчи, сделанной нам на смерть. Она права?

Индира снова улыбнулась:

– Нет. Как же вам сказать помягче?.. Вообщем, черные квадраты – признак связи с нижними мирами…

Салават пока не готов был понять смысл этих слов, а расспросить подробнее постеснялся. Он не хотел показывать свою безграмотность в области духовных знаний.

Столь высокая оценка Индиры Хусу личности Салавата, похоже, подтвердила информацию, переданную через Лилит во время сеансов космоэнергетики. Правда, Салават не ощущает в себе такое уж величие. Знает, что талантлив, но вовсе не притязает на головокружительные высоты и значимость. Мало того, еще и знает, насколько несведущ в вопросах религии. Хоть и понимает кое-что неким шестым чувством.

– Если у меня настолько высокое посвящение, почему я почти ничего не смыслю в этих, так сказать, тонких материях?

– Не переживайте. Понимание придет к вам позже… – Индира Хусу таинственно улыбнулась. В ее словах был скрытый смысл.

– Увы, у меня нет времени на живопись, на получение духовных знаний. Все силы трачу на сколачивание состояния. Правильно ли я делаю?

– Да уж, кто-то копит богатство, а кто-то припасает мешки… Не тревожьтесь понапрасну, богатство всё равно придет к вам, – с загадочной улыбкой ответила Индира Хусу.

– Ладно, большое спасибо, сколько я должен? – Салават достал из кармана портмоне.

– Нет, вы мне нисколько не должны, – ответила Индира.

– Вы же работали, потратили на меня время, – настаивал Салават.

– Не волнуйтесь, не нужно, – твердо стояла на своем Индира Хусу.

– Хорошо, очень вам признателен, – Салават вышел из кабинета.

За несколько дней Лилит получила четыре канала: «Первый магический», «Зевс», «Краон» и канал любви под названием «Анаэль». Лилит утверждает: стоит открыть этот канал при общении с людьми – они тут же начинают симпатизировать космоэнергету…

После поездки в Москву Салавату пришлось немало побегать по коммерческим делам. Стоит оставить бизнес на три-четыре дня без присмотра, забот становится невпроворот.

В один из знойных дней он остановился возле ближайшего к дому киоска, купил сигареты, пиво и опустошил бутылку прямо в машине. Жажда была просто невыносима. И внезапно покрылся холодным потом, вспомнив слова Лилит. Ох, незадача, ему же после посвящения нельзя ни капли! И как только вылетело из головы то грозное предупреждение? Даже подумать страшно: ведь предостерегли, если выпьет, в наказание заберут Лилит…

Салават торопливо вошел в квартиру. Лилит с первого же взгляда поняла, что случилось.

– Ты выпил?.. – В ее глазах отразился страх, голос задрожал. – Что ты наделал?! – Лилит кинулась в спальню. Салават с похолодевшим сердцем поспешил за ней.

– Ах-х, моя душа!.. – Лежащая на кровати Лилит судорожно вцепилась себе в горло, словно желая удержать рвущуюся вон душу. Ужаснувшийся Салават обнял жену за плечи:

– Что с тобой?!

Лилит не ответила, закатила глаза и затихла.

– Что с тобой?! Пожалуйста, не молчи! Скажи что-нибудь!

Жена не отвечала, все так же лежала, уткнувшись застывшим взглядом в потолок.

Салават опустился на колени и, воздев кверху руки, взмолился:

– О, Всевышний! Не забирай у меня мою жену! Молю Тебя, ради детей наших, оставь её в живых! Я совсем забыл, запутался с этими делами, из головы напрочь вылетело, что пить нельзя! Господи, прошу, прости меня! Оставь Лилит на этот раз, не отбирай ее у меня! О Милосердный, только оставь ее в живых! Прости меня, пожалуйста! Больше в рот не возьму этого зелья, только не забирай мою жену! – Он был так потрясен, что даже брызнули слезы из глаз. В этот миг Лилит слабо застонала. Салават вскочил и кинулся к ней.

– Ты жива?!

– Ох-х… дай воды… – слабым голосом прошептала она.

Салават ринулся на кухню. Дрожащими руками налил воды и бросился в спальню. С осторожностью приподняв жене голову, приставил чашку к ее губам.

– Ох-х… – С трудом открыв глаза, Лилит выпила несколько глотков и снова затихла. А держащий ее за руки Салават снова закричал:

– Потерпи немного! Сейчас неотложку вызову!

В этот момент жена мягко сжала его руку и произнесла:

– Ох-х, не нужно…

– Почему?!Тебе же плохо! Потерпи чуть-чуть! Скорая помощь приедет мигом!

Лилит сильнее сжала его ладонь:

– Говорю же, не надо… Мне уже легче…

Салават опять кинулся на колени:

– О Всемогущий! Ты оставил мою жену в живых! Тысячу раз благодарю Тебя!!!

Лилит несколько дней медленно ходила по дому с печатью страдания на лице, держа правую руку в области сердца. Затем сказала мужу:

– Душа к самому горлу подступилась… Еще чуть-чуть, и вылетела бы… Думала, все, умру… До сих пор душа не на месте… Нам велят съездить в Аркаим… – Салават не удивился, что нить ее мыслей резко повернула в неожиданную сторону. Слава Аркаима уже давно распространилась по всей стране. Пронесся слух: якобы, там побывал даже Президент Путин.

– Когда в дорогу? – Салават сразу согласился. Чувство большой вины перед женой не давало ему покоя.

– Подготовимся пару дней – и двинемся.

***

Они приготовили палатку, мангал, термос и другие необходимые вещи, замариновали много шашлыка. Прослышав о намерении родственников ехать в Аркаим, к ним наведалась двоюродная сестра жены Науфиля, всегда искренне восторгающаяся ее ясновидческими и целительскими способностями:

– Апай, возьмите меня с собой в Аркаим! – умоляюще воскликнула она. Как откажешь такой горячей просьбе? Салават и Лилит согласились.

Честно говоря, после стольких потрясений они хотели, так сказать, совершить небольшое романтическое путешествие, побыть наедине, вспомнить уходящую молодость… Все-таки, и Науфилю надо уважить, ведь она тоже встала на путь духовного развития.

Ехали, часто останавливаясь на отдых в красивых местах. В Аркаим прибыли лишь к вечеру долгого летнего дня.

Аркаим гудел словно растревоженный муравейник. К рядам вагончиков-гостиниц примыкали многочисленные торговые палатки. Чего там только не продавали! А сколько было машин на автостоянке! Из тысяч туристских палаток образовался целый городок. Из каких только уголков России сюда не приехали! Каких только людей не собралось…

На пятачке возле рынка, взявшись за руки, непрерывно поют и танцуют кришнаиты в длинных ярких одеяниях:

Кришна харе, Кришна харе,

Харе, харе, Кришна харе…

Какие-то сектанты во все горло орут речитативы, пытаясь перекричать кришнаитов. Много здесь представителей и других вероисповеданий. Чуть поодаль восседают в позе лотоса последователи буддизма.

Большинство людей приехали сюда с друзьями, родственниками и даже целыми коллективами как простые туристы. Радуясь интересной поездке, они едят-пьют, пляшут-поют под гармонь и гитару. В общем, развлекаются кто во что горазд. Возле палаток дымят костры. На них варят супы и жарят шашлык. Ни на минуту не утихает разноголосый шум, воздух наполнен аппетитными запахами, атмосфера пропитана флюидами вдруг осознанной людьми всеобщей дружбы, любви к ближнему, вкусом и духом веселого праздника.

Салават расторопно разжег костер, поставил палатку. Лилит с Науфилей приготовили пищу. Наевшись жареного мяса, попили чаю и пошли на гору Покаяния.

Имеются в Аркаиме и другие возвышенности: небольшие горы под названиями Разум, Любовь, Желание и Шаманка. Рядышком протекает река Караган. Глубина этой маленькой речки местами доходит до тринадцати метров. Не секрет, что Аркаим с самого открытия облюбовали разношерстные колдуны, маги, шаманы, экстрасенсы, новоязычники, подпитывающиеся здесь силой. Вот они и дали невысоким горам такие экзотические названия.

Аркаим, окутанный ореолом таинственности, обросший мифами и легендами в последние десятилетия бурно развился как известный на всю страну объект поклонения, сакральный центр эзотерики и оккультизма и туристическая база. Представители различных религиозных сект, эзотерических школ и другие паломники, почитая Аркаим как священное место силы, распространяют слухи о мощности и целебности здешней энергетики. Работающие в заповеднике ученые и персонал охотно поддакивают им, рассказывая разные небылицы и легенды.

Салават сразу углядел здесь мощный поток «денежной реки» и уразумел, в чьи карманы он перетекает. Пораскинул мозгами: не получится ли отвести себе ручеек от столь широкого и глубокого потока? Но тут же отказался от бизнес-идеи, учтя дальность расстояния. А предприниматели близлежащих Сибая и Баймака могли бы из этой «полноводной реки» направить часть воды на собственные «мельницы»…

Когда поднялись на гору, Лилит зажмурила глаза и воскликнула:

– Ого-го! Здесь такая сильная энергетика! Все вокруг сверкает разными цветами!

– Ага, красиво тут! – несмело поддакнула Науфиля.

На самом деле природа Аркаима довольно скудна: сиротливо торчат невысокие голые горы, на возвышенности шумит реденький березняк, гигантской гусеницей растянулась недостроенная дамба, чуть выше, к узенькой реке Караган примыкает ее приток Утяган. А по всем четырем сторонам расстилается степь с выгоревшей на солнце желтоватой травой.

Немало тайн хранит Аркаим… Самая большая из них: почему древние арии, построившие пять тысяч лет назад этот городок, плавившие медь, пасущие стада животных, сожгли и поспешно покинули Аркаим? Большинство ученых вполне обоснованно отвечают на сей вопрос: иссякло сырье для производства меди. А люди с богатым воображением придумывают увлекательные мифы и легенды.

Салават задал этот вопрос и жене. Возможно, она с помощью ясновидения пройдет сквозь толщу тысячелетий и выдаст верный ответ. По обыкновению Лилит крепко зажмурилась:

– Вижу: с горы стремительно катится огромная бочка, объятая огнем. Вот она с грохотом ударилась о деревянную стену Аркаима и разбилась вдребезги, разбрызгивая большие снопы пламени! Стена горит! Настежь распахнулись ворота, и оттуда горохом рассыпаются во все стороны полуголые люди, похожие на американских индейцев. Они убегают в степь. Истошно кричат люди, испуганно плачут дети, тревожно мычат коровы, ржут вздыбившиеся кони – настоящее столпотворение! Уф-ф, резко заболела голова…

Салават поспешно прервал ее:

– Хватит, не смотри больше.

На вершине горы Шаманка из камней выложен лабиринт со спиралью, закрученной против часовой стрелки. Паломники и туристы один за другим заходят туда, кругами доходят до середины. Постояв немного в центре, возвращаются по круговой тропинке обратно к выходу.

И Салават, и Лилит с Науфилей не понимают значения прохождения по так называемой «Спирали Жизни». В этот момент к ним обратилась женщина лет сорока пяти, прибывшая с казахстанской группой:

– Не заходите в лабиринт! Вы даже не представляете, на какие беды обрекаете себя…

Салават строго глянул на нее с явным выражением: кто ты такая, чтоб нас уму-разуму учить?.. Не удостоив ее ответом, он зашагал по спирали, за мужем последовала Лилит, за ними двинулась Науфиля. Однако Науфиля шла по спирали по-особому – на коленях…

Слова той казахской женщины посеяли зерно сомнения в душе Салавата. Потом он многие годы сожалел: почему он тогда, усмирив гордыню, не расспросил у нее об этом?

– Может быть, та казашка была права: не следовало нам входить в тот лабиринт?.. – время от времени задавал жене не дающий покоя вопрос. Но, не знающая мук сомнений и всегда уверенная в себе, Лилит отмахивалась:

– Да брось ты, всяк по-своему сходит с ума…

Утром они отправились на место раскопок остатков фундамента Аркаима. Чуднó все-таки, что этот городок, площадью всего-то в две тысячи квадратных метров, стал прославленным на всю страну брендом, наделал столько шуму. Ведь таких останков древних городищ немало и на Южном Урале, и в Казахстане… Мало того, некоторые местные ученые бахвалятся, дескать, наш Аркаим на тысячелетие древнее Трои. Их нелепая горделивость напоминает о великих событиях, описанных в «Илиаде» и «Одиссее» Гомера: Троянская война, развязанная из-за похищения Парисом прекраснейшей Елены, жены царя Менелая, легендарный троянский конь, смертельная схватка отважных героев Гектора и Ахиллеса… Разве можно сравнить Аркаим с городом-государством Троей, занимавшим 193 тысячи квадратных километров, окруженным высокой каменной стеной с огромной цитаделью?..

Ступив на место ритуального костра в центре городка, Лилит едва не упала. Удержавшему ее мужу она тихонько сказала:

– Отсюда хлещет мощнейшая энергия!..

Услышав ее слова, Науфиля с выпученными глазами шмякнулась на колени и, воздев руки к небу, что-то умоляюще зашептала. На экскурсии было много людей. Озираясь на нее, они стали издевательски посмеиваться. Салавату стало неудобно за родственницу.

Когда о редкостно мощной энергетике Аркаима начала рассказывать экскурсовод, Салават задал длинный вопрос:

– А не объясняется ли эта энергетика высоким уровнем радиации или еще какой-либо геофизической аномалией, возникшей по причине проходящего тут разлома земной коры? Ведь в таких местах, если разлом активен, повышается радиоактивность, выделяются соединения тяжелых металлов и весьма возможно наличие вредных для человеческого здоровья геофизических и электромагнитных аномалий.

Вопрос Салавата поставил в тупик девушку-экскурсовода.

– Ну… это… Ученые заповедника не говорят о каких-либо превышениях радиации. Радиационный уровень в городке должен быть в норме…

И экскурсоводы, и местные ученые, читаюшие туристам лекции о чудесах Аркаима, категорически запрещают увозить отсюда даже маленькие камешки. Якобы, Аркаим жестоко отомстит за это…

Из Аркаима отправились в заповедник Шульганташ. Попутно решили заглянуть в деревню Манхыр, чтобы увидеть могилу Мужавира-хазрата. Он был знаменитым в Зауралье муллой и народным целителем. Излечивал больных молитвами и лекарственными травами.

Остановились перекусить возле Родника Счастья. Оказалось, один пес стал здесь хозяином. Прогнав заливистым лаем приблизившуюся к его территории собаку, «хозяин» встретил их, услужливо виляя хвостом. Мол, «Добро пожаловать, уважаемые гости!» Заодно и показал, кто тут главный. Таков жизненный закон, на хлебное место быстро находится хозяин…

Как только расстелили дастархан, пес-хозяин снова подбежал, повиливая хвостом. Салават кинул ему ломоть хлеба, однако тот даже не обнюхал подачку. Да, сытное у него здесь местечко. Салават бросил кусок мяса. Пес неспешно отошел в сторонку и лениво сжевал «оплату за место».

Когда отведали воду из Родника Счастья, Лилит, указывая на маленькую запруду, обронила:

– Говорят, искупавшийся здесь человек обретает счастье.

Науфиля оживилась:

– Правда, апай? А я так хочу быть счастливой! – она мигом разделась до сорочки и бросилась в студеную воду.

– Выходи скорее! Простудишься! – закричала Лилит.

Науфиля для пущей надежности окунулась еще раз и выскочила из воды.

– Чт-то з-знач-чит п-простуда п-по ср-равнению со с-счаст-тьем! – еле выговорила она, стуча зубами. Науфиля вся дрожала, но весь ее облик и заблестевшие глаза лучились счастьем…

Увидев, как спутница на глазах переполнилась счастьем, Салават с Лилит тоже окунулись в родниковый пруд. Ведь им тоже хотелось счастья…

Близ деревни Файзулла свернули с большой дороги на проселочную, перебрались через маленькую речушку и начали подниматься на возвышенность. В этот момент перед ними вспорхнули перепелки и опустились чуть поодаль.

Оказалось, в ауле прославленного Мужавира-хазрата остались всего два дома. Рядом серело здание небольшой фермы.

Могилу хазрата нашли довольно быстро. Последнее пристанище муллы было ограждено бетонным укреплением высотой около метра. Её вознес младший сын Мужавира-хазрата, пытаясь защитить могилу от поклоняющихся ей людей. Говорят, паломники хоть и горстями, довольно много землицы унесли отсюда – стала образовываться яма. Как их остановишь, веруют в целебное свойство могильной земли…

После смерти Мужавир-хазрат стал башкирским святым, а могила его превратилась в место поклонения…

Путники задумчиво стояли возле надгробия, когда их кто-то окликнул:

– Здравствуйте! – Возле них оказалась смуглая худощавая женщина неопределенного возраста, запыхавшаяся от быстрой ходьбы. – Вы обойдите могилу несколько раз…

Они постояли в нерешительности, пока Лилит не предложила:

– Я тоже слышала, что надо с пожеланиями обойти могилу хазрата. Давайте и мы так сделаем! – она пошла первой, за ней последовали Науфиля и Салават.

– А сколько раз нужно обернуться вокруг могилы? – спросила Науфиля у той женщины.

– Сколько захотите. Достаточно и одного раза, – по-хозяйски распорядилась женщина. Когда путники остановились, добавила: – А теперь оставьте здесь хаир. Обычно все сюда ложат деньги…

Положив милостыню на указанное место, Салават полюбопытствовал:

– А много народу приезжает?

– Эй-й, откуда только ни едут! – живо откликнулась женщина. – Часто приезжают группами. Возле зыярата⁵ забивают курбан⁶, разжигают костер, варят мясо, читают намаз. Иногда устраивают какие-то праздники: ходят кругами держась за руки, танцуют, кричат что-то. Последнее время зачастили молодожены, едут вереницей после ЗАГСа.

– А что им тут делать? – удивился Салават.

– Хотят получить благословение у Мужавира-хазрата.

– Разве может покойник кого-то благословить? – еще больше поразился Салават.

– Мой свекр может, – с гордостью ответила женщина.

– Свекр, говорите?..

– Да, Мужавир-хазрат мне свекор. Я жена его младшего сына Хамидуна.

– Вон оно что… Вы живете в этом ауле? – примкнула к беседе Лилит.

– Да, в доме свекра. Меня зовут Магира. Идемте к нам пить чай! Я вам покажу его книги и посох, – предложила женщина.

– В дом Мужавира-хазрата?! – Широко раскрыв радостные глаза, Науфиля даже захлопала в ладоши. – Конечно, пойдем!

Дом покойного муллы стоит на берегу маленькой речки с довольно быстрым течением. В соседнем добротном доме, оказывается, проживает племянница хазрата.

Возле окна сидел задумчивый мужчина лет сорока пяти. Он был одет по-деревенски, в рабочую спецовку.

– Хамидун! Встречай гостей! – скомандовала Магира. Хамидун со смущенной улыбкой взглянул на вошедших, но не сдвинулся с места. Салават подошел к нему и представился, пожав руку:

– Салават.

Мужчина ничего не ответил, даже не поднял взгляда, только блаженно улыбался.

– Вы тоже читаете намаз? – поинтересовался Салават.

– Не-ет… – робко и сконфуженно протянул Хамидун.

– Умеет он читать намаз, умеет, просто стесняется. Даже писать по-арабски может. Ну-ка, покажи свои бумажки на арабском! – вновь приказала Магира. Хамидун даже не шелохнулся, лишь стесненно улыбался. Он так и не вступил в общую беседу. А с лица не сходила блаженная улыбка. «Божий человек» – говорят о таких…

Лилит подошла к Хамидуну, вперила в него прищуренные глаза:

– А ведь вы тоже имеете целительский дар, только не используете его. Ваш отец сердится, что не помогаете людям…

Хамидун ничего не ответил. Лишь не сходящая с его лица робкая улыбка стала печальнее.

– Сейчас я покажу вам книги Мужавира-хазрата, – хозяйка увела разговор в сторону. Она распахнула дверцу шкафа и начала выкладывать на стол религиозные книги.

– Много было книг у хазрата! – изумился Салават.

– Их еще и в подполе полно, – бросила Магира.

– Не держите книги в подполе, ведь там сыро! – забеспокоился Салават.

– Разве? Ну ладно, тогда поднимем наверх, – поспешно согласилась Магира.

Путники осмотрели книги, но прочесть не смогли – они были на арабской графике.

– Учёные не заинтересовались ими? – спросил Салават.

– Нет, мы раздаем их приезжающим на его могилу, – деловито ответила Магира.

«Разве можно так? Ведь эта библиотека принадлежала знаменитому мулле, свято чтимому в народе. Возможно, эти старинные книги – настоящие реликвии…» Пока Салават обдумывал услышанное, Лилит задала вопрос:

– А можно купить какую-нибудь из книг Мужавира-хазрата?

– Конечно, пожалуйста! – радостно закивала женщина. – Какая понравится – ту и берите.

Лилит выбрала приглянувшуюся ей книгу и отдала деньги.

– Мне тоже надо… – умоляющим голосом произнесла Науфиля.

– Бери-бери, сестренка, не стесняйся! – Магира повернула к ней опухшее, но довольное лицо.

– Апай, можно взять по одной книге для матери и сестер?.. – Выбрав еще несколько книг, Науфиля протянула оживившейся женщине деньги.

Салават с неудовольствием наблюдал за «торговлей», будто разбазаривали его собственные ценности. Голову будоражила мысль: «Имеем ли моральное право покупать эти книги?»

Магира откуда-то достала потемневший от времени посох с красивой резьбой:

– А это имамский⁷ посох Мужавира-хазрата!

Лилит торжественно взяла в руки посох, зажмурилась – и покачнулась:

– Ах, от посоха идет сильнейшая энергия!..

– Я тоже хочу подержать!.. – Округлив глаза, Науфиля схватилась за посох обеими руками.

Магира смотрела на них с каким-то ожиданием во взгляде. У Салавата промелькнула тревожная мысль: «Как бы эти жадные бабы не выцыганили еще и посох хазрата…»

Лилит с Науфилей продолжали ахать и охать над посохом, ни в какую не желая выпускать из рук такую ценность. Лилит умоляюще посматривала на мужа.

– Что, очень понравился посох хазрата?.. – Магира явно хотела продать посох, поэтому и подзуживала их. В глазах Лилит мелькнула надежда и одновременно отразился страх.

Салават резко осадил их:

– Все, хватит! Отдайте посох! – Он почти силой вырвал у них посох и всучил Хамидуну: – Держи, Хамидун-агай, береги отцовскую реликвию. – Салават повернулся к Магире. – Ладно, апай, нам пора.

– Куда торопитесь? Сейчас баню затоплю, попаритесь, переночуете…

– Спасибо, апай, нам сегодня нужно добраться до Шульган-Таша.

– Ну ладно, тогда… – у хозяйки упало настроение.

– Тут можно купить кумыс? – спросила Лилит. Магира еще сильнее потемнела лицом:

– Вон та продает, – она с неприязнью махнула рукой в сторону дома единственной соседки – племянницы мужа.

До заповедника Шульган-Таш доехали лишь к вечеру. Поставили палатку возле Агидели, разожгли костер.

После Аркаима здешняя природа показалась путешественникам райским уголком. Совсем рядом с пещерой Шульган-Таш, нежно касаясь красноватых и голубоватых скал, течет прекрасная Агидель. Река в этих краях так чиста, что отчетливо виднеется дно. То там, то тут поблескивают серебристые спинки рыб. Все вокруг окружено изумрудно-зеленым лесом. Воздух был так свеж, что они не могли надышаться. Купили билет, чтобы наутро побывать в пещере на экскурсии.

При входе в Шульган-Таш из глубины появляется подземная река и, образовав небольшое озеро, с журчанием бежит дальше. Это озеро, описанное в эпосе «Урал-батыр», очень глубокое и таинственное. Озеро попытались обследовать водолазы, но их вытянули оттуда мертвыми. У них разорвалось сердце. Что они увидели там такого, что не выдержало сердце? На этот вопрос ученые еще не нашли ответа. А Лилит ответила с ходу:

– Это же мертвая вода, вытекающая из царства мертвых… Водолазы дошли до ворот Аида и отдали там душу… Но, если есть река с мертвой водой, значит, поблизости должен быть и родник с живой водой, о котором поведано в эпосе «Урал батыр». А-а, вот он… я его вижу: журчит в одном из неоткрытых пока залов пещеры… Живая вода… она как молоко… Только не такая белая…

Из путешествия вернулись, набравшись ярких впечатлений. Взаимоотношения между мужем и женой наладились. Лилит призналась, что душа ее встала на место. Для Салавата это было важное известие…

МАЛЫЙ ЭПИЛОГ

Жизнь продолжалась. Их семейная лодка даже после таких страшных ударов цунами не опрокинулась, поплыла дальше по океану жизни. И все-таки бури, ураганы и цунами не проходят бесследно. Более того, временами напоминают о себе. В один из спокойных и умиротворенных дней Салавата огорошила своим известием Зульфия: «Я тебя до сих пор люблю, вот и звоню… Скажи, выходить мне замуж или нет?» Оказалось, ее полюбил руководитель отдела безопасности крупного завода. Что ей мог ответить Салават? Лишь благословил: «Будь счастлива…»

После стольких потрясений Салават с Лилит испытывали необыкновенный душевный подъем, даже эйфорию. Им казалось, что они, наконец, постигли смысл жизни.

Науфиля, похоже, тоже нашла себя. Донесся слух, что ей привиделся чудной сон. Во сне ей кто-то предложил: «Если хочешь, сможешь стать экстрасенсом и ясновидящей, как твоя сестра Лилит». Науфиля отказалась от заманчивого предложения, на другой же день встала на намаз…

«Мы, как герои романов Ивана Тургенева, новые люди своего времени», – гордились они в особенно счастливые минуты.

Вскоре в семью пришла новая радость – родилась дочь. С внутренним потрясением Салават вспомнил: ровно девять месяцев назад, когда стоял под каналами перед посвящением, он три раза увидел младенца в пеленках!..

Лишь сын не рад семейному покою и счастью. Рустам с прохладцей воспринял воцарившийся между родителями мир…

Непомерно важное для него обстоятельство гложет сердце Салавата: увлёкшись новыми бизнес-проектами, он до сих пор не может приступить к картинам. Почему-то чем больше становится у них денег и имущества, тем дальше отдаляется от него творчество… Неужели его крылатый конь вдохновения Акбузат, лишь отошедший пастись на время, и вовсе упорхнет от хозяина и исчезнет в небесах?..

И еще одно заставляет задумываться: изредка ему снится закованный в кандалы Салават Юлаев, который что-то громко выкрикивает ему издалека. Но Салават до сих пор не может расслышать слов предка – мешает звон цепей и кандалов. После Салават-батыра, как правило, видится младенец в колыбели, висящей на разлапистой ветке дерева.

Что хочет сказать потомкам прославленный батыр сквозь века?..

Прошлой ночью Салават снова видел странный сон. Будто они с Лилит, полуобнаженные, идут под руку по прекрасному, утопающему в цветах и плодовых деревьях саду. Вот они приблизились к яблоне с красными, восхитительно пахнущими яблоками и с вожделением уставились на манящие плоды. Лилит не утерпела, сорвала спелое яблоко, нетерпеливо и с аппетитом откусив, протянула ему…