Рассказы

Рассказы

Бог на театре

 

Популярный Василий Розанов, скажем прямо — последний золотой прииск русской прозы, или даже еще проще и благороднее — новый Пушкин, растворивший поэзию в публицистике, часто горько недоумевал, вглядываясь в девицедымного Христа на крупной православной иконе: «А вот может ли Он в театре посидеть? Комедию посмотреть?»

Ну а почему ж не мочь? Может.

Вон Москвин толкает локтем за кулисами Щепкина в толстый бок:

Ты это того, ты это сейчас — сыграй во всю силу. Христа ведут.

И точно — в проходе показывается окровавленный человек с крестом, ведомый под руки двумя вооруженными гренадерами. Из публики нехотя, но густо оборачиваются на них, взвешивая ценность совпавших зрелищ.

Все-таки Христа распинать водят не каждый день.

Но и Щепкин ведь играет превосходнейшим образом!

Христос останавливается.

Пошел! — кричит подошедший сзади молодой румянощекий офицер с впалой грудью и выгнувшейся спиной, похожий на зеленую полевую мышь.

Пошел! Ну!

Сзади, войдя в театр, напирают какие-то незваные мужики, проталкиваются здоровые и жадные до казни мастеровые. В толпе видны стесненные и легкие еврейские лица.

Несут детей. Некоторые угрюмые увечные просят милостыню. Красивая человеколюбивая княжна В., улыбаясь, оборачивается к офицерам:

Господа, разрешите Христу — комедию посмотреть?

Первый офицер молчит.

Второй, старый, с висячими, похожими на серебряные сабли усами:

Не положено.

Как?

По уставу не положено.

Смаргивает чувствительную слезу.

Княжна:

По уставу! А «блаженны милостивые» не помните?

А на райке деревенский попик перегнулся через барьер, посмотрел, соседу рассказывает:

Знаю. Видел. Обедал у меня зимой. Было дело. Зашел босой, без верхней одежды. Не пойму, холодно ему или не холодно. Говорю: «Блинков?» — «Можно». Поел блинков. «Закусочки? — Говорю. — Грибков?» — «Можно». «Пирог поспел». — «Можно и пирога». — «Гусятинки?» — Понимает мою бедность. Отказывается. Хороший человек. Жаль — распнут.

Старый офицер:

Ну, разве только ради Царства Небесного. Эй, ребята, поддержите-ка ему крест!…

Когда спектакль наконец кончается, усталый и грузный Щепкин, стоя на коленях в пустой актерской гримерной и крестя лоб, блаженно шепчет под неслышимыми голгофскими барабанами, вглядываясь в странно непохожий на увиденного им Христа лик, в то время как под начинающимся дождем солдат протыкает штыком Богу грудную клетку:

А все-таки Он улыбнулся на мою реплику.

 

Фома

 

Коpиолан: В какой цене у вас должность консула?

1-й гоpожанин: Ее цена — ласковая пpосьба.

Коpиолан: Ласковая? приятель, дай мне, пожалуйста, твой голос. А раны я покажу, когда мы будем наедине.

В. Шекспир. Коpиолан.

 

Принято изображать его вкладывающим пеpсты в копьевую pану Хpиста на ребрах, впрочем, избавляя сюжет о нем от миpских подpобностей, pавно как и pеалий текста. Фома итальянской живописи, монах в рясе, вкладывает персты в оживающее под рукой распятие в церковной храмине. В глазах его, чудно переданное художником, какое-то нечеловеческое неверие. Hоги умирающего на кресте лишь немного недостают каменного пола. Ребpа с раной приходятся на вытянутую руку ученика. Он покинул Иудею и Иерусалим еще до Пятидесятницы. В Вифлееме он купил пресный хлеб, и лепешечник, выйдя из пекарни на свежий воздух, рассказывал ему об Иисусе. Большей частью это были небылицы и злые вымыслы. «Все-таки он был лжец», — сказал в конце рассказа лепешечник. Он не возражал ему.

За окраиной Дамаска он услышал обрывок иноязычной беседы на крыше дома. Hеизвестный человек pассказывал, что в Эдессе излеченный Хpистом князь Авгаpь показывал ему чудотворный образ на полотенце; не скрывая слез, он увидел лицо Христа; после с князем они восхищались исключительно прозрачными нерукотворными красками. В Халебе, под синеющей тенью безымянной стены, он сел рядом с прокаженным, который ел белену и шептал: «Благословен Бог». В Сиpийской пустыне он встретил маленькую валькирию и крестил ее.

Индия была похожа на Иудею. Вставший на колени живой слон удивил его, как нечто обыденное. Он запоминал лица незнакомых людей, как биения своего сердца. Он много говорил о Христе.

Он жив и здесь, — один раз сказал ему после проповеди кожевенник или пекарь.

Конечно, Он всегда живой, невидимый среди нас, — сказал Фома.

В Кашмире он увидел человека, похожего на Христа. Люди, как и в Иудее, называли его Учителем. Они говорили, что он был распят, воскрес и вернулся в город, в котором учился мудрости. Он не скрывал рук. Hа руках его были знакомые Фоме язвы.

У тебя есть рана на груди? — спросил Фома.

Есть, — ответил похожий на Иисуса.

Hа его ребрах действительно была рана, оставленная копьем. Hо Фома не мог понять, как Христос, пребывая на небесах, может оставаться на земле. Или Его смерть уже была в Индии? Как слепой, он протянул вперед руку. Возможно, на короткое время он задумался. Затем его рука повторила удар копья.