Слово каждое в песню просится

Слово каждое в песню просится

Стихи

КОГДА ЦВЕТЁТ СВЕТЛЫНЬ-ТРАВА

 

Когда цветёт светлынь-трава, шепчи любовные слова,

зови искать цветок во мглу лесных урочищ;

пусть вспыхнет он в твоих руках, как поцелуи на устах,

и мы найдём заветный клад Купальской ночью.

 

Пускай не скроет ночь лица, светлее све́тла месяца, —

а ясный месяц в вышине висит подковой;

и там, где речки светизна, русалка выплывет со дна,

а в травах возле берегов — свет светляковый.

 

Горят костры, и в полумгле деревья бродят по земле, —

ты не найдёшь их поутру на прежнем месте;

на воды светлые реки бросают девушки венки

и видит каждая из них фату невесты.

 

Когда цветёт светлынь-трава, шепчи безумные слова!

Ах, этот сказочный цветок скорей достать бы!

Скажи, ответь нам, светицвет, где клад зарыт, открой секрет!

А сразу после Покрова сыграем свадьбу.

 

 

ДИКАЯ ЯБЛОНЯ

 

Помню, что девочку звали Марусей,

Мальчика, кажется, звали Иваном…

Хлопали крыльями лебеди-гуси,

Не улетевшие в теплые страны.

 

Вот они, вытянув длинные шеи,

Громко шипят и хватают за пятки…

«Яблонька, яблонька, спрячь нас скорее!

Ветки густы твои, яблочки сладки!..»

 

…Дикие яблочки — меньше рябины —

Внучка домой приносила в кармане:

Сколько на яблоне их уродилось!

Злющих гусей она тоже обманет! —

 

И нарисует ее, и раскрасит

В яблоках низко склоненные ветки,

А на вопрос, чем закончилась сказка,

Знаю, конец был счастливый! — ответит.

 

Яблоня, как украшала ты вёсны

Благоуханием, буйным цветеньем!

Оборвалось всё внезапно и просто —

Странным таким человечьим хотеньем.

 

Пусто теперь в чистом поле и голо,

Свалены в кучу, все в яблочках, ветки…

Внучка явилась домой невесёлой…

С сердцем упавшим — и я, и соседки…

 

Сколько давала она вдохновенья,

Как озаряла мое захолустье!

…Черный пенёк мочит дождик осенний

Да надрываются дикие гуси.

 

 

СЛОВ РОДНЫХ ЗОЛОТАЯ ВЯЗЬ

 

Что-то скажется, что-то спросится…

В нашей северной стороне

Слово каждое в песню просится

И ложится на душу мне.

 

Как котёнка погладят: «Кысонька!»,

Словом будто уже обняв,

Встретят ласковым: «Моя тысенька!» —

В вельских песенных деревнях.

 

О, потребность души извечная —

Излучать и дарить тепло!

Если путник с сумой заплечною,

Если ночь, и метель в стекло, —

 

Ждёт постель возле тёплой печки,

И услышит он в полусне:

«Спит, голубчик! Продрог, сердешный!» —

В виноградовской стороне.

 

Что приехал — не пожалеешь ты,

Ждёт тебя общенья уют.

Назовут тебя: «Золотеюшко!» —

В холмогорском нашем краю.

 

Как от прялицы, нитью тянется

Слов родных золотая вязь…

Знаю, детям моим поглянется

Та земля, где я родилась.

 

Долетит из полей пустеющих:

«Как ждала я, детоньки, вас!»

Дом родной, детских лет затеюшки…

Здесь мурлыкал у ног котеюшко

И трава-мурава вилась.

 

 

РАССКАЗ ОХОТНИКА

 

А. Абакумову

 

И он подбросил веток сухих в костер…

Озеро скрыл прохладный густой туман…

В городе тесно, а я так люблю простор,

Вот и живем в деревне с твоей маман.

 

Дом-пятистенок ставил еще отец,

Землю в наследство ладил он для меня.

Только той жизни вскоре пришел конец —

Сдали в колхоз коровушку и коня.

 

Я же лесную науку давно постиг.

Ну а отец совсем тогда занемог:

«Лес да озера, берданку да наш путик1,

Видно, пора тебе передать, сынок!»

 

Помню, учил меня он ставить силки;

Здесь, говорил, к водопою ходил сохатый…

Вижу, обсохло нынче русло реки,

Да и бобры понастроили всюду хаток…

 

Сколько носили ягод мы и грибов!

Помню рыбалку, на озере зореванье.

Слушали бормотание тетеревов,

Рябчика свист, глухариное токованье.

 

Как кичивряжился в свадебном танце петух!

Щелканьем, трелями наполнялся лесок.

(«А как услышишь точенье ножа о брусок —

Можно стрелять, — в это время он слеп и глух!»)

 

Остановить тот танец не поднялась рука,

Так и ушел домой с пустым рюкзаком…

Вспомню потом не раз я эти тока:

Песня за песней, я слушал — и в горле ком.

 

Как ворковал, хвост распускал петух!

Как выдавал десятки таких колен!..

Вижу, и ты от любви своей слеп и глух —

Всё бы вот так же пел у её колен!

 

Рад я, что грусть берет по родным местам,

Рад, что и ты с невестой — в отцовский дом!

Может быть, сбыться время придет мечтам:

С внуком пройдемся дедовым путиком!

 

 

ОСЕННЯЯ ПЕСНЯ

 

Лазоревый цветок, цветок-символ,

хранится где-то в глубине России

и расцветает в нужные сроки, даёт

силы тому, кто к нему прикоснётся,

взглянет на него…

Б. Сергуненков, «Мой дом — небеса»

 

Ты вся — как утро на Двине,

С огнями, зорями.

На берегу среди камней —

Цветок лазоревый.

 

Здесь краски всей моей земли

В реку уронены.

И я здесь — близко иль вдали —

Не посторонняя.

 

Брожу в лугах, что отцвели,

Где травы скошены.

Печали всей моей земли

На сердце брошены.

 

Безлюдье малых деревень,

Мой край покинутый.

Не радует грядущий день,

И сердце вынуто.

 

О родине, да всё о ней,

Что в счастье, в горе ли —

На берегу, среди камней —

Цветок лазоревый.

 

 

ГОРЬКОЙ КАЛИНЫ ЯГОДЫ

 

Вызрели, да не обраны

горькой калины ягоды.

Лето прошло-растрачено,

осень на сердце вновь…

Кто бы сказал мне загодя:

Девка, ещё наплачешься!..

Было бы лучше заговор

выучить — на любовь.

 

Мне умываться надо бы

вешней водой-снежницею,

мне б разузнать, где водится

та приворот-трава,

да приготовить снадобье —

милому дать напиться бы,

да поднести, нашёптывая

ласковые слова…

 

Дали-поля застужены,

тропка под снегом прячется…

Да за какой же надобью

снова по ней иду?

Если бы знала загодя,

из-за кого наплачешься,

не назвала бы суженым —

не навлекла беду…

 

 

НОЧЬ АВГУСТА

 

Ночь августа. Вот-вот всплывет луна,

пробрызнут звезды, приумолкнут птицы…

За островами катится Двина.

 

Илья-пророк на звонкой колеснице

проехал по небу, и ясно виден след

ее колес… да растерялись спицы…

 

Горят костры на ближних островах,

и отсветами озеро искрится,

а мы вдвоем, и только ночь права…

 

Ответь, ужель нам это все не снится:

и музыка, и робкий полусвет…

Как запах расточает сон-трава!

 

Не отвечай… в твоих глазах — ответ.

 

 

СТАРАЯ ПЕСНЯ

 

Как свет, как травинка, рождается песня

И птицей несмелой летит в поднебесье.

Из самого сердца, из ласковой дали —

Протяжная песня, что раньше певали.

 

В ней речки журчанье, дыхание поля, —

И сердце сожмётся от счастья и боли,

К реке приведут тебя стёжки-дорожки,

Где мыла Марусенька белые ножки…

 

Где ветер весенний ей счастье пророчил

Да серые гуси, лазоревы очи,

Взмутили водицу, и на сердце смута…

И ты этой песней повит и опутан.

 

Повиты любовью — травой повилики —

Маруся и сокол её ясноликий…

Но ждёт её дома не милый — постылый…

 

И песня вдали затихает без силы.

 

 

УЕЗЖАЮ

 

Кто уехал — тот и останется…

Олег Чухонцев

 

Я уезжаю, и я остаюсь —

Мысль быстролётна, как ветер раздольный, —

Словно иду по дороге окольной,

Издали вижу деревню свою…

 

Я уезжаю. Светает едва.

Сёстры проснулись

и доят корову.

Что же надёжнее отчего крова?

Лишь ощущенье любви и родства.

 

Кажется, вовсе и не далека, —

Вижу, как будто смотрю из окошка:

Сено прибрали, копают картошку,

Звонкую воду берут с родника.

 

Словно заречным угором крутым,

Я прохожу у изломистых сосен;

Словно бы сердце мне тронула осень

Листиком лёгоньким и золотым…

 

Я уезжаю. Бессильны слова.

Долго у медленной жду переправы.

Падает сердце в пониклые травы…

Падает в тёмные воды листва…

 

 

СПИ, МОЯ РАДОСТЬ

 

Спи, не пытайся опередить рассвет,

Тешься, тешься, словно дитя в колыбели!

С ночи мороз, и дом ещё не согрет,

Спи, моя радость, нежься в своей постели!

 

Я на тебя из дали своей гляжу:

Как хороша ты в утренней сладкой дрёме!

Я не звонком — поцелуем тебя разбужу…

Нет ничего невозможного, счастья кроме.

1Путик — охотничья тропа.