Стихи
Стихи
Автопортрет
Мне мама говорила:
«Ты, Гоша, не красавец!
Горилла — не горилла,
Но вряд ли будешь нравиться.
Зубов обратный прикус,
Над ним — повисший нос,
И вот к такому лику —
Цыплячий узкий торс»…
Так говорила мама,
Но если и лгала —
От драмы Дон Жуана
Меня уберегла.
Пускай советы эти
И жалят нас и жгут,
Зато родные дети
В спокойствии живут!
Заячий остров
Вода, деревья, камни, солнце…
А раньше?
Что здесь было встарь?
«Приют убогого чухонца» —
Или по-фински «jaanisaari»…
Зимнее такси
Для прежних лет привычная картина:
Когда Неву морозы закуют,
Саамы, манси, самоеды, финны
На петербургских речках тут как тут.
Бег или шаг, галоп или аллюр —
Исполнит ваш заказ лихач-каюр.
Оленьи гонки, горки, кутерьма —
Пока зима!..
Но доверяться питерской погоде
Заказано… Весна приходит вдруг.
А как при наступившем половодье
Гнать поголовье за Полярный круг?..
Поэтому на Невском в ресторанах —
Похлебки, строганина, потроха,
Поэтому в Гостином в балаганах —
Резьба по кости, шкуры и рога…
Поборы государевой опеки
В столице устанавливались так:
Цена езды — суть медная копейка,
Цена еды — серебряный пятак…
Лахта
Захлебываясь в панике и пене,
Удары рынды будят Петергоф.
Проснулся император! Повеленье:
— Готовьте шлюп!
— Баркас уже готов…
Фелюка-рухлядь посреди болота.
И старый боцман — «мать да перемать».
— На судне кто?
— Карельская пехота…
По-русски не умеют понимать.
Зима неумолима, беспощадна.
Верховный покидает свой баркас…
— Какое приключенье ждет нас?.. Ладно!
Им будет «какси-кольми» как приказ.
Залив кипит в снегу, во льду и пене.
(В такой воде постойте битый час!)
И даже знаменитый лекарь-немец,
Как ни старался, но Петра не спас…
Был краток путь… Но он продлен веками.
Ведь каждому отмерен личный срок.
Встал медный Петр на лахтинский «Гром-камень»,
Над Лахтой встал газпромовский клинок.
Летят журавли
Прохладны воды Финского залива.
Здесь Петр простыл, спасая моряков.
На этом берегу, построив диво,
Он только начал… Да и был таков!
Какие здесь штандарты не мелькали!
Варяги, финны, галлы, немчура…
И дружеские банды, и шакальи,
Века, эпохи, вроде как вчера.
Геомагнитным курсам доверяя,
По небу долгоносики летят…
Аэродинамически паря и…
Спешат к болотам — выводить цыплят.
Они перемещаются по миру.
На каждом континенте своя стать.
И перышки свои, то есть мундиры,
Упорно не желают изменять.
Какое в небе чудо — стаи эти,
Волшебная загадка и краса!
И снова — за столетием столетье —
Мы замолкаем, глядя в небеса…
Михаил Юрьевич
…На тонкой шее лебединой
Сиял алмазный фермуар…
Брак по расчету!.. Нет любимой,
Есть муж…Удар!.. Еще удар!..
«Мечтам и годам нет возврата…»
Ведь все решает Миллион!..
…В театре — «Маскарад», «Два брата»,
В стихах и прозе тот же тон.
Вам тоже двадцать семь?.. И что же?
Какая в вашей жизни цель?
Хотите Пушкина продолжить?..
Как он?..
Тогда вам на дуэль…
А кто был рядом? Что за лица?
И что такое «высший свет»?
Кавказ, Тарханы, две столицы,
Манеж, казармы и паркет.
…Циничный, добрый, злой и нежный…
Навеки вечно молодой!
Мечтал он о судьбе мятежной?
И разве в бурях есть покой?..
Тени прошлого
Подражание Роберту Бенкси
Для балтийского дозора,
Под ладейные дела
Речка рыбная Ижора
На плотину налегла.
Нету рыбы, нету плеса,
Зато крутятся колеса,
Известь мелет мукомолка,
Толчея крошит гранит…
Сразу видно — дело с толком!
Скоро будет знаменит
Сей завод Адмиралтейский.
Броненосный льет металл.
Триста лет активных действий!
Триста лет!.. А не устал…
…Мне от Колпино не деться
Никуда… Здесь мое детство —
Папа, мама, тишина.
…Если б только не война…
То жилье войной разбито,
Или все уже забыто?..
…Нет!.. Легли, я вижу, тени
На старинной кладки стены
Заводского управленья…
Неужели эта тень — я?..
Или уличный художник
Меня помнит?..
Все возможно.
Толстовский дом
И во сне бы мог едва ль
Шведский зодчий Фрэд Лидваль,
Возводя за домом дом,
Даже помышлять о том,
Что ему судьбой дано
Стать сценографом… в кино!
В плане был доходный дом,
А возник… ПАВИЛЬОН!
С Троицкой и до Фонтанки
Едут кэбы и тачанки,
«Волги», «Чайки», «москвичи» —
Тихачи и лихачи.
Кто-то сломан, кто-то скачет,
В коммуналках дети плачут
У некрашеных дверей
Одиночек-матерей…
Для столетних декораций
Лишь сюжетам бы меняться.
Так Лидваль уже давно
Стал художником кино…
Пуантилизм «Монте Карло»
Ни розы, ни маки, ни ветки сирени,
Ни зелень газона, ни гроздья рябин…
Прощайте, красавцы!..
Теряется зренье,
Туман наползает, рисунок рябит.
Но память жива, она хочет делиться
Всем тем, что скопила из разных времен.
Готовы пейзажи, сюжеты и лица
Штрихами и красками лечь на картон…
Очки на носу, хомутами наушники,
Откуда сигнал «Монте-Карло» звучит.
Трясется рука, отбивая восьмушки,
Послушный маркер по картону стучит.
Включаю шкалу — сотни радиоточек —
Слепцам и шоферам доступный эфир.
«Тук-тук», — это точки легли на листочек,
Тактильно (по Брайлю) скопировав мир…
Компьютерный ритм и компьютерный растр,
Как в старое время, «слепому подаст»…
Фредерику
За океаном — материк.
Зовется он «Америка».
Живет там мальчик Фредерик
Недалеко от берега.
А вдруг я стану моряком!
К нему я приплыву
И, если буду с ним знаком,
То крепко обниму.
— Здорово, правнук! — я скажу, —
Как славно повидаться.
А то я на Неве сижу,
Сижу-сижу, гляжу-гляжу,
Хочу тебя дождаться.
Ты знай, что невская вода
Варягов помнила всегда!
Твой прадед.