Стихи

Стихи

[…]

 

Катился шар, катился шар земной

Из ночи в ночь, от севера до юга

Покоен летом, раздражен зимой

А мы бродили по сердцам друг друга

 

Катился шар, гудел, не уставал

Из года в век, от города до луга

Катился шар, горел и остывал

А мы дрожали друг напротив друга

 

Шумело все. Ревело, голосило

Я за тобой была. Ты был за мной

Неведомая, неземная сила

Катила между нами шар земной

 

 

Катился шар, гасила день свеча

Катился шар, ходила ночь по кругу

Катился шар и целый мир молчал

Который мы могли сказать друг другу

 

 

[…]

 

Привычно догорел обычный день,

И капли звёзд нападали во тьму.

«Пойду на воздух». «Тёплое надень.

Возьмёшь сухое белое?» «Возьму».

 

Взрывает полночь голубой раскат.

«Всё не могу решить вопрос простой:

Господь сердит или свой грешный сад

Он освежает спелою водой?»

 

«Ты выпила». «Я выпила давно.

Но хмель того вина не растворим

Так просто». «Милая, закрой окно,

ложись ко мне, потом поговорим».

 

Уносят дни настенные часы –

Стучит каблук по длинной мостовой.

«Ты спишь?» «Я спал». «Какие видел сны?»

«Я сплю ещё. Мне снится голос твой».

 

Тревожными лучами мрак прошит.

Заплакано стекло. «Который час?»

«Четыре… Пять… Всё не могу решить:

Господь спасёт или погубит нас?»

 

Рассвет вползает медленно, как тать,

Вскрывает тайники ночных углов.

«А мне никак сегодня не понять,

Что станет с нами после стольких слов?»

 

«Мне рано на работу». Стынет твердь.

Дождь разучил кантату на трубе.

«Но чтобы ты спала ночами впредь,

Послушай, милая, что я скажу тебе:

 

Мы станем небом, звездами, луной,

Орлом в полёте, голубем в руке.

Мы станем полем, зернами, травой,

Собакой в будке, ланью вдалеке.

 

И если нам положат сотню лет

Грести в Оби чешуйчатым хвостом –

Мы выплывем и превратимся в свет,

Разлитый над Димитровским мостом».

 

[…]

 

Не оставляй меня одну

Наедине с моими снами –

Большими влажными глазами

Они влекут к ночному дну.

 

Я ухожу на глубину.

Бездонней, чем рука Господня,

Полночных крыльев преисподняя

Вздымает чёрную волну –

 

Я в этом призраке тону.

Нет берега в реке подземной,

Но ты, парящий и неземный,

Не оставляй меня одну.

 

[…]

 

иногда происходит со мною

происходит со мной иногда:

одиссей нападает на трою

зеленеет в стакане орда

 

мне случается трепетно пушкин

мне бывает томительно блок

я висела сегодня на мушке

я почти что спустила курок

 

иногда происходит со мною

происходит со мной черт-те что:

бабка в зеркале с длинной косою

померещится светлой мечтой

 

за окном разухабился город

а над городом «сушки» парят

а над «сушками» ласков и воланд

синий космос меняет наряд

 

а над космосом? что-то со мною

происходит со мной навсегда:

темно-сине-зеленой волною

накрывает суда без следа

 

покрывает прохладной ладонью

раскаленный, в испарине лоб

золотую улыбку мадонью

разливает всемирный потоп

 

всё, что есть – происходит со мною

проникает, как в почву вода

дверь входную я робко открою –

никогда не закрыть, никогда.

 

[…]

 

На сколько хватит этого добра,

Которое заваривала мама

В стеклянном шаре раннего утра,

И уходила исполнять программу

 

По отмыванию чьих-то черных рам –

До вечера, до ночи, до забвенья…

А я живу, пишу стихотворенья

И никаких не ведаю программ.

 

Спасибо вам, хранителям систем,

Которые в пыли житейской драмы

Спокойно шли и отмывали рамы

От жирного налета вечных тем.

 

И терпеливо подносили рты

Галдящей стае выводка рябого,

Которая не ведала ни слова,

Ни этим словом свитые кресты.

 

Спасибо вам. От ночи до утра,

С утра до ночи – непоколебимо

В стеклянном шаре раннего добра

Хранится всё, что должно быть хранимо.

 

[…]

 

Подобие весны московских улиц

Налипло грязью вымокших ботинок.

О, этот горький вечный поединок:

Природа человеку кажет дули,

Пока он утверждает господина.

 

Москва, Москва, оставь меня, оставь.

Я здесь случайный неуютный житель –

Подержанный пустой огнетушитель.

Москва – огромный огненный состав.

Дрезину мне! И больше не держите.

 

Нет места человеку на Земле.

Тем более в Москве ему нет места.

Он бегает по лужам, месит тесто,

Но чем быстрей, тем взгляд его дохлей

И говор злей и хочется протеста…

 

Бунтует человек среди Москвы.

Ах, как я понимаю эти волны!

Их дикий шум – неистовый, разбойный,

Масштабы операций восковых

И ведра новогоднего попкорна…

 

В Сибирь, в Сибирь! Скорей и навсегда.

Пока душа еще надежна в теле,

Пока я помню ель и запах ели,

Пока стоят другие города,

Я – из Москвы. Уже на той неделе!

 

[была одета]

 

Ушла из дома и не вернулась,

Была одета.

По крайней мере, была одета.

И ни привета.

И нет ответа на все запросы –

От Интернета.

И не понятно, куда отныне

Летит планета.

 

Деревья томно, как дамы платья

Снимают лето.

Как будто муха по пыльным стеклам

Ползет комета.

Невозвратимо и безответно

Ты ходишь где-то.

И в этом где-то счастливый кто-то

С тобою это…

 

Зачем мне это когда мне то-то,

И больше света!

Как можно больше разлейте света

В пыли паркета!

Я там, уснувший, лежу и вижу,

И мне согрета,

Душа согрета одной картиной:

Ты ходишь где-то…

 

[косички]

 

сплетает осень желтые косички

ты снился мне весной

немой

с набором игл в вагоне электрички

не мой

 

и я купила пачку за бесценок

ты нес домой

жене немного денег

я унесла немного от тебя

с собой

 

по осени сшивают что порвалось

весной

я зашивала плащ твоей иглой

меня сшивала малость

иглы – с тобой

 

[…]

 

Заболею – никто не поможет,

Заболею – никто не придет,

На кровать отдохнуть не положит,

Не согреет, воды не нальет.

 

Заболею – напьюсь в одиночку,

В подворотне в сугроб упаду.

Старый черт мне напишет отсрочку:

Нет свободного места в аду.

 

Зарыдаю печально и звонко,

Соберу все обиды за век.

«Успокойся, дурная девчонка» -

Скажет рядом упавший на снег.

 

[…]

 

Поболит и пройдет…

Собирайся, мой милый, в дорогу.

Пусть другие леса для тебя приготовили шум, –

Ничего не скажу.

Безответному тихому слогу

Сквозь немые объятья камней не пройти далеко.

 

Поболит и пройдет.

Позову к себе старого друга -

Принесет костыли, посмеемся над этой хворьбой.

Ничего не скажу.

Пролетая от уха до уха,

Твой прощальный привет не приносит с собой ничего.

 

Поболит и пройдет.

Не бывает смертельных недугов,

Посижу в тишине – все срастется, любая дыра.

Ничего не скажу.

В круговерти растерянных звуков

Собирая чужие слова, не сыскать своего.

 

Поболит и пройдет,

Собирайся, мой милый, в дорогу.

Пусть всегда для тебя будут трелить другие леса, –

Ничего не скажу.

Лишь отправлюсь с тобою в тревогу,

Одно ветхое верное слово вложив под ребро.