Стихи
Стихи
ЗАЛ ОЖИДАНИЯ
Жизнь проведя в плену призвания,
не знала, что это такое:
стихи для зала ожидания
и для приёмного покоя.
Как жить в кручине укоризненной,
значенья слов не умаляя,
в ажиотажной и болезненной
толпе стихи не распыляя?
Чтоб жизнь, рекламой отмечаема
навязчивой и громогласной,
на люди вышла и нечаянно
в толпе увязла непролазной.
Иль чтоб, гордыней побуждаемо,
от глаз людских таилось слово,
пока почтенна и читаема
одна словесная полова.
Но так ли уж пусты мечтания,
чтобы поэзии страницы
листали в зале ожидания,
в автобусе или в больнице.
ПИСЬМО В КИТАЙ
Написала профессору Ланю
о Полтаве, о Гоголе и,
как стихами пространство тараню
на пределе беды и любви.
Я спросила в письме: в Поднебесной
где бродили Ду Фу и Ли Бо,
в жизни нынешней — косной и пресной —
быть поэтом и только — слабо?
По горам, по туманным лощинам,
бродят толпы искателей слов,
или всё-таки зрелым мужчинам
нужен более вещный улов?
Поманила ли почесть иль зависть
заморочила в зрелых летах,
или вечности млечная завязь
засквозила на чистых листах?
Как найти, поскребя по сусеке,
лёгкий росчерк на белых полях?
В двадцать первом расчётливом веке,
и в Китае, и в прочих краях,
кто стихами полночными бредит,
забредя в заколдованный круг?..
Вот и жду, что на это ответит
мой китайский начитанный друг.
***
Григория Сковороду
Читаю и не понимаю…
П. Кошель
Стихи былые перечту.
Без прихоти словам внимаю.
Но словно бы Сковороду
читаю и не понимаю!
Мне застит зренье бурелом,
камней немых нагроможденье.
Давно ль слова пошли на слом,
на поруганье, не прочтенье?..
Блуждают в дебрях словаря
одни лишь призраки да тени,
косноязычно говоря,
как Кантемир или Катенин.
Иной курьёз неразрешим,
в пылу былой словесной сечи.
Лишь Пушкин внятностью грешил,
и растворился в устной речи.
***
Т. Набатниковой
Я есть, меня ничто не уничтожит.
Лишь только смерть, быть может…
28.06.81 г. Москва
Неужели мы кончили жить
между словом и делом?
Сумасшедшая нежить бежит
по полям очумелым.
За потерянный рай в шалаше
нас призвали к ответу.
Неужели мы были уже?
Неужели нас нету?
Неужели беспутный наш путь
был расчислен заране?
Эй, откликнись в мирах кто-нибудь —
в поле брани!
И возник на последней меже,
золотой и неявный,
чей-то голос, озвучив в душе
весь канон покаянный.