Стихи

Стихи

***

 

Вот постамент, вот тумба,

Что-нибудь с них возьми…

Жизнь, как пустая клумба,

Вытоптанная людьми.

Тянется день вчерашний

К нам из последних сил.

Мне ничего не страшно,

Я ведь тебя любил.

Пальцы теряют цепкость,

В воздухе — дух белья.

Если что было ценным,

Это любовь твоя.

Режешь так звонко дыни,

Что ничего не жаль.

Смерть исчезает дымом,

Лёгкая, как вуаль.

Может, и жили б складно,

Но впереди — мечта.

Прошлого нет, и ладно —

Клумба стоит пуста.

 

***

 

Из казарм доносилась побудка,

У троллейбуса вымерзло дно.

Очень холодно было и жутко,

Безнадёжно раскрылось окно,

Понимая, что некому мёрзнуть,

Что мороз не сильнее огня,

Что небесную азбуку Морзе

Расшифруют теперь без меня.

Очумелые тёти и дяди

Затевали рискованный флирт.

Пировали в подвале бродяги,

Разливая кладбищенский спирт.

Ничего от слезы не промокло,

Но морщин перепуталась вязь.

Лишь собаки дышали на стёкла,

На свои отраженья дивясь.

Я пропал в этом дне, растворился,

Даже пятнышка нет на стене.

Не хотел я, чтоб он повторился,

А теперь он смеётся во мне.

Не изжить молодые потуги,

И болезненный трепет земли.

Постарели друзья и подруги,

Псы подохли, солдаты ушли,

За границу подались соседи,

Что горело — сгорело дотла.

Ты сказала, что утром приедешь,

Я всё думаю, вдруг соврала?

 

***

 

На Литейном голуби подобрели,

К воробьям немножечко подостыли.

А в цирюльнях морщатся брадобреи,

Так чужие волосы им постыли.

Жизнь моя всё крутится как монетка,

Не всегда здесь ровные мостовые,

Дунешь и покатится прямо в Невский,

А на Невском дяденьки ходят злые.

Как пластинка молодость заедает,

Слишком тонким выдалось то свеченье,

Водку кислой горечью заедает

Друг мой, не поверивший в воскресенье.

На Литейном голуби те ли, те ли?

Что с руки кормила ты так беспечно.

Улетели, милые, улетели,

Счастье, как поэзия, быстротечно.

Дедушки и бабушки на скамеечках

Ждут, чтоб наше прошлое им вернули.

Безнадёжность спуталась

с бесконечностью…

На Литейном голуби… гули-гули..

 

***

Трудно погружаясь в пустоту,

стань непогрешимым для искусства,

будет кофе в аэропорту

в этот раз особенно невкусным.

 

Будет плакать шёлковый поэт

в сетевом прогорклом антураже,

оттого, что в жизни больше нет

ничего, о чём в стихах он скажет.

 

На табло чужие города

светятся до бесконечной боли,

самолётов долгие стада

некому пасти на лётном поле,

 

Грустно им, ведь мир смертельно мал,

и не разорвать его оковы.

Женский взгляд споткнулся и упал,

так и не добравшись до мужского.

 

***

 

Снилось мне всё, что нельзя,

Всё, что не стало лекарством:

Ранняя юность, друзья,

Жизнь без тоски и лукавства.

 

Снился мне город в скале,

Дом с бесконечным балконом,

Снились на мёрзлом стекле

Дивные буквы с наклоном.

 

Сесть бы опять в тот трамвай,

В те многократные зимы.

Ветер! Знамёна срывай!

Прошлое невыносимо.

 

Невыносимо вставать,

Сна вспоминая детали,

Родина! Родина-мать!

Где твои дети пропали?

 

И почему красота

Ни от чего не спасает?

И отчего пустота

Чёртовы локти кусает?

 

Трудно признаться во мгле,

Что прокатился впустую,

что на трамвайном стекле

Стёрла судьба запятую.

 

Небо шуршит, как фольга,

Ангелы небо колышут.

К вечеру будет пурга…

Кто-то её не услышит….

 

***

 

Поезд стремится во Псков.

В ставке бесчинствует Каин.

Белая кровь облаков

По небосклону стекает.

Скоро семнадцатый год

Глухо, как лампочка, треснет,

Царь непременно умрёт

И никогда не воскреснет.

Белая кровь облаков

Тихо сползает на землю,

Царский терзает альков

Гимн приворотному зелью.

Век проскакал, как листва

Осенью скачет рывками,

Не устаёт голова

Путать себя облаками.

Кто-то снимает кино,

Ложь стародавнюю множа.

Выпьем на станции «Дно»

То, что на кофе похоже.

Если уж кончится свет,

Белым заваленный снегом,

Верю: вокзальный буфет

Ноевым станет ковчегом.