Журнальный мир

Родилась 25 октября 1971 года в Прокопьевске, в семье учительницы русского языка и литературы школы № 35 Эрны Васильевны Куприк.

Обстановка детства (повсюду книги классиков, мама постоянно занята проверкой тетрадей) и определила все будущие увлечения, в том числе – поэзией. Лет с девяти любимым поэтом был Маяковский, недостижимым идеалом – Высоцкий. В старших классах к этой компании добавился Борис Гребенщиков – любимый рок-поэт.

Вот на них и выросла!

По рекомендации ветеранов областной писательской организации (г. Кемерово) Анастасия Евгеньевна Русских была принята в Союз писателей России.

Автор нескольких поэтических сборников и многочисленных публикаций (журналы «Библиотека», «Огни Кузбасса» и др.) Принимала участие в поэтических фестивалях «Весна в Притомье» и «Февральские метели-2004», где жюри присудило ей Гран-при.

* * *

Эти временные пристанища –
Лабиринт, что исхожен в хлам,
В чьих извивах я бьюсь пока ещё,
Разделённая пополам,
Порываясь душой заплаканной
На привратные бубенцы, –
Только стены ощерились знаками,
Как зубами харибд и сцилл…

Но в курящемся густо ладане
Из обеих кричу половин:
– Мне не надо,

не надо,

не надо мне
Здесь ни жизни, ни слёз, ни любви!
На один мотив вариации –
Саундтрек, что до рвоты знаком…
Отпустите меня из Матрицы,
Разбудите меня звонком!

Только небо в ответ нахмурится,
И агентом бюро услуг
Чёрный кот пробежит по улице –
Молчаливый весёлый глюк.
И припомнится масть трефовая,
И улыбочки с двух сторон…
И замру в ожиданье снова я:
Не звонит ли где телефон?..

* * *

Снятся цифры, таблицы, отчёты…

Просыпаешься – эта же муть.

Дотянуть бы скорей до субботы –

Отдохнуть!

Но в субботу не светит свобода:

Подчищаем хвосты на дому.

Дотяну вот до Нового года –

Отдохну…

То есть, так:

поменяю обои

И доделаю пару халтур…

Напоследок займусь и собою:

Перекур.

Труд для нас, трудогольных, – отрада.

Нет покоя – что грезить о нём?..

Вот дотянем до райского сада –

Отдохнём.

Встретят Пётр и ангел-хранитель…

Чуть попозже Господь подойдёт

И промолвит:

«Ну что ж… Отдохните…

И – вперёд!»

ЁЖИК В ТУМАНЕ

Мир – это вечный туман.

Все константы шатки.

Пару шагов шагнёшь –

а проходишь пять.

Позднее утро.

Ёжик звонит Лошадке

И говорит:

– Не достало тебя – пахать?..

Ветер ленивый

сухую листву ерошит,

Бэтмен кружится над лесом,

как некий знак.

– Очень достало! –

Ежу отвечает Лошадь.

– Очень-преочень…

Не представляешь – как!

Звон подстаканников.

Стук каблуков – за кадром.

Филин глядит в колодец,

но видит лёд.

Ёжик заходит в туман

на четыре ярда

И уточняет:

– Ты слышишь меня? Алё!

Лошадь кивает.

Воздух похож на студень –

Волны от жестов

расходятся полчаса.

– Ты представляешь:

здесь, кажется, ходят люди…

– Что ты?!

– Серьёзно. Я слышала голоса.

– Не обращай внимания… Это глюки.

– Экий ты скептик, однако.

– Да, я – такой.

Воздух крадёт шаги,

поглощает звуки.

Млечное марево стелется

над рекой.

Чуть улыбнёшься –

и солнышко вдруг проглянет.

Чуть опечалишься –

тут же начнётся дождь…

Людям не стоит

шарахаться здесь,

в тумане:

Мало ли что случится,

пока ты ёж…

* * *

Я последнее время

смотрю с изумленьем в тетрадку:

Кто в ней пишет ночами,

ваяет из строк этажи?!

Почерк вроде бы мой.

Но, отточенный, ровный и гладкий,

Слог становится злым, и сухим,

и всё больше чужим.

Заповедные тропки фантазий

кривятся в прямые,

Вдохновения трепет священный

сводя к ремеслу,

И словцо шоколадно-фруктовое –

«шизофрения» –

Мне всё чаще ласкает

взыскательный внутренний слух.

Всё вершится по правилам камня,

бумаги и ножниц –

До тех пор, пока сборочных точек

не больше, чем три.

Но, позволив натуре своей

многогранность и сложность, –

Ожидай революций

и прочих тусовок – внутри.

Побеждает – сильнейший.

Он может быть мудр и спокоен,

Справедлив, милосерден и щедр…

не судя – не судим…

Только все эти прелести –

ломаной флэшки не стоят

Перед тем, что в итоге

он должен остаться один.

И, раз должен, – останется.

Пирровой горечи полный,

Стопроцентный триумф

зафиксирует Хаос-статист,

Из глубокой насмешливой тьмы

наблюдая безмолвно,

Как в давилке души –

без малейших попыток спастись –

Погибают поэты, бомжи,

алкоголики, гейши, -

Бесполезная,

сентиментальная голь и рваньё…

И из воплей и хруста –

встаёт одинокий Сильнейший.

…И находит тетрадь.

И глядит с изумленьем в неё…