Стихи
Стихи
* * *
Тане Шнар
Город чумазый, дно золотое,
пыль. Енисея стремленье такое,
что окрыляет мурашками спину —
редкая птица до середины.
Вольница, каторга, тракт пересыльный —
пахнет весною осеннею пылью;
омулем пахнет, дорогой, грибами.
Ворон, чернея, висит над Столбами.
Вот над воротами облако-глыба
белого мрамора, ниже — Царь-рыба.
Вот поворот, будто девичья шея:
Мана, впадающая в Енисея
пенное русло. Заборы Овсянки.
Джима потомок, потомок Каштанки.
Люди, их лбы, подбородки и кудри.
Шехтеля мимо машины и будни.
И, отраженный водой инфернальной,
мост неразменный, мост Коммунальный.
* * *
Везде рассыпанная мелочь,
с неделю длящийся запой.
Просыпалась она, слетелась
на стол и стулья на Страстной.
На коже, будто от укусов
расчесанных, везде следы.
Не зря писали, что тунгусам
нельзя пить огненной воды.
И ты, любезная Гертруда,
прошу, пожалуйста, не пей, —
все кончится печально, грубо —
не так, как у других людей.
И вы расстанетесь, наверно,
на этом празднике беды;
и ты уже не будешь серной
искать у родника воды…
Все поменяется местами:
где север был — там станет юг.
И птица серая из стали
взлетит, описывая круг.
Картина Вермеера
Вот так примерь, стань ближе к свету
и не во двор смотри — сюда, —
чтоб солнце высветило летнее
белки, и сделалась заметною
в них заблестевшая вода; —
и воротник на кофте хмурой,
как снег на черепице крыш,
лежал. В тюрбане от гяуров
чуть вопросительной фигурой
вполоборота ты молчишь.
Молочны лоб и подбородок,
краснеет приоткрытый рот. —
Что это — молодость, порода?
Твой водомеркою сквозь годы
взгляд испытующий плывет,
сам спрашивая: это жемчуг,
воск белый, рыбья чещуя?
Движенья губ одной из женщин
в весенней лихорадке шепчут:
— Она моя иль не моя?
Тебе сейчас пойдут любые,
рождая домыслы подруг.
Настали времена сырые…
Еще тебя зовут Мария, —
ты смотришь — с Севера на Юг.
* * *
Юлии Белохвостовой
Равновесие нашарив,
локти выпятив, живот,
девочка стоит на шаре
и поет, поет, поет.
Все о том, как станет взрослой,
и забудет этот цирк:
купит шляпу, лошадь, остров,
яхту, море, мотоцикл.
А потом, в себя поверя
и в песка морского хруст, –
гибким обернется зверем
(ласка, белочка, мангуст).
Остановится картинно,
и заметит, как вокруг
взгляды ловят паутиной
каждое движенье рук,
как летит многоголосен
на палатки шапито
свет, как через иглы сосен, –
не поймал его никто.