Журнальный мир

RENÉ-FRANÇOIS SULLY-PRUDHOMME

Ah! si vous saviez comme on pleure

De vivre seul et sans foyers,

Quelquefois devant ma demeure

Vous passeriez.

Si vous saviez ce que fait naître

Dans l’âme triste un pur regard,

Vous regarderiez ma fenêtre

Comme au hazard.

Si vous saviez quel baume apporte

Au coeur la présence d’un coeur,

Vous vous assoiriez sous ma porte

Comme une soeur.

Si vous saviez que je vous aime,

Surtout si vous saviez comment,

Vous entreriez peut-être même

Tout simplement.

Р.-Ф. СЮЛЛИ-ПРЮДОМ

Ах, если б Вы знали, как одиноко

скитаться без очага,

Вы бы прошли моих мимо окон

хоть невзначай.

Если б Вы знали, что пробуждает

в грустной душе ясный взгляд,

Вы бы сквозь них посмотрели нежданно,

вдруг, наугад.

Если б Вы знали, как утешает

нежный бальзам сердца,

Вы бы пришли на порог обветшалый —

будто сестра.

И если б Вы знали, что Вас люблю я,

и если б Вы знали как, —

Вы бы вошли ко мне без раздумий

просто, наверняка…

SONNET 130 BY W. SHAKESPEARE

My mistress' eyes are nothing like the sun;

Coral is far more red than her lips' red;

If snow be white, why then her breasts are dun;

If hairs be wires, black wires grow on her head.

I have seen roses damasked, red and white,

But no such roses see I in her cheeks,

And in some perfumes is there more delight

Than in the breath that from my mistress reeks.

I love to hear her speak, yet well I know

That music hath a far more pleasing sound;

I grant I never saw a goddess go —

My mistress when she walks treads on the ground.

And yet, by heaven, I think my love as rare

As any she belied with false compare.

У. ШЕКСПИР «СОНЕТ 130»

У милой взгляд — не одарит теплом!

Кораллом губы не поманят в страсть!

Будь медью волосы, что ей кузнечный лом?

Будь белым снег, и смуглость — не напасть!

И роз, увы, — дамасской, белой, алой —

вы не найдете на ее щеках.

Приятства более в иной отдушке пряной,

чем в милом выдохе отрыжки чеснока.

Мне голос люб ее, хоть знаю достоверно

что музыка — приятней в сотни раз!

Да, я не видел грации Венеры,

но топот милых ножек — вырви глаз!

Однако, видит небо, девка — диво!

В сравнении с прелестницей фальшивой.

CHARLES BAUDELAIRE, L’HOMME ET LA MER

Homme libre, toujours tu chériras la mer!

La mer est ton miroir; tu contemples ton âme

Dans le déroulement infini de sa lame,

Et ton esprit n’est pas un gouffre moins amer.

Tu te plais à plonger au sein de ton image;

Tu l’embrasses des yeux et des bras, et ton coeur

Se distrait quelquefois de sa propre rumeur

Au bruit de cette plainte indomptable et sauvage.

Vous êtes tous les deux ténébreux et discrets:

Homme, nul n’a sondé le fond de tes abîmes;

Ô mer, nul ne connaît tes richesses intimes,

Tant vous êtes jaloux de garder vos secrets!

Et cependant voilà des siècles innombrables

Que vous vous combattez sans pitié ni remord,

Tellement vous aimez le carnage et la mort,

Ô lutteurs éternels, ô frères implacables!

Ш. БОДЛЕР «ЧЕЛОВЕК И МОРЕ»

О, вольный человек, ты вечно любишь море,

и, словно в зеркале, ты созерцаешь душу

в его меняющейся глади. Морем горек

и солон дух твой, властелина суши.

И ты бросаешься в глубины отраженья,

раскрыв объятья и расширив взор;

Так сердце наслаждается волненьем

от ропота, пронзившего простор.

Немногословны оба вы, угрюмы.

Для бездны духа в мире меры нету;

богатством моря не наполнишь трюмы.

Столь трепетно храните вы секреты.

Но уж века в неистовой борьбе

вы шлете друг на друга злые рати —

вы, возлюбившие крушение и смерть,

о, вечные борцы, безжалостные братья!

PAUL VERLAINE, CHANSON D’ AUTOMNE

Les sanglots longs

Des violons

De l’automne

Blessent mon coeur

D’une langueur

Monotone.

Tout suffocant

Et blême, quand

Sonne l’heure,

Je me souviens

Des jours anciens

Et je pleure

Et je m’en vais

Au vent mauvais

Qui m’emporte

Deçà, delà,

Pareil à la

Feuille morte.

П. ВЕРЛЕН «ОСЕННЯЯ ПЕСНЯ»

Унылый плач —

словно палач —

скрипки осенней

серою скукой

долгою мукой

ранит мне сердце.

На сердце мрак,

только курант

гулко ударит.

Ищу я след,

чего уж нет,

скупо рыдаю.

И всё бреду

на злом ветру,

он мной играет —

вверх дёрнет, вниз,—

будто я — лист,

что умирает.

IN PRAISE OF SOLID PEOPLE BY C.S. LEWIS

Thank God that there are solid folk

Who water flowers and roll the lawn,

And sit and sew and talk and smoke,

And snore all through the summer dawn.

Who pass untroubled nights and days

Full-fed and sleepily content,

Rejoicing in each other’s praise,

Respectable and innocent.

Who feel the things that all men feel,

And think in well-worn grooves of thought,

Whose honest spirits never reel

Before man’s mystery, overwrought.

Yet not unfaithful nor unkind,

With work-day virtues surely staid,

Theirs is the sane and humble mind,

And dull affections undismayed.

O happy people! I have seen

No verse yet written in your praise,

And, truth to tell, the time has been

I would have scorned your easy ways.

But now thro’ weariness and strife

I learn your worthiness indeed,

The world is better for such life

As stout suburban people lead.

Too often have I sat alone

When the wet night falls heavily,

And fretting winds around me moan,

And homeless longing vexes me

For lore that I shall never know,

And visions none can hope to see,

Till brooding works upon me so

A childish fear steals over me.

I look around the empty room,

The clock still ticking in its place,

And all else silent as the tomb,

Till suddenly, I think, a face

Grows from the darkness just beside.

I turn, and lo! it fades away,

And soon another phantom tide

Of shifting dreams begins to play,

And dusky galleys past me sail,

Full freighted on a faerie sea;

I hear the silken merchants hail

Across the ringing waves to me

— Then suddenly, again, the room,

Familiar books about me piled,

And I alone amid the gloom,

By one more mocking dream beguiled.

And still no nearer to the Light,

And still no further from myself,

Alone and lost in clinging night

— (The clock’s still ticking on the shelf).

Then do I envy solid folk

Who sit of evenings by the fire,

After their work and doze and smoke,

And are not fretted by desire.

К. С. ЛЬЮИС «ПОХВАЛА ДОБРЫМ ЛЮДЯМ»

Есть, слава Богу, добрый люд,

поест и поболтает всласть,

и в огороде любит труд,

и сладких снов не будет красть.

Их безмятежно дни идут,

насыщенные до краев, —

друг друга радуя, живут,

не говоря недобрых слов.

Воспринимают все, как есть,

их мысль размеренно течет,

их дух не круговертит лесть,

и тайна в бездну не влечет.

Их основательны дела

и здравомыслием полны.

Куда б дорожка не вела,

тупые страсти им чужды.

Счастливцев сих не воспоют,

в стихах не воздадут им честь.

И я, по правде, был так глуп,

что их чурался, теша спесь.

Но, в спорах истощив свой дух,

я понял в чуждой жизни толк.

Уж если с миром жить в ладу,

то лучше выбрать хуторок.

О, как же часто я грустил

сырою ночью под дождем!

Под стоны ветра сердцем стыл,

стремясь найти уютный дом.

Традиционный сей уклад

ничем меня не привлекал.

Трудов невыполнимых ряд

как страхами меня сковал.

Вокруг я вижу пустоту,

и только ходики снуют,

дразня могилы тишину…

Но проступает некто вдруг,

из мрака тени восстают

и хороводят вслед мечте.

И беспорядочный их круг

свербит: не здесь, не так, не те!

Галеры мрачные плывут,

гонимы действом волшебства,

и торгаши свой шелк несут,

влекут призывно торжества…

Но — вот! — опять один сижу

средь милых сердцу пыльных книг.

И снова мрак гнетет мой ум,

смеясь, к иллюзиям манит!

Не сбросить гордости порок,

не воспарить на Свет Святой!

Заброшен в ночь и одинок

(лишь маятник мне в доску свой!).

И гложет зависть: добрый люд

у камелька дремля, кивает,

(чубук, табак, огниво, трут)

и от страстей не изнывает…

NOEL BY J. R. R. TOLKIEN

Grim was the world and grey last night:

The moon and stars were fled,

The hall was dark without song or light,

The fires were fallen dead.

ДЖ. Р.Р. ТОЛКИН

«НОЧЬ ПЕРЕД РОЖДЕСТВОМ»

В мрачном мире последняя серая ночь.

Ни луны, ни светил не видать.

Темен зал — убежало веселие прочь,

Свет погас, и ему не восстать…

CÆDMON'S HYMN

nu scylun hergan hefaenricaes uard

metudæs maecti end his modgidanc

uerc uuldurfadur swe he uundra gihwaes

eci dryctin or astelidæ

he aerist scop aelda barnum

heben til hrofe haleg scepen.

tha middungeard moncynnæs uard

eci dryctin æfter tiadæ

firum foldu frea allmectig

ПЕСНЬ МОНАХА КЭДМОНА

(Перевод с древнеанглийского)

Почтить мы должны ныне Стража Небес,

Его силу мысли и творчества блеск,

Величье миров славит Бога Отца,

Начало чудес не имеет конца!

Сынам человека Покров Он дал свой,

простер небосвод нам Создатель святой.

И всё Средиземье дал людям в удел

Всесильный Господь, упокоясь от дел.