В поисках динозавра
В поисках динозавра
Поля Куликова
Ее тут знает каждая корова,
Хотя в Москву, как многие, могла
Уехать наша Поля Куликова,
Иконку взяв из красного угла.
Страстями и безделием влекома,
Сшалавилась, Господь ее спаси,
Девчонка наша, Поля Куликова!
Мигрируя в Россию из Руси,
Сама себя все топит, топит, топит
В трясине непролазной и густой,
А водочка – не более чем допинг:
Дешевый, эффективный и простой.
О, сколько же в глазах девичьих боли,
Усталости, хронической тоски!
Свои, чужие – все лежат на Поле,
И все мы ей, по-своему, близки.
Когда в затишье жить совсем хреново,
А вражьи морды смотрят из газет,
Выходит в поле Поля Куликова.
И ждет, когда вернется Пересвет…
* * *
На платформе станции Сенная
За ограничительной чертой
Топчется крестьянка молодая.
Был бы я крестьянкой молодой,
Я бы тоже сбросился на рельсы:
До того обида велика!
Понедельник бродит погорельцем,
Ветром нагоняет облака,
Гематомы, ссадины, ушибы,
Красные полоски от кнута…
Эх, крестьянка, мы с тобой ушли бы,
Убежали… только вот куда?
А пока что ты стоишь безмолвно
На краю, но в крайность не вросла.
Как на булку мажут сыр Viola,
Машинист, зажмуривший глаза,
Вмиг тебя размажет, расфигачит,
Заскрежещут тут же тормоза…
А хотела платье от Versace
И пыталась верить в чудеса…
* * *
По Невскому бродят карманники,
Чертяги петляют в толпе,
А я беззаботно как маленький,
По собственной узкой тропе
Иду в направленье Восстания,
Хотя я совсем не бунтарь.
Изящные, стройные здания,
Аптека, Фонтанка, фонарь,
Фонтаны петровского детища
В известном всем Летнем саду,
Скажите, скажите мне – где еще
Я так навариться смогу?
Обшарив карманы и сумочки,
Туристов, беспечных зевак,
Нырну со знакомой мне улочки,
Во двор, в переулок, в кабак,
Залягу на тихое днище я,
И богу всех прежних богов
Взмолюсь, чтобы дряхлая нищая
Со мной разделила улов.
Я супа налью ей горячего
И тысячу суну в карман.
– «Силёнок немало потрачено,
Ну что ты не кушаешь, мам?»
* * *
Как будто черной ручкой гелевой,
Конкретно поперек двора
Нарисовало ветром дерево
И в нем мгновенно детвора,
Нашла альтернативу лазилкам,
Межгалактический ковчег,
Своим стволом на крышу «уазика»,
Оно упало, человек,
С глазами, впрочем, безобидными,
Звонил кому-то битый час,
А после – люди с бензопилами,
С ковчега прогоняли нас,
И пахло деревом растерзанным,
Гудел балтийский ураган,
А город мой скрипел протезами,
И солнце, словно курага,
Висело в небе неприкаянно,
Сжигая Божий керосин,
И с книжкой Даниила Гранина,
Домой бежал соседский сын,
Его заучкой называли мы,
Еще ревел балтийский шторм,
Прощаясь с деревом заваленным,
Пустел волшебный космодром.
Молчали умницы и умники,
Теченьем петербургских рек
Спокойно уносило в сумерки,
Титаник наш и наш ковчег.
В поисках динозавра
Без раздумий отложив на завтра
Пресную рутину бытия,
Отыскать пытаюсь динозавра
В мире, что когда-то потерял.
Не историк и не археолог,
Дилетант, любитель-оптимист,
До конца я не пойму, как долог
Будет путь мой, долог и тернист.
По колено или же по пояс,
Иногда по шею, нервный, злой,
Ежедневно продолжаю поиск
Бескультурно в свой культурный слой.
Зарываюсь с головой, на завтрак,
На обед, на ужин так и сяк,
Отыскать пытаюсь динозавра.
Попрошайка, пилигрим, босяк
Я брожу в похмелье и в потемках,
И, как будто каменный топор,
Я останусь где-нибудь в потомках.
Я не следопыт и не сапер.
Под ногами ощущаю мины,
Злость, любовь, рождение и смерть,
Похороны, свадьбы, именины.
Это все и есть земная твердь.
Где-то в ней меня дождется ящер,
Где-нибудь в ущелье у реки,
И тогда – сыграю с жизнью в ящик,
И оставлю главные стихи…