Я вспоминаю или Четыре года войны в пяти стихотворениях

Я вспоминаю или Четыре года войны в пяти стихотворениях

Часть 1

1941 год

 

Двадцать второго июня,

Ровно в четыре часа

Киев бомбили,

Нам объявили,

Что началася война.

Борис Ковынев

 

Вождь объяснил в эфире:

«Нас враг перехитрил,

Бомбил сегодня Киев,

Аэродром спалил».

 

Нам вскрыли спецпакеты,

Там был подробный план.

Приказ Стране Советов:

Фашистов — в океан!

 

Там карты автобанов,

Маршрут наш — на Берлин.

Должны мы были рьяно

Все биться, как один.

 

Покрыть знамена славой,

Как думали в Кремле,

Конечно, «кровью малой»

И на чужой земле.

 

Мы вместо обороны

Пытались наступать,

Лихие эскадроны

В атаку шли опять.

 

Бросались раз за разом

На силы черной тьмы.

Нет отступать приказа —

И не отступим мы.

 

Еще бы обороной

Врага удар сдержать,

Не допустить урона,

Котла бы избежать!

 

Боялись командиры

Врагами стать страны

И дыр в своих мундирах

С советской стороны.

 

НКВД — страшнее

И пленных не берет.

Вот так в войну вступили

Мы в сорок первый год.

 

За гибель миллионов

В атаках и в плену

Безропотно, безмолвно

Я чувствую вину.

 

 

Часть 2

1942 год

 

Бой был короткий.

А потом

глушили водку ледяную,

и выковыривал ножом

из-под ногтей

я кровь чужую.

Семен Гудзенко

 

Саперную лопатку

И колющий штык-нож

Советскому солдату

Вручил любимый вождь.

 

Мы молча шли в атаке

Без криков о вожде.

Лишь в рукопашной драке

Поможет штык тебе.

 

С саперною лопаткой

За мой сожженный кров,

За жизнь, что стала краткой,

Без ног ползти готов.

 

Зубами впиться в шею,

Не отпускать врага…

Я в жизнь давно не верю

И в память на века.

 

Нас еле растащили.

Фашист давно затих,

Траншеи мы отбили,

Отбить бы нам Blitzkrieg1!

 

А после в медсанбате

Шептали: «Будет жить,

Хотя бы на кровати,

Без ног ведь не ходить»…

Мне ноги залатали,

Мы вышли из котла,

На выходе осталась

Лишь рота от полка.

 

Лишь год провоевали,

А многих с нами нет…

Но мы тогда не знали,

Как долго до побед.

 

 

Часть 3

1943 год

 

Никто поделать ничего не смог.

Нет, смог один, который не стрелял.

Владимир Высоцкий

 

Без всякой подготовки —

По полю без кустов.

На взвод — одна винтовка,

Взвод дедов и отцов.

 

Задача — взять высотку,

А на высотке — ДЗОТ.

Фашистский пулеметчик

Подняться не дает.

 

Ну а назад — ни пяди!

Там, сзади, пулемет.

Никто в заградотряде

Пощады не дает:

 

«Пускай идут в атаку

И Ганс сойдет с ума.

Закроет амбразуру

Из мертвых тел стена».

 

Пусть смерть гуляет рядом,

Грохочет пулемет.

Но доползти нам надо,

Тогда возьмем мы ДЗОТ.

 

Ни уступить не пяди!

Назад никак нельзя,

Ведь там, в заградотряде,

Враги, а не друзья.

 

Им все равно, в сражении

Кто ранен, кто устал —

Стрелять на поражение

Начальник приказал.

 

Смертям двум не поверив,

Немецкий пулемет

Заклинил. Перегрели,

Фашистский взяли ДЗОТ.

 

А после боя фляжки

Подняли за ребят.

Наркомовскую бражку

Отдал заградотряд.

 

Мы выпили в окопе,

Ни в чем их не виня,

За тех в расстрельной роте,

Кто не стрелял в меня.

 

 

Часть 4

1944 год

 

Хмелел солдат, слеза катилась,

Слеза несбывшихся надежд,

И на груди его светилась

Медаль за город Будапешт.

Михаил Исаковский

 

Мы все теперь при автоматах,

Идем в атаку на броне.

Землянки наши в три наката,

Мы верим, что — конец войне.

 

Вот наше знамя над Белградом

Через неделю — Будапешт,

К ноябрьским праздникам, так надо,

И рвемся мы, полны надежд.

 

Наводим быстро переправы,

Как командир нам приказал.

Мы верим: генералы правы,

Рисуя фланговый удар.

 

Четыре месяца сражений

И сотни тысяч полегло.

Но мы не знаем поражений,

Кому-то просто не свезло.

 

Конечно, много похоронок,

Но нарожает снова Русь,

И я опять среди воронок

На мины без саперов прусь.

 

А после, поднимая фляжку,

Достану расписной кисет.

Четыре года эту бражку

Нам выдавали для побед.

 

Все поражения — забыты,

Погибших — не пересчитать,

Но будут все враги разбиты,

«За Будапешт» медаль – сиять!

 

 

Часть 5

1941–1945 годы

 

А я все слышу, слышу, слышу,

Их голоса припоминая…

Я говорю про Павла, Мишу,

Илью, Бориса, Николая…

Давид Самойлов

 

Вождь ходит возле карты

С карандашом в руке.

Стратегии с азартом

Рисует налегке:

 

«Ударим по Берлину,

Десант отправим в тыл»…

(Враги вокруг повинны,

Что немец нас побил).

 

Наш вождь не терпит прений:

«По плану будет так!»

Рисует направленья

Для правильных атак.

 

Закуривает трубку,

Оценивает план:

«Ну, как, товарищ Жуков,

Воюет наш Иван?»

 

А мы по планам ставки

В лоб атакуем ДЗОТ.

На картах только гладки

Удары, что в обход!

 

Мы бьемся подо Ржевом,

На Невском Пятачке,

Придав своим примером

Уверенность руке.

 

Вождь в славном в сорок пятом

Нальет вина в бокал

И выпьет за солдата,

Что с поля не бежал.

 

Народ Страны Советов,

Вождь пьет и за тебя!

Без скреп и без заветов

Нам побеждать нельзя.

 

Пусть от Москвы до Бреста —

Салюты и оркестр,

И нет такого места,

Где праздник не у всех.

 

Но миллионов тридцать

Лежат в сырой земле.

Победой насладиться

Возможно лишь в Кремле.

 

Стаканы мы поднимем,

От слез темно в глазах,

И назовем по имени

В могилах братских прах.

1 Блицкриг, нем. — молниеносная война.