Стихи
Стихи
НЕУДОБНОЕ МЕСТО
Боковая плацкартная нижняя полка.
Я всегда на неё покупаю билет.
А напротив шумит молодёжь-балаболка!
Надо мной пассажира, как правило, нет.
Неудобное место — с чужими ногами
перед носом, что вечно в проходе снуют.
Но зато я один в этом транспортном гаме,
хоть вагон — это вам не домашний уют.
Мне его и не надо: я здесь наблюдаю
жизнь воочию — место моё не соврёт —
не бездарной попсы оголтелую стаю,
не тупой сериал, а рабочий народ.
Здесь дешевле билет — с ним и едут мещане,
старики, работяги; мне полка нужна,
чтобы видеть с неё — не на телеэкране —
чем живёт небогатая наша страна.
Мне расскажет плацкартная нижняя полка,
чем живёт наш народ и в жару, и в мороз.
Лучше всё ж разглядишь ты Россию
с просёлка,
чем с шоссе современного в десять полос.
Не скажу про себя, что натура скупая,
но плевать я хотел на дешёвый престиж,
неудобное место всегда покупая,
на удобном — простую Россию проспишь.
ДЕРЕВЕНСКИЙ ДУРАЧОК
Видишь — разум практичный и глух в нём, нем!
Добродушен всегда, никогда не сердит,
как дитя, улыбаясь, не зная проблем,
дурачок деревенский на лавке сидит.
Крошки хлеба лежат на ладони, хотя,
как он дорог — ни сердцу его, ни уму.
Пару истин простых, чтоб он жил, как дитя,
при рожденье Господь заповедал ему.
Эти крошки — меж ними незримая связь:
это — глупая птица, а он — идиот.
Посему, человека ничуть не боясь,
воробей их с ладони спокойно клюёт.
Взгляд на жизнь его прост: не своруй, не убей.
Посему не ко всем, а к нему одному
на ладонь безбоязненно сел воробей,
и котёнок залез на колени к нему.
РАДУЙСЯ, СТАРУХА!
Что ты плачешь? Ты же молодою
тоже много лет назад была!
Не зови ты жизнь свою бедою.
В городе у них — свои дела.
Не бросаться ж в омут без оглядки:
к ним приедешь — сын и зол, и хмур.
Да и как оставишь эти грядки?
На кого оставишь этих кур?
За окном — синичка да сорока.
И дорога из окна видна.
Радуйся, что ты не одинока,
хоть живёшь в избе своей одна.
Навещают, хоть и редко, дети,
даже внук и внучка — иногда.
Если безразлично всё на свете —
это настоящая беда!
С ними ты хлопочешь до упада.
Из трубы — столбом весёлый дым!
Как ты суетишься, как ты рада
им — нарядным, умным, деловым!
Выслушают все тебя вполуха —
все твои старушечьи слова.
Радуйся судьбе своей, старуха:
раз ты плачешь — значит, ты жива.
ТИХИЙ ЛИРИК
Алкоголь мне поможет бороться с тоской…
Но, увидев его, всё забыл, как дурак:
в магазине «Армения» возле Тверской
покупал он бутылку вина «Аштарак».
И пошёл я за ним потихонечку вслед.
Безразлично шагало бульваров кольцо:
тихий лирик — не то — что эстрадный поэт,
потому-то его и не знали в лицо.
Всё вместить в себя могут и ямб, и хорей.
Тихий скромник мне ближе, чем громкий гордец,
ибо тихая лирика эта скорей
достучится до наших российских сердец.
В тихой лирике этой почти не слышны
звуки русской грозы — в ней снегов тишина,
в ней услышите тихую флейту весны —
барабанная дробь в ней совсем не слышна.
Что важней: стадион иль домашний уют,
переулок безлюдный иль громкий вокзал?
А ему безразлично, что не узнают,
а важнее, что многое сам он познал.
Занята голова его поиском слов.
Он не яркий софит, а ночная свеча…
По столице шагает поэт Соколов,
по асфальту негромкою тростью стуча.