Журнальный мир

Это был абсолютно никчёмный кот. Знал он об этом до момента нашего знакомства или нет – для меня навсегда останется тайной.

В тот вечер метель разыгралась особенно сильно. Ледяные порывы атаковали окна квартиры, словно морские волны бросались на прибрежные камни во время шторма. В вентиляционной шахте завывало и свистело, как будто в ней поселился соловей-разбойник. Эти звуки меня нисколько не раздражали. В квартире было тепло. На вечнозелёной пластиковой ёлке мигала новогодняя гирлянда, а по телевизору шла музыкальная передача. Телефон лежал рядом, но друзья, часто звонившие раньше, беспокоили меня всё реже и реже. Я не обижался, понимая, что разговаривать со мной не о чем. Собираясь вместе, они, наверное, вспоминали обо мне. Скорее всего, разговор был примерно такой:

– Ты давно ему звонил?

– Пару месяцев назад. Поздравлял с днюхой.

– Я тоже поздравлял.

Потом возникала пауза и беседа продолжалась.

– Да уж… Жалко пацана… Не знаешь, что и пожелать…

– Ну да… Обычно желают любви, счастья… Прикольно…

Конечно, это прикольно – желать мне любви и счастья. Потому и звонили редко, а за последние полгода вообще никто не навестил. Ну и ладно. Зато не пришлось выслушивать лицемерное «Прекрасно выглядишь» или «Когда на свадьбу пригласишь». Делают вид… Все делают вид… Конечно, так проще жить.

Я раньше смеялся, когда в американских фильмах один из крутых парней висит над пропастью и вот-вот сорвётся вниз, а другой крутой парень спрашивает сверху: «Are you okay?» И первый отвечает: «Yes, I’m okay!» То есть всё нормально у парня! Подумаешь, над пропастью висит!

У нас менталитет другой. Отвечая на вопрос «Как дела?», мы подробно рассказываем о негодяе-соседе, который дрелит по ночам или… В общем, нам есть на что пожаловаться, но ведь собеседнику совершенно безразлично, как у тебя дела. Последнее время беру пример с первого крутого парня и отвечаю: «Yes, I’m okay!»

В полночь президент произнёс поздравительную речь и раздался бой курантов. Я подумал, что сейчас все загадывают желания, надеясь на их исполнение. Надеются… Все надеются… А я? Я ничего не загадывал, потому что моё желание в этом не нуждалось. Оно жило внутри меня, жило вместе со мной и, наверное, осознавало, что вместе со мной исчезнет. Будь рядом друг, он посмеялся бы, услышав, что желания что-то осознают. Можно было бы и поспорить. Но рядом никого не было.

Несмотря на непогоду, под окнами послышались хлопки петард. Встав с постели и накинув куртку, я вышел на застеклённый балкон полюбоваться – может быть, в последний раз, подумалось мне – на взлетавшие в небо фейерверки. В раскрытое окно вместе с хлопьями снега ворвались смешанные звуки праздника: музыка, весёлые голоса, смех.

И вдруг… Я не поверил глазам! Слева от оконного проёма я увидел запорошенного снегом кота. Конечно, это был кот! Но поначалу, увидев большие остроконечные уши и жёлтые глазищи, я принял его чуть ли не за мистическую чупакабру.

Кот сидел на карнизе и дрожал. Любой задрожал бы, окажись на его месте: мороз, праздничный ор, стрельба хлопушек! Когда, протянув руку, я взял кота за шкирку и стал подтягивать к себе, он не издал ни звука, упорно цепляясь когтями за карниз. Приподняв животное двумя руками, я втащил его на балкон и захлопнул окно.

Снег, облепивший кошачью шерсть, быстро таял под моими ладонями.

Прижимая мокрого, продолжавшего дрожать кота к себе и укрывая его курткой, я произнёс первую за вечер фразу:

– Из-за тебя, чудище, придётся переодеваться.

Закрыв балконную дверь, продолжая прижимать к себе кота, осторожно, как какое-то сокровище, перенёс его в ванную. Он не сопротивлялся, когда я насухо вытирал его своим полотенцем, приговаривая:

– Чудище, ты что такой горячий? И шерсти у тебя как-то маловато для кота. Зимой с такой шубкой простудиться недолго. И усы у тебя кудрявые. Как с такими можно жить? Несолидно! И вообще, хорошие коты не лазят по карнизам. Хорошие коты в Новогоднюю ночь сидят едят салаты всякие, селёдку под шубой, например, – я рассмеялся, представив котов и кошек, сидящих за столом и поедающих угощения, пока их хозяева на городской площади водят хоровод вокруг наряженной ёлки. – Ни разу не пробовал такое? Извини, кот, я и сам давно не ел селёдку под шубой.

Приглаживая своей же расчёской ещё влажную коротенькую шерсть, я даже не вспомнил, что знаком с этим котом несколько минут. Даже не подумал, что до этого он неизвестно где жил. Снова взяв его на руки, я направился к постели. Как-никак была глубокая ночь, и мне требовался отдых. Не выпуская кота, прилёг на бок и укрыл себя и его одеялом.

– Надо же, придумал – в мороз по улице гулять. Грейся, чудище. Ты вообще как на карнизе оказался? Да ещё на третьем этаже?

В ответ кот потрогал лапой моё лицо и ткнулся носом в щёку.

– Но-но, чудище желтоглазое! Ко мне привыкать нельзя! – строго, как мне показалось, предупредил я. – Нет, даже не надейся: мышей в квартире нет, и коты мне ни к чему. Короче, кот, ты никчёмный. Конечно, можешь остаться до утра, а дальше… Что дальше?

Поглаживая бархатистую шёрстку, перебирая пальцами складочки на его шее, я не стал озадачиваться этой мыслью ночью. Он тоже не стал. Вытянулся во всю длину, прижался ко мне и замурлыкал.

Кот разбудил меня в пять утра. Нет, он не мяукал, он просто потрогал лапой моё лицо, а потом, увидев, что я снова закрыл глаза, потрогал ещё раз.

– Чудище… Ты мне случайно не снишься?

Кот не снился. Чтобы я убедился в этом, он спрыгнул с дивана, направился к двери в санузел и, остановившись, оглянулся.

Мне стало интересно, что же будет дальше. А дальше он воспользовался унитазом, как настоящий цивилизованный парень! Правда, вместо того чтобы нажать кнопку слива, поскрёб лапами бачок.

– Нет, ты не подвальный кот и не чердачный. Твои хозяева, наверное, обыскались тебя! Признавайся, ты с какой квартиры сбежал?

Ответ на этот вопрос могла знать моя соседка тётя Галя – хозяйка трёх бывших бездомных котов. О них она мне рассказывала каждый раз, когда приходила помогать с уборкой в квартире или приносила продукты.

– Нет, милый соседушка, такого уродца ни у кого из наших нет. Да и на бездомного он не похож. Посмотри, когти у него пострижены, – начала перечислять тётя Галя, – мех как у моей покойной бабки на плюшке и складочки повсюду. Забыла, как порода называется… Название такое египетское… Вспомнила: сфинкс! Дорогой котик. Хозяева искать будут. Объявление надо дать. Я могу на подъезде наклеить и в «Одноклассниках» в группу написать, – пообещала она.

Кот захрустел сухим кормом, принесённым тётей Галей, а я подумал, что хорошо иметь такую продвинутую соседку: в интернете как рыба в воде, в породах разбирается. Правда, насчёт уродца она не права. Вполне себе сфинкс.

Неторопливо доев свою порцию, кот приступил к водным процедурам. Закончив умываться, он прошёлся передо мной, дав возможность полюбоваться его экстерьером.

Конечно же, я посмотрел в интернете фотографии котов и определил, что мой покой был нарушен донским представителем велюровых сфинксов. Увидев, по какой цене продают котят такой породы, покачал головой.

– Ну и ну! Теперь, чудище, я знаю, кто ты есть. Ты… – мой взгляд задержался на месте, о котором в приличном обществе не принято говорить вслух, и я на ходу изменил определение: – Ты просто никчёмный кот!

«Просто никчёмный кот» запрыгнул мне на колени и заглянул в глаза.

Поглаживая велюровую спинку, я готов был извиниться за свои слова и, возможно, сделал бы это, но снова пришла соседка.

– Вот, салатиков тебе принесла. Хотела вчера принести, да поздно управилась. Подумала, вдруг спишь уже. Небось давно селёдочку под шубой не пробовал!

– Селёдочку? – я радостно рассмеялся. – Давно, тёть Галя! Спасибо!

Теперь у меня был самый настоящий праздник: на столе стояли тарелки с салатами, а рядом сидел друг – никчёмный кот.

Огорчало одно: друга ищет хозяйка, и очень даже возможно, что она плачет.

– Ну объясни мне непутёвому, что тебе дома не сиделось? И вообще, как ты на карнизе оказался?

Он как будто понял мой вопрос. Спрыгнув на пол, помчался к двери, выходящей на балкон. Надев толстовку, я пошёл следом, но кота из комнаты не выпустил.

Расписанные морозными узорами стёкла по-особому пропускали солнечные лучи, заставляя забыть о вчерашней непогоде. Я подумал, что мы, наивные, быстро забываем о плохом, как только происходит что-то хорошее. Примёрзшие друг к другу створки поддались не сразу. Стряхнув щёткой снег и кусочки льда с карниза, я посмотрел влево, прикидывая, откуда мог прийти кот. Карниз узкий. Развернуться он не мог – сорвался бы вниз. Сидел он мордой ко мне. Получается, пришёл с левой стороны.

С той стороны к дому примыкала стеной пятиэтажка. Прыгнув с ближайшего балкона, он вряд ли бы удержался на обледеневшей полоске металла. С балкона прыгнуть он не мог, а вот с дерева – запросто. У соседей слева створки открыты. Сначала прыгнул к ним. Может, это вообще их кот? Вполне! Вышли на балкон посмотреть фейерверк и не заметили, как питомец сбежал. Позвонил тёте Гале, и она разом отвергла мою версию.

– Соседи уехали на все выходные, но никакого кота кормить не просили, потому что нет у них кота. Цветы полить – просили.

– Значит, всё-таки по дереву взобрался.

Похоже, тётю Галю не интересовало, как кот оказался на карнизе.

– Объявление я на подъезды приклеила, да сомневаюсь, что хозяин отыщется. Говорю, не с нашего двора кот. Разве кто на передержку взял. А что он, сильно мешает тебе? Лоток, говоришь, не нужен – уже хорошо, а корм сейчас принесу.

Соседка, наверное, испугалась, что я попрошу её забрать кота в свою квартиру. Поэтому корм принесла немедля, объяснив, что для особенных котов и еда нужна особенная, а сегодня праздничный день и зоомагазин не работает. Но кормом она запаслась.

Кот мне не мешал. Своим появлением он изменил привычный распорядок, сложившийся в последние полгода после моей выписки из больницы. Если быть точнее, в последние пять месяцев и две недели. Две недели после выписки мне помогала жить подруга. Хотел добавить «верная», но… Но я не в обиде.

Спасибо тёте Гале. Спасибо верной соседке тёте Гале. Иногда я задумываюсь, не сделать ли анализ ДНК, вдруг она мне родственница? Шутка, конечно, но на ноги тётя Галя меня поставила.

Сначала натянула верёвку от дивана до туалета. Перенесла из кухни и поставила на компьютерный стол микроволновку, сдвинув в сторону, как она сказала, всякую дребедень. Потом договорилась с соседом, и они вместе перетащили холодильник в комнату. Когда всё нужное было в зоне досягаемости, я почувствовал себя увереннее.

Сейчас холодильник снова на кухне, там же и микроволновка. Страховочную верёвку убрал. Правда, сам пока не готовлю, но это тётя Галя меня разбаловала. Из квартиры тоже пока не выхожу. Осенью не мог, а теперь жду весны.

Никчёмный кот забрался под одеяло и уступать место не собирался.

– Мы так не договаривались, чудище. Мне тоже отдохнуть хочется.

Пришлось подвинуть его вручную, но рядом он лежать не захотел. Взобрался на мою грудь и, пристально глядя в глаза, приступил к сеансу массажа, переминаясь с лапы на лапу, как будто месил тесто.

– Не такой уж ты и никчёмный, – похвалил я кота, – но усы у тебя прикольные! Давай-ка сфоткаемся на память, а то твои хозяева найдутся и…

…И здесь я поймал себя на мысли, что не хочу его возвращать. Голос совести напомнил о плачущей хозяйке, и пришлось оправдываться: вдруг что-то случилось с людьми? Вдруг некуда ему возвращаться? Так бывает!

А если есть куда возвращаться, пусть лучше смотрят за своими котами!

Смотрят… Смотрят? Нужно посмотреть!

Смотрел я обычно через камеру, приближая зумом нужный предмет. Получалось неплохо. Подкатив кресло к подоконнику, я отодвинул штору. Солнце переместилось на другую сторону нашего дома и хорошо освещало соседний. Ничего необычного. Вот только на втором этаже окно открыто, причём настежь! Ну и что? Может, пирог в духовке сгорел, решили кухню проветрить. Нет, окно не кухонное… Судя по шторе, там спальня… Ну открыто оно, не полицию же вызывать? Закроют, не маленькие.

Я уже откатился вместе с креслом от своего окна и решил ещё разок посмотреть. Настроил камеру и встревожился: в оконном проёме показался мальчик. Я быстро сделал снимок, чтобы разглядеть его получше. Ребёнок был одет в светлую толстовку с капюшоном. На вид ему было лет семь, не больше. И он… Он плакал!

Приложив руку к груди, чтобы унять участившееся сердцебиение, я приказал себе успокоиться. Взглянул ещё раз – мальчик продолжал плакать. Пришла мысль, что он очень долго стоит у открытого окна и может простудиться. Ну где же, в конце концов, взрослые? Мать, отец? Бабушка с дедушкой? Нет, так дело не пойдёт! Конечно, я позвонил тёте Гале. Оказалось, она уехала к знакомой в другой конец города.

Миллионы людей каждый день покидают свои квартиры и пускаются в дорогу: на работу, в магазин, просто погулять. Миллионы здоровых людей. Мой поступок – выйти из своего подъезда и зайти в соседний – вряд ли кто-то из них назвал бы подвигом, но для меня он таковым и являлся. Я быстро надел поверх спортивного костюма куртку и взял трость. Сколько мне нужно времени, чтобы дойти до квартиры в соседнем доме и вернуться обратно, я старался не думать.

От тревоги за незнакомого мальчика, плачущего возле окна, мне хотелось ускорить шаги, побежать, но я, опираясь на трость, ступал очень осторожно. Лифта в пятиэтажке, конечно, не было: не полагался по проекту. Стараясь не думать, как это выглядит со стороны, начал подъём на второй этаж. Поднявшись, остановился на лестничной площадке и прислушался к звукам, доносившимся из-за дверей квартиры, куда я собирался, но не решался позвонить. Чего я боюсь? Оказаться в дураках?

На звонок никто не вышел, и я постучал. Сначала не сильно, а потом тростью. Из квартиры послышались шаги… Меня долго рассматривали в глазок, затем, наконец, дверь отворилась.

Девушка в парике из синей мишуры, с бокалом вина в руке посторонилась, пропуская меня в прихожую.

– Проходи, капитан! Долго же ты плавал! – наблюдая, как я осторожно переступаю порог, она засмеялась. – Юпитеру больше не наливать!

Анекдот про инопланетянина с Юпитера я знал. Насчёт капитана уточнять не стал, перешёл к делу.

– Почему у вас открыто окно и плачет ваш мальчик?

– Окно? У нас? – синеволосая отхлебнула из бокала. – Да, окно открыто у нас, а мальчик, извините – ваш! – она покачнулась, сделала ещё глоток и, оглянувшись, прокричала: – Юрка! Иди сюда! Твой папка приехал! – переведя на меня взгляд, добавила: – Почему-то без подарка.

Мальчик по имени Юрка, шмыгнув носом, бросился ко мне и, обхватив мои колени руками, замер. Тихонько, чтобы его не спугнуть, я прислонился к стене. Ни этого мальчика, ни эту девушку я никогда не видел раньше. Пусть сейчас она в нелепом парике, но её голос мне тоже не знаком.

– Почему у нас открыты двери? Почему ты плачешь, сынок?

А вот этот голос я узнал! С его обладательницей я сидел за одной партой с первого по одиннадцатый класс!

Алёнка? Только не говорите мне, что новогодние желания не сбываются!

Окончив школу, она осталась в городе, поступила в медицинский колледж. Позже сообщила, что собирается замуж, и я поверил…

«Мальвина» оказалась соседкой по коммунальной квартире. Она обещала присмотреть за Юркой, когда Алёнку срочно вызвали на дежурство.

Со словами «Капитан, похоже, я здесь лишняя!» соседка удалилась в свою комнату, оставив нас втроём.

Пока я, питая надежду, что меня тоже не посчитают лишним, продолжал стоять, прислонившись к стене, Алёнка, присев перед сыном, повторила вопросы.

Юрка рассказал, как открыл окно, чтобы полюбоваться салютом, а Сэмми испугался и прыгнул на дерево.

– Сэмми – это наш кот, – всхлипывая, объяснил он, – его маме подарила благодарная тётенька.

– Благодарная пациентка, – улыбнулась Алёнка, – не плачь, мы его обязательно найдём!

– Не плачь …сынок, – вдруг вырвалось у меня, – с нашим Сэмми всё в порядке.

Я выдержал строгий внимательный взгляд Алёнки. А после, за чашкой чая, рассказал ей, как жил все эти годы: о коварной болезни, о соседке тёте Гале. О несостоявшейся женитьбе тоже рассказал.

На следующий день Алёнка и Юрка пришли за Сэмми и, как оказалось, расставаться никому из нас не хотелось. С тех пор мы живём вместе. Скажете, благодаря коту? Ох, подозреваю, что он тоже так считает. Поэтому, когда я беру его на руки, шепчу:

– Сэмми, ты абсолютно никчёмный кот.

Напоминаю, чтобы не зазнавался.