Дар молчания

Дар молчания

Стихи

* * *

твоя любимая аллея в яблоках сплошь

плод мелок, асфальт в горошинах алых

загадала: пройду, не раздавив ни одно —

весной ты полюбишь меня

 

звенят лишь редкие капли, струйки

трутся низкие кроны о куртку демисезон

мой зонт со сломанной спицей —

птица с подбитым крылом

 

теплом измерять расстояние, время, силу

износилась душа. до весны сорок два одеяла

загадала: переживу эту осень —

после жизни яблоней стану

 

 

* * *

небесный свет весь вышел наконец

и выдохнул отец

 

ночь разрывают огненные реки

цветные сны драконовы хвосты

мосты сирены чей-то голос резкий

добравшийся до нашей высоты

 

где холодильник тихо колыбельной

заладил тарахтеть привычно так

слепые окна в запотевших бельмах

не выдают различия в цветах

 

под одеялом мал и беспределен

согретый мир и тих вдвойне и пуст

до осени чуть более недели

до зрелости плодов решений чувств

 

дыханье пар на набережной пары

расходятся в преддверии дождя

кругами на поверхности от пара

чуть тяжелеет легкость бытия

 

вода еще не ведает о том

что вскоре станет льдом

 

 

* * *

город в дымке как ванна в пене

отключили горячую воду

счет пришел начислили пени

и еще начислят походу

 

а потом переходит дымка

в белый пар растворяющий крыши

это верно небес владыка

наклоняясь над городом дышит

 

а потом наступает лето

ненадолго конечно а на день

и горят от счастья котлеты

у соседки с именем надя

 

открывает надежда окна

остается надежда нагая

и в слепое владыки око

будто в теплую ванну шагает

 

 

* * *

влажной травой между пальцами

выскользни образ из прошлого

сердце нагое из панциря

тело из кожи меченой

ходишь ко мне непрошеный

ласточки в небе мечутся

 

в поле лежу как распятая

все я оставила господи

дом где горячими пятками

по полу солнце бегало

в полном сомнения городе

правду со всеми бедами

 

новенький взялся не вырони

ну же люби ночь не долгая

чтобы в траве с корнем вырванной

крики и стон запутались

воздух пробрал иголками

в плед шерстяной не кутаясь

 

запах на платье в горошину

между лопаток хранящийся

я не просила хорошего

личико скорчив милое

горького но настоящего

ясного дна просила я

 

дрожь под колени не пряталась

вспомнишься разве что к ужину

платье в корзине да с пятнами

весь-то горох рассыпался

новый наряд отутюжила

снова полны росы поля

 

снова трава разволнуется

выйдет по волнам ступающий

бог на атлантовской улице

тут не такое видели

ежели сердцем слепа еще

значит не стоишь выделки

 

вот и лежу как распятая

между лугами-полянами

кожу стянула и спрятала

там в камышовых зарослях

чей-то костер распаляется

дым надо мной и зарево

 

 

* * *

мел чертит линию на доске

или ребенок сжимающий мел в кулаке

или учитель в финале бог зарисуй в дневнике

родину венку на родничке

 

перспектива сходится в точку то есть к началу то

есть к прошлому пара претензий (опять не любил никто)

этот стакан дорогие дети наполовину кусто

внутренний бой с китами и океан пустой

 

вырастешь космонавтом женишься сгоряча

выучишь про аптеку комнату и анчар

умрешь стариком расплывшийся как свеча

так и не выяснив кто ты

глина али гончар

 

 

* * *

сколько ни падать в бездну, взору — с балкона вниз

этот ли быт болезный силилась рассказать

кажется, рановато начал хрустеть мениск

все еще кличут сваты, нужен ли маме зять

 

мальчики лет на десять, дяденьки лет на дцать

тащат букеты дети, собранные в кулак

знать, по привычке вышло, вырастет без отца

вместо щеки, всевышний, будет тебе скула

 

помню, как в первом классе мужниных шин комплект

мама толкнула, скрасив долгий осенний сон

персики ели, куртку взяли с запасом лет

пальцы давили шкурку, капал на куртку сок

 

вспомню ли дней счастливей? только тебя, малыш

шумную песню ливень вторит и лезет в рот

более нет историй, кармы, повторов, лишь

мучимый пустотою наш одинокий род

 

впрочем, у каждой бездны где-то початый край

там, где орел небесный жрет заплутавший люд

так же незрим, но четок вечной души экран

голод страшнее теток, холод бездомный лют

 

 

* * *

сколько кружек колото – вот опять

от себя бы лишнее отколоть

человек лепил с головы до пят

человека. был в стороне господь

 

что не может целое может часть

ход часов двумерен — то так то тик

внешний мир имеющий дар молчать

никогда внутри не бывает тих

 

быть в покое суть ежедневный труд

червь желаний с кухни ползет в кровать

у рутины есть популярный трюк —

ежедневно хочешь ее прервать

 

просыпаясь утром чуть раньше чем

зазвенит будильник (кружки зениц

дополняют мир черно-белых черт)

и однажды он не звенит