Журнальный мир

Луиза Георгиевна Большакова

Моя мама, Большакова (девичья фамилия Сацук) Луиза Георгиевна¹ (08.02.1931–09.01.2017) родилась в Минске. Ее отец Сацук Георгий Тарасович (05.12.1905–13.04.1945) — уроженец Гродненской обл., и мать Ткач Вера Даниловна (25.10.1906–06.01.1978) — уроженка Минской обл., на момент начала войны проживали в Минске. Георгий Тарасович работал в Горкомхозе техником-геодезистом, его жена Вера Даниловна трудилась на фабрике.

22 июня 1941 года застало десятилетнюю Луизу с мамой в Минске. Отец находился в служебной командировке в Западной Белоруссии. 28 июня немецкие войска вошли в Минск. Началась четырехлетняя оккупация.

В первые дни войны Георгий Тарасович с другими работниками были срочно отозваны обратно в Минск для мобилизации. Значительную часть пути пришлось пройти пешком по лесам, скрываясь от немецких захватчиков, которые уже хозяйничали на нашей земле. К моменту возвращения Георгия Тарасовича в Минск советских войск в городе уже не было.

Большинство мужского гражданского населения не успело мобилизоваться в армию и осталось в оккупированном городе. Оккупанты согнали всех мужчин в огромный лагерь, огороженный колючей проволокой и охраняемый автоматчиками на вышках. Каким-то немыслимым образом, вероятно, подкупив охранников, Вера Даниловна смогла вывести мужа из этого лагеря смерти.

1938–1940.
Сацук Г. Т. и Ткач В. Д.

Находиться в Минске было смертельно опасно. Угроза усугублялась тем, что Вера Даниловна взяла в семью еврейского мальчика Игоря, сына родственницы своего первого мужа, успевшей эвакуироваться за Урал. Соседи хорошо знали Игоря и его родителей, и если бы кто-то донес полицаям, что в доме еврейский мальчик, семью бы расстреляли.

Решили бежать в соседний город Слуцк, где проживал с семьей старший брат Георгия Тарасовича, Александр Тарасович Сацук. Он тоже не успел мобилизоваться и продолжал работу при оккупантах в Леспромхозе. Александр Тарасович, невзирая на опасность, принял в свой дом всех, включая Игоря.

Вскоре семье Георгия Тарасовича и Веры Даниловны выделили освободившийся дом в Пролетарском пер., д. 18 (переулка больше нет, все строения сгорели во время наступления советских войск в 1944 году, сейчас на том месте находится современная многоэтажная застройка). Дом граничил с территорией школы № 10, в которой немцы устроили штаб. Это было самое опасное место в городе. А после того, как Вера Даниловна Ткач установила связь с партизанами, жизнь всей семьи оказалась на еще более рискованном витке.

Связными в партизанском отряде им. Буденного бригады им. Фрунзе стали все члены семьи, включая одиннадцатилетнюю Луизу и мальчика Игоря. Связь с партизанами поддерживалась постоянно. Вера Даниловна занималась агитацией среди знакомых, вовлекая их в ряды партизанских связных. Вовлекла она и семью Александра Тарасовича. Его жена Анна Илларионовна по заданию командира партизанского отряда подготовила явочную квартиру, которую партизаны посещали, находясь в городе с разведывательными и диверсионными целями, а также шила белые маскировочные халаты из старых простыней, доставала соль и медикаменты через знакомого фельдшера.

Партизаны приходили, передавали агитационные листовки и газеты с новостями о победах советской армии, ночевали в доме (это было опаснее всего), уносили с собой добытое у немцев оружие, боеприпасы, сведения о немецких постах и о численности подразделений. Немцы постоянно устраивали в городе облавы, обыски, расстрелы, поджоги и прочие карательные операции.

1940-1941. Ткач В. Д. и Сацук Луиза.

Незабываемые эпизоды, связанные с партизанской деятельностью, сохранила в памяти и рассказала Луиза Георгиевна. Как семья прятала у себя в подвале раненого партизана, пока он не окреп. Как связной принес большие упаковки свежих листовок, а немцы сразу же устроили в их доме обыск, и листовки валялись практически на виду у патруля — спрятать их не успели. Как на середину комнаты, сразу после выхода из дома немца, выкатились гранаты, спрятанные под кровать Луизой и Игорем. Как дети провезли через немецкий пост целую подводу оружия, раздобытого для партизан, едва прикрытого соломой, и перед самым постом солома поползла с подводы, оголяя стволы винтовок…

1 июля 1944 года Советские войска освободили Белоруссию. Вслед за огромной радостью на семью обрушились новые испытания. Всех мужчин, находившихся в оккупации, отправили в фильтрационные лагеря НКВД для проверки их благонадежности и дальнейшей отправки на фронт. Забрали Георгия Тарасовича и Александра Тарасовича.

Георгий Тарасович находился в лагере с августа до декабря 1944.

17 декабря 1944 года, как следует из архивных документов ЦАМО², Сацук Георгий Тарасович был призван Слуцким райвоенкоматом в действующую Красную армию в качестве рядового бойца. Воинский адрес его места службы обозначался как «Полевая почта 71150 "П"». Относительно недавно рассекреченные и выложенные в Интернет архивные данные позволили установить, что адрес принадлежал 29-му отдельному штурмовому стрелковому батальону (29 ОШСБ) Народного комиссариата обороны СССР. Такого рода отдельные штурмовые батальоны формировались по линии НКВД из офицеров Красной армии, временно побывавших на оккупированной территории. Штурмовые батальоны бросали в самое пекло фронта, используя их бойцов фактически как штрафников. Однако, в отличие от штрафных, в штурмовых батальонах не было осужденных, туда попадали ничем не запятнанные офицеры после проверки в лагерях НКВД.

Удалось установить, что 29-й ОШСБ был сформирован в январе 1945 года из спецконтингента Проверочно-фильтрационного лагеря № 174 НКВД СССР. Этот отдельный батальон был причислен к 3-му Белорусскому фронту и вел боевые действия в полосе общевойсковой 39-й Армии, которая в апреле 1945 года развивала наступление на Земландском полуострове с целью разгрома глубоко эшелонированной обороны противника по направлению к немецкой военно-морской базе и порта-крепости Пиллау (ныне г. Балтийск Калининградской обл.).

Первые полгода семья не знала ничего о местоположении Георгия Тарасовича. Письма стали приходить только с января 1945 г.

Здравствуйте, дорогие мои! ³

Прибыл я на место 4/I. В настоящее время очень плохо ездить поездами. В Гомеле просидели более 3-х суток, в Сухиничах⁴ двое суток. На станциях народа набито битком, приходилось спать сидя или даже стоять. Прибыли мы на распределительный пункт, где пробыли 2 дня, и оттуда нас направили сюда.

Со мной еще 13 челов., все бывшие средние командиры и в большинстве партизаны. Живем в 5-6 км. от мест. Киров, место весьма живописное в лесу, горы и овраги, вблизи река и деревня за рекой. Живем в землянках, дров хватает, и спать тепло. Подъем в 6 ч. утра, затем идем на работу, заканчиваем строительство бани и я работаю с печниками.

Кормят не ахти как (по сравнению с домашним). Сколько пробудем здесь — неизвестно. Это такое место, где военнослужащие проходят просеивание через частое сито, дабы узнать, что ты за человек. Верочка! Если б иметь справку о связи с партизанами, было б весьма хорошо, а то могут запузырить куда-либо на работу, на словах же никто не верит.

Как Вы живете и что у вас слышно? Как, Луизочка, твои ножки? Пишите пока по адресу: Калужская область, Кировский р-н, Сборно-Распределительный пункт Б. В. О.

Будьте здоровы. Крепко целую Вас всех. Ваш Жорж.

11-I-45 года

На сгибе обратной стороны (письмо было сложено треугольником) приписано:

Всю бумагу у меня сперли и не на чем писать. Курить тоже бумаги нет и негде достать. Жорж.

Калужская обл., Кировский р-н, Сборно-Распред. Пункт Б. В. О. Сацук Г. Т.

г. Слуцк Бобруйской области. Пролетарский переулок, дом №18. Ткач Вере

Просмотрено военной цензурой 27304

Здравствуйте, дорогие мои!

Вчера я послал письмо из Вязьмы, в котором сообщал, что еду в гор. Подольск (40 км. от Москвы). Сегодня прибыл в Москву. Отсюда направимся в Подольск. Здесь снега больше и холоднее. Будучи в Калужской области, чувствовалось, что зима только-только начинается. Снег там выпал только 16/I. Надоело уже скитаться, скорее бы уже устроиться на определенное место. Сегодня годовщина смерти В. И. Ленина и возможно будем видеть, если не уедем, салют из орудий. На фронтах дела идут хорошо, в Вязьме два вечера подряд слышали приказы о взятии городов. Как вы все поживаете? Наверное дров нет, сена нет, картошки так же?! Ежедневно мысленно бываю дома и вижу Вас. Часто видел во сне папу, маму, братьев, вас. Сколько придется быть в г. Подольске — не знаю. По приезде туда сообщу свой адрес. Если-б была у меня справка о связи с партизанами, дело было-б гораздо лучше. Может быть случайно достанешь, Верочка, то перешли. Она окажет большую услугу. Будьте здоровы. Привет Войшиным. Крепко целую Вас. Ваш Жорж.

Москва 39 дата 21-1-45

г. Слуцк Бобруйской обл. Пролетарский переулок, д. №18. Ткач Вере Даниловне

Просмотрено военной цензурой 21182

Здравствуйте, мои дорогие!

Поздравляю тебя, детка, с днем твоего рождения и желаю тебе здоровья и счастья и хороших успехов в школе. Маму также поздравляю с дорогой именинницей и крепко целую Вас. Я с 5/II нахожусь уже в третьем месте и не писал Вам около 3-х недель потому, что был лишен возможности переписки, как и все остальные, находившиеся со мной. И наконец пройдены все этапы, комиссии и проч. И я нахожусь в отдельной части, откуда в ближайшее время отправляемся на фронт. Наша часть состоит исключительно из офицерского состава. 6/II получил все новое обмундирование. До сих пор была только поношенная шинель. Как и раньше спим не раздеваясь на голых нарах, встаем в 6 ч. утра. Питание следующее: 650 гр. хлеба на день полагается, но пока он дойдет до потребителя, то…, 25 гр. сахара и два раза на день (…) супчик, второго на обед нет…

Дальше по тексту есть зачеркнутые кем-то строчки (возможно, цензура), потом утрачена часть листа, строки сохранены не полностью, окончания нет. Письмо сложено треугольником.

Здравствуйте, дорогие Верочка, Луизочка, Искрочка, Феликс!

Сегодня, 23/II, проездом на фронт я был в Минске. Зашел к Ксане, она меня приняла хорошо, выпили Ѕ литра, пообедали. Как жаль, Верочка, что я не застал тебя! Может быть видимся в последний раз, т.к. я еду непосредственно на передовую линию фронта и на днях будем участвовать в боях. Как проживавшего на оккупированной территории и б. командира меня (и еще 960 челов.) определили в штурмовой батальон. Все мы офицеры, имеют некоторые по несколько орденов, ранены, были в партизанах, в плену (Финляндия, Греция, Германия, Румыния, Болгария, Африка и т.д.), но должны искупить свою «вину перед Родиной» за свои «грехи». Пожелайте мне счастья, ибо будем в самых горячих и опасных боях, как штурмовики. Ксана дала мне 200 руб. деньгами, так что, Верочка, рассчитайся с ней. Справку с части штаб выслал в Слуцкий Военкомат 19/II с/г. Там должна ты получить денег за меня. Ну, будьте здоровы. Пишите по адресу:

Полевая почта № 71150. Мне.

Крепко целую Вас. Ваш Жорж.

23//II — 45 г.

Последнее письмо Георгия Тарасовича было датировано 11 апреля 1945 г. Он писал: назавтра намечено большое наступление, и будет счастьем, если он выживет. Через день, за месяц до Дня Победы, его жизненный путь оборвется, и не останется никаких сведений о его последних минутах.

Георгий Тарасович Сацук до сих пор официально значится без вести пропавшим. Луиза Георгиевна обращалась с запросами во многие организации, пытаясь найти какую-нибудь информацию о судьбе своего отца, но узнать ничего не удалось.

Александр Тарасович Сацук, старший брат Георгия Тарасовича, погиб на фронте 30.01.1945 г. в Восточной Пруссии.

Луиза, окончание ЛГУ. 1955 г.

После войны в 1946 году Луиза Георгиевна и ее мать Вера Даниловна вернулись в свою квартиру в Минске. По счастливой случайности, квартира уцелела.

В Минске Луиза Георгиевна с отличием окончила среднюю школу, сдав экстерном экзамены по всем предметам за пропущенные во время оккупации годы. Имея исключительные способности к точным наукам, в 1950 году Луиза Георгиевна поступила на физический факультет ЛГУ им. Жданова в Ленинграде. По окончании в 1955 г. была распределена, как одна из лучших выпускниц, на кафедру Оптики НИИФ при ЛГУ. Там защитила кандидатскую диссертацию и проработала без малого шестьдесят пять лет, отдав всю свою творческую жизнь университету и науке.

Пережитая война, боль от потери отца и других родных сказались на всей ее жизни, не дав забыть о себе, но она так и осталась очень добрым и отзывчивым человеком.

Луиза Георгиевна. Петергоф, СПбГУ.

День Победы для моей мамы был праздником святым и очень личным. Она всегда возлагала цветы к мемориалам, отдавая долг памяти и благодарности всем погибшим за нашу свободу. Своего отца Луиза Георгиевна любила и ждала долгие годы, упорно веря, что обязательно его найдет.