Журнальный мир

Человек копает землю

Человек копает землю,

Чтобы духом не упасть.

Человек копает землю,

Чтоб не спиться и не красть.

День за днём лопатой машет,

Морщась, напрягает грудь.

Человек, как трактор, пашет

До зарплаты дотянуть.

Торф и всякую землицу

Топчет, глину и навоз.

И со лба его водица

Каплет на земную ось –

И планету ось вращает:

День – и сдвинулась на треть.

Землю человек копает,

Чтобы на Небо успеть.

_{* * *}

И свет явил Господь в моем окне,

И шторой отделил его от мрака.

И, словно в первозданной, в тишине

О землях небу повелел заплакать.

И капли очертили плечи древ

И пряди трав зеленых в пальцах ветра.

И солнце, на мгновенье замерев,

Бросала к облакам речная лента.

И чайка крик роняла между волн,

И вздрагивала спящая собака.

И руку мне, младенцу, серый волк

Лизнул, высвобождаясь изо мрака.

_{* * *}

Верю, жизнь – это тоже молитва.

Неумелая, но от души.

А иначе зачем мне калитка

В этой Богом забытой глуши.

Непонятное многим терпенье –

И моё, и просящих о мне –

Смерть, прилипшую, точно репейник,

Убирать с рукава в тишине.

Я иной не читаю молитвы

И подчас унываю в глуши.

Но скрипит за окошком калитка,

И светает в потемках души.

_{* * *}

Точно много лет назад

ведрами

из колодца воду в дом

маленький

я ношу, когда снега –

ордами.

Я ношу, когда цветок –

аленький.

Все проходит! Ничего

нового:

тут – в дерьме, а там – в меду

улицы.

Но у Севера – отца

строгого –

корни крепкие и не

рубятся.

Знаю: горькие церквей

луковки.

Знаю: узкая в снегу

тропочка.

Станет жарко – расстегну

пуговки.

Станет зябко – покурю

в топочку.

Все проходит! Ничего

нового.

Снова щеки у Христа

впалые.

Я цветы, тому, кто мне

дорог был,

на могилку положу

алые…

Солнце плещется в ведре

рыбкою.

Загоржусь уловом как

маленький.

И качается земля

зыбкою.

И о валенок стучу

валенком.

_{* * *}

Ни с того ни с сего поутру

я, себя не стесняясь, заплакал.

Может, ангел провел по нутру,

словно ветер по стенам барака,

вдруг ладонью.

Иль что там у них

вместо рук, у посланников Божьих?..

Ни похмелья, ни мыслей дурных,

как проснулся, не чувствовал кожей.

Но заплакал…

И, глядя на свет

сквозь окно, улыбался кому-то.

Точно видел во сне: смерти нет!

Есть другое, Небесное, утро.

_{* * *}

Как телефонный жетон

в щель таксофона, скользнет

солнце за Божий хитон,

и горизонт оживет,

от тепловозных гудков,

точно от ветра, дрожа.

Воздух вдохнется легко,

с ним – и вечерний пейзаж.

Выдохну: «Будто в бору!..»

Имя, одно из двухсот,

выберу и наберу

номер…

Никто не возьмет.

Евангелие от…

Курю на последнем понтоне.

Глазею во тьму, как в суму.

Снег падает в реку и тонет,

Безропотно, точно Муму.

И русской природе согласно

Евангелие от беды

Читаю. Напрасно, напрасно

Смыкали деревья ряды.

Над чёрной полоскою суши

Берёзы с полосками дат.

Там в злобе усопшие души,

Как осени листья лежат.

И мнится, сказать что-то хочет

Сквозь ветер немой катерок…

Мне горько, мне горестно очень!

Я тоже – спасённый щенок.

Бог нем к неумеющим слушать.

Россия глуха от войны.

Читай же, по водам идущий,

Евангелие от вины.

Рубеж

И дожди превратятся в снег,

И ручьёв затвердеет муть.

Между вётел и между слег

К Богу всё же проляжет путь.

Между вечностью и вчера,

Размышлений и счастий меж

Будет воздух звенеть в борах,

Где так ясен и прост рубеж,

За которым лишь ты и Бог.

И ни третьих, ни прочих нет.

За которым нет слова «рок»,

За которым есть слово «Свет».