Журнальный мир

Февральская позёмка

Кто «покоренные державы»

И все потери посчитал?

Освобождение Варшавы.

Наград посмертных ритуал.

Солдаты стынут на снегу.

Кому «Звезду»? Кому – «Отвагу»?

Они и мёртвые бегут

В свою последнюю атаку.

Метёт февральская позёмка

И омывает валуны.

А им – ни зябко и ни колко.

Они устали от войны.

Ни крышки нет у них, ни гроба.

Одна лишь яма на троих…

А толерантная Европа

Запишет в оккупанты их.

Последний юбилей

Деду

Наркомовских сто грамм

Мы у могилы пьем…

Не тронут твой стакан,

Накрытый сухарем.

Поклонимся в молчанье.

Утраты – всё острей…

Вот так и отмечаем

Последний юбилей.

Русская душа

Зима. Год сорок пятый. Русь.

Война идёт к закату.

И трудно верить в «Cott mit uns»

Немецкому солдату.

Несладко и ему в плену:

Морозы, снег и голод.

Он понимал свою вину,

Ведь был уже не молод.

Белели из берез кресты

В безмолвии суровом.

И до деревни полверсты

Добрел он по сугробам.

Ввалился в избу, как скелет,

Худой и несуразный.

По похоронке на столе

Все немец понял сразу.

У горя милостыню ждать –

В боль сыпать соль солонкой…

Но поднялась седая мать,

Как тень, над похоронкой.

Сказала: «Погоди, сынок…»

Рукой в набухших жилах

В солдатский мятый котелок

Краюшку положила…

Выпускники сорок первого

Выпускники вернулись в город утром,

А в полдень, среди мертвой тишины,

Их разбудил охрипший репродуктор…

Война! Без объявления войны…

И поняли встречавшие рассветы –

Пришла беда, которой нет страшней!

Четыре года было до Победы.

Никто тогда не сомневался в ней!

Одним порывом общим все объяты,

Вдруг возмужали «мамкины сынки».

И добровольцами пошли в солдаты

Десятиклассники-выпускники.

Так, в сапоги солдатские обуты,

Они шинельный встретили рассвет.

Окопы заменили институт им.

А артобстрелы – университет!

Новобранцы

Давно окопы стали осыпаться…

«Ура!» – над ними раздавался крик.

В атаку здесь ходили новобранцы.

К войне солдат готовил фронтовик.

Их в сорок пятом в армию призвали

На смену старшим братьям и отцам.

За них мальчишки отомстить мечтали.

Немного оставалось до конца.

«Бегом! Огонь!» – был мат окопный страшен!

Ах, как они «любили» старшину,

Который был их на немного старше.

Ушел он в сорок первом на войну.

Когда винтовки били мимо цели,

Как лютовал над ними старшина!

…………………………………………………

Героями погибнуть не успели.

Как фильм, без них окончилась война.

Эхо

Душа напиться не успела,

Как горло холодом свело.

И небом полное ведро

Сорвалось в сруб заледенелый.

Ударив в колокол колодца,

Я слышал гулкий взрыв на дне.

И эхо боли отдается

Во мне, как память о войне.

Открылась и сомкнулась бездна.

Журавль колодезный парил…

Скрипел рассохшимся протезом

ИОВ – мой дядя Михаил.

Война

Было вначале слово.

И слово было: «Война».

По-библейски сурово

Внимала ему страна.

Жизнь поменялась круто

И стала до боли проста.

Раструбом репродуктора

Отверзлись пророка уста,

Голос гнева возвысив!

И кровь была солона.

С ветхозаветных истин

Начиналась война!

Так было: «Око за око».

И ярость застила свет!

И лишь под конец далёко

Забрезжил Новый Завет.

Не звери мы – человеки.

«За други своя» – помин.

И опустили веки

Волкодавы…

«Аминь».