И слово, и любовь

И слово, и любовь

* * *

Вначале вырастает небо.

Из неба вырастает храм.

Куда мы едем,

едем,

едем

По лучшим на земле холмам?

 

Плывут навстречу перелески

Который день, который год.

Всё кажется, что Русь исчезнет

Буквально через поворот.

 

Не может праздник вечно длиться

В стране слепых глухонемых.

А Бог смотрелся в эти лица

И навсегда остался в них.

ОРФЕЙ

И снег звенит, и путь открыт,

Но не смотри назад,

Туда, где рукопись горит

И вырубают сад.

 

Туда, где воля и покой

Останутся другим,

Где вьётся чёрный часовой

Над городом твоим.

 

Туда, где музыка смогла

Разжалобить богов,

Туда, где всё сгорит дотла –

И слово, и любовь.

* * *

Освобождение от кожи –

Последняя из всех потерь.

Пора себя извлечь из ножен.

Тебя умрут, а ты не верь.

 

Не верь в покой перед грозою,

В почётный караул берёз,

Когда твои глаза закроет

Рассвет, случившийся всерьёз.

 

Не верь, не велика потеря

Тому, кто отпускает в твердь,

И сам при этом твёрдо верит,

Что вправду существует смерть.

 

Не верь прощанию – обманет.

Не верь последнему аминь.

Не верь себе, когда сквозь камень,

Сквозь сердце прорастёт полынь.

* * *

Четвёртый год зимы.

Снег делают в Китае.

Он тает на лету.

И бог китайский с ним.

Я ко всему привык

И больше не играю.

Свои права на снег

Передаю другим.

 

И кажется, что ночь,

Как вечность, будет длиться.

И до конца зимы

Два миллиона ли.

Где бабочку искать,

Которой это снится?

В провинции Донецк?

На краешке земли?

 

Моя печаль светла.

Светла и безначальна.

Для светлости такой

Достаточно белил.

И море, и Гомер –

Всё движется печалью.

По крайней мере, так

Конфуций говорил.

* * *

Не быть, но, несомненно, сбыться.

Оставить даром небо птицам.

Землёй надёжною укрыться,

Как первозданной тишиной.

 

И всё оставшееся время,

Внутри, наедине со всеми,

Смотреть, как прорастает семя,

Зачем-то названное мной.

* * *

А снег не прекратится никогда, –

Вдруг произносишь, сразу замечая,

Что целый век стояли холода

В пространстве, предназначенном для рая.

 

И, вечности невольный гражданин,

Вдруг понимаешь – всё дано в избытке.

И нужен век, чтобы разжечь камин

Или дойти от дома до калитки,

 

Отдельный век, чтоб ворошить золу,

Стеречь окно и думать понемногу,

И чувствовать себя в своём углу,

И не смотреть с надеждой на дорогу.

* * *

Король раздет. Народ послушен.

Ямщик не гонит лошадей.

И плачет ветер простодушный

Над телом родины моей.

 

Её пристроить невозможно

Ни как подарок, ни внаём.

Молчит небесная таможня,

Не принимает чернозём.

 

Душа не поместилась в тело,

В распивочной теряет стыд.

И ни о чём на самом деле

Звезда с звездой не говорит.

* * *

Хромой и некрещённый,

Роняющий печаль,

Почти развоплощённый,

Куда-то шёл февраль.

 

Голодные собаки

Ему смотрели вслед,

И собирался плакать

О феврале поэт.

 

Спешили почтальоны

Вдоль улиц без лица,

Чтобы раздать влюблённым

Картонные сердца.

* * *

На родине закаты коротки,

Чтоб написать роман – не хватит света.

Провинциалу, впрочем, не с руки

Указывать Создателю на это.

 

Садись за стол. Настанут времена,

Тебя найдут венгерские русисты,

Чтобы узнать, как небосвод шпана

Украсила петардами и свистом.

 

Узнают москвичи и пермяки,

Куда ушёл Адам, лишившись рая.

О городе, в котором земляки

Своих друзей внутри земли теряют.

 

О том, что не поёт, а голосит

В глухой ночи промышленная птица.

О бабочке, которая не спит,

Сама не спит, и Чжуан-цзы не снится.

* * *

Вдали от центральной дороги,

Где Блок не едал, не пивал,

Трагический тенор эпохи

Поёт про какой-то централ.

 

Прохожие ищут монеты,

Бросают в открытую грудь.

И если вселенная спета,

Я тоже спою что-нибудь.

 

Спою о пылающей бездне,

В которую август плывёт,

О том, что отчизна исчезнет

Быстрее, чем тронется лёд.

 

Пусть голос мой робок, нестроен,

Натянут в ночи, как струна.

Когда замолчали герои,

Немым подпоёт тишина.

* * *

Я вышел из истории во тьму.

На город тихо наступала осень,

И листья относили никому

Печальные слова великороссов.

 

Черкнул и я последнее «прости»

На жёлтом треугольнике сиротском.

Лети-лети, куда-нибудь лети,

Оплакивай потерю первородства.

 

г. Донецк