Из Джона Китса

Из Джона Китса

Переводы

Тому, кто жил в неволе городской

 

Кто в городе жил долго как в плену,

Влюбленным станет в ясный небосвод,

Молитву выси он произнесет

Мольбой наполнив звездную страну.

 

Почувствует тот счастье всей душой,

Кто обретет покой в траве волнистой.

Быль о любви он прочитает чистой,

О страсти светлой, нежной и простой.

 

А возвращаясь вечером домой,

Услышит Феломины песнопенье.

И облака плывущего покой

Вдруг ощутит, подумав с сожаленьем

 

Что день, сравнимый с ангела слезой,

Подходит незаметно к завершенью.

 

 

ПЕРЕД МРАМОРНЫМИ СТАТУЯМИ

ИЗ СОБРАНИЯ ЛОРДА ЭЛГИНА

 

Я духом слаб, пугает смерть меня,

И тяготит как будто жуткий сон.

Горами обступив со всех сторон,

Терзает душу мне день ото дня.

 

Все говорит о том, что мне грозит

Покинуть этот мир больным орлом.

Но я грустить не стану ни о чем

Не будет у меня печальный вид.

 

Слезами я не омрачу рассвет.

Мой разум торжествует не всегда –

У сердца часто он берет совет.

С ним споры порождая иногда.

 

Но Время свой спешит оставить след

Везде: где океан и где вода.

 

 

О СЛАВЕ (I)

 

Бывает с теми Слава холодна,

Кто чересчур трепещет перед нею.

Но верной станет мальчику она,

Который и мечтать о ней не смеет.

 

Она уже не возвратится к тем,

Кто думает о ней все дни и ночи.

Идти к таким страдальцам — незачем,

Общенье с ними — честь её порочит.

 

Она цыганка — Нилом рождена.

И Потифару сводная сестра.

Ей тем же заплати, Поэт, сполна —

Пренебрежением. Уже пора!

 

Но поклонись учтиво на прощанье

И можешь ждать с ней нового свиданья.

 

 

О СЛАВЕ (II)

 

Как часто раздражен бывает тот,

Кто занят мыслями о днях земных,

Удачу книга жизни не несет,

От славы он далек в делах своих.

 

Как с розы бы слетели лепестки,

А с вишни матовый налет исчез,

Наяда илом воду бы реки

Запачкала, сменив немало мест.

 

Но также на кустах бутоны есть

Для благодарных пчел и для ветров.

Вновь спеет слива и плодов не счесть

И озеро хранит тишь берегов.

 

А разве жажда получить успех,

У нас, порой, не вызывает смех?

 

 

Когда бы стал я юношей прекрасным… (1816)

 

Будь у меня прекрасный внешний вид

То вздохи бы мои неслись стрелой.

И овладели полностью тобой,

Ведь страсть к тебе пылает и кипит.

 

Но в битве я, увы, не победитель

И без доспехов жертвую собой.

Я не гонюсь за женской красотой,

Люблю одну тебя, мой повелитель.

 

Ты сладостнее, краше и милей,

Чем розы Гиблы в утренней росе.

У них пьянящий, нежный аромат

Его я ощущаю все сильней.

 

Когда луна лицо покажет всем,

Мои цветы порадуют твой взгляд.

 

 

К одиночеству

 

О, Одиночество! Уж если нам

Придется вместе долго быть с тобой

Давай мы место выберем в горах,

Чтоб красотою насладиться там.

 

Вид с высоты — не верится глазам,

Долина утопает вся в цветах.

В ней кто-то распугал пчелиный рой,

Я узнаю оленя по прыжкам.

 

Картину эту счастлив наблюдать,

Но мне дороже милый разговор.

Для добрых слов и мыслей — здесь простор.

И это все — души моей отрада.

 

Беседа радует мой слух и взор —

Два сердца бьются в унисон опять.

 

 

На сонет

 

И если, будто пленник, наш язык

Закован рифмой должен быть в Сонете,

То, словно Андромеда, дочь царя,

Он станет красотой своей велик,

 

Понятным и доступным всем на свете

И покорит все страны и моря.

Проверим лиру мы и ударенья,

Мелодию чтоб в строчках отыскать.

 

Найдем созвучье и размер отметим

Ведь это важно для стихотворенья.

Чтоб уберечь его богатство как Мидас,

Сухие листья выбрав из венка.

 

И Муза посетит творца тотчас,

Мила её походка и легка.

 

 

К сну

 

О, нежный тихой полночи бальзам,

Смыкающий перстами наши очи.

Останемся мы верными мечтам,

Рассвет желая встретить в доме отчем.

О, Сон целительный! Будь добр ко мне,

Дослушай этот гимн. Я стану спать.

Сомкнув глаза, предамся новизне.

Вокруг моей постели ты опять

Раскинешь много мака лепестков.

Спаси меня от бед и от грехов,

От угрызений Совести моей,

Она таится будто крот в тиши.

Мне помоги, ключом своим сумей

Плотней закрыть ларец моей Души.

 

 

Кузнечик и сверчок

 

Поэзия Земли всегда жива.

Когда все птицы устают от зноя,

В листве скрываясь в поисках покоя,

То чей-то голос слышится едва.

Кузнечик это, он поет для нас,

Конца своим, не зная наслажденьям.

Насытится, не может он весельем

И под травинкой прячется от глаз.

 

Поэзия Земли не прекратится.

Однажды, поздним вечером, зимой,

Вдруг песня зазвучит Сверчка за печкой,

Неведомы ей дали и границы.

И тот, кто опьянен, стал дремотой,

Пусть вспомнит про Кузнечика у речки.

 

 

* * *

 

Ах, как люблю я вечером прекрасным,

Когда играет золотом закат,

И на зефирах дремлют облака,

Расслабиться, не думая напрасно

О трудностях и всяких пустяках,

Желая слиться с дикою Природой,

Чтоб окружить её своей заботой

Забыв на время о других делах.

Патриотизма песню затянуть

О Милтоне и Сидне размышляя,

Чтоб образы их были предо мной.

И на крыле поэзии ничуть

Не испугает высота любая,

Полет не омрачу своей слезой.