Как создавалась музыка к фильму «Александр Невский»

Как создавалась музыка к фильму «Александр Невский»

Музыку к фильму создал выдающийся композитор XX века Сергей Прокофьев. Она оказалась настолько сильной и так захватила самого автора, что впоследствии Прокофьев объединил музыкальные фрагменты в единое произведение — кантату «Александр Невский». Вся страна знала (и знает по сей день) ее знаменитую четвертую часть «Вставайте, люди русские!».

В работе над историческим шедевром встретились два гения. Эйзенштейн сам обратился к Прокофьеву в 1938 году с предложением озвучить фильм. Задача, поставленная перед композитором, была грандиозной — музыкально отобразить подвиг русского народа и князя с его дружиной в борьбе против западных захватчиков. Прокофьев, являющийся горячим почитателем творчества режиссера и высоко ценивший кинематографический дар своего тезки, не раздумывая, взялся за дело.

Для начала он отправился не куда-нибудь, а в Голливуд — лично ознакомиться с приемами и техникой музыкальной записи. Американские режиссеры Мамулян и Дисней охотно помогли гостю из советской России. В павильонах американских кинокомпаний Прокофьев быстро набрался необходимого опыта, и со свойственным ему талантом быстро схватывать все самое передовое, не только в музыкальной теории, но и в технических приемах, определил, что нужно делать.

Некоторые недоброжелатели композитора на родине не сомневались: согласие на работу над «Невским» для Прокофьева является лишь предлогом для того, чтобы побыстрее уехать из СССР и стать эмигрантом, подобно Игорю Стравинскому и Сергею Рахманинову, талант которых обеспечил обоим безбедную жизнь на Западе. Можно было даже не сомневаться: в Америке композитор быстро превратился бы в богатого человека. Казалось, постоянно раскручиваемая машина репрессий не оставляла композитору иного выбора… Но Сергей Прокофьев, к удивлению подобных предсказателей, вернулся. Да, он понимал, что происходит. Наверняка имели место колебания и раздумья, однако возможность сотрудничать с гениальным режиссером Сергеем Эйзенштейном перевесила все сомнения.

Осознавая важность музыкального сопровождения для своего детища и стремясь достичь наивысшего эффекта при слиянии действия и музыки, кинорежиссер встречался с Прокофьевым почти ежедневно, сразу же после съемок показывая ему тот или иной отснятый фрагмент и желая, чтобы тот его озвучил. Иногда Прокофьев «бежал впереди паровоза», заранее сочиняя тот или иной музыкальный «кусок», что неудивительно: композитора переполняло вдохновение. В таких случаях Эйзенштейну ничего не оставалось, кроме как создавать зрительный ряд, подстраиваясь под музыку, которая покоряла его своим трагизмом и силой художественного воздействия.

Впоследствии критики писали: «Следуя ключевой теме противостояния народа и внешнего врага, режиссер с композитором хотели выделить два основных направления музыки: патриотическая тема, русская — и тема интервенции, латинская. Последняя должна была передавать ощущение поддельности, лживости, скрытой угрозы и быть "неприятной для русского уха". И это улавливается в эпизодах крестоносцев в Пскове и молитвы. Вторая — более светлая, с героическим пафосом и чувством готовности к самопожертвованию, как в композиции "Вставайте, люди русские!". Обе темы сталкиваются, чередуясь и переплетаясь, в грандиозной сцене битвы».

Результат не замедлил сказаться. По мнению американского режиссера Сидни Люмета, сцена Ледового побоища является «единственным музыкальным оформлением, остающимся полноправным произведением искусства».

Студия на Потылихе, где Прокофьев проводил целые дни, наблюдая за съемками и принимая самое активное участие в процессе звукозаписи, стала местом не только его совещаний с режиссером, но и написания многих отрывков. Благодаря такому взаимодействию, работа продвигалась на удивление быстро. Композитор не чурался «черновой работы» звукорежиссера, проводя многочисленные эксперименты. Так, он заметил, что если трубы направлены прямо в микрофоны, получается резкий тембр. Прокофьев решил использовать неприятное для уха звучание для характеристики лагеря крестоносцев и просил музыкантов играть фанфарные темы очень близко к микрофонам. Благодаря приобретенным в Голливуде навыкам и собственным опытам он добился того, что в музыке отчетливо слышались карканье ворона, военные сигналы, ржание лошадей, треск льда.

Помимо добровольно взятой на себя ноши с звукозаписью, композитору приходилось не менее плотно сотрудничать с историками и литераторами: тема требовала детального проникновения в реалии той эпохи, включая знакомство со средневековыми католическими песнопениями и органным сопровождением гимнов. Несмотря на то, что написание основной части текста взял на себя поэт Владимир Луговой, Прокофьев внес в либретто свою весомую лепту. Хотя речь шла о далеком XII веке, новаторство композитора сказалось в современном звучании всех фрагментов, в которые с присущим ему бесстрашием он внес свой фирменный «прокофьевский» авангардизм, сочетая его с классическими приемами и мелодиями, своей простотой сразу же запоминающимися зрителю (все те же «Вставайте, люди русские!» — явный тому пример). И «немецкая» и «русская» музыкальные линии звучали одинаково мощно и сильно.

В то время, как на «Мосфильме» проходили батальные съемки, порядком подуставший Прокофьев проводил лето на Северном Кавказе, но и там творческие мысли не оставляли его. Вернувшись осенью, Прокофьев внес в партитуру окончательные, завершающие дополнения, блестяще справившись с трудным заданием. Музыкальная часть «Александра Невского» была завершена. Кое-что поменялось в процессе подготовки фильма к показу, но главное осталось без изменений.

Сталин, не дожидаясь выхода фильма на широкий экран, потребовал показать работу. К счастью для двух Сергеев, вождь остался доволен картиной. Уже после того, как 1 декабря 1938 года состоялась премьера, Прокофьев садится за сведение всех фрагментов в кантату и следующие несколько месяцев почти «не встает из-за рояля», добиваясь органичного соединения частей в единое целое. Явный успех «Александра Невского», который сразу же завоевал признание у зрителей и восторженные отзывы музыкальных специалистов (а прежде всего — одобрение «человека с трубкой»), окрылял композитора.

Впоследствии Прокофьев признавался, что задача создания отдельного произведения на основе фильма оказалась чрезвычайно сложной и отняла много времени и сил. Иногда ему казалось, что проще было написать новую музыку, чем днями и ночами мучиться над связками. Некоторые части партитуры остались нетронутыми — таковы «Вступление», «Песня об Александре Невском» и «Вставайте, люди русские». Остальное пришлось изменять, дорабатывать, а с некоторыми частями пришлось и вовсе расстаться. После раздумий и творческих поисков Прокофьев решительно вычеркнул музыку к поединку князя с тевтонским магистром. Кроме того, новая партитура нуждалась в новой оркестровке — прежний вариант, рассчитанный на экспериментальные, «голливудские» эффекты, целиком «заточенный» под сопровождение фильма, просто технически не мог исполняться в филармониях. И эту чрезвычайно сложную задачу адаптации произведения к исполнению в оперных залах Прокофьев выполнил с присущим ему блеском, создав семь частей, каждая из которых имела свое название.

«Русь под игом монгольским» — первая часть кантаты, емкая и сжатая. Это вступление ко всему циклу. Музыка передает пустынное сожженное пространство, оставшееся после татаро-монгольского нашествия, и создает печальное настроение. По мнению критиков: «Прокофьев (…) тонко сумел подчеркнуть ощущение времени и пустоты с помощью сочетания очень высоких и очень низких звуков, звучащих в унисон. Дикая чужая монгольская тема проводится вместе с печальными напевами широкого дыхания».

Вторая часть — «Песня об Александре Невском», символизирующая собой тему Русской земли — выражает поистине богатырскую мощь. Мелодия хора близка к русским былинам. «Особый склад придает звучание арф, имитирующих перебор гуслей».

«Крестоносцы во Пскове» — третья часть. Она пронизана ужасом. Прокофьев «применяет тему католического хорала, в исполнении хора на латинском языке. Грубое, диссонансное звучание только усиливает эффект от этой темы и выделяет средний эпизод, в который возвращается русский напев, только в нем передается уже народный плач».

Четвертая часть носит название «Вставайте, люди русские!». Она наиболее известна в народе, благодаря запоминающейся мелодии и патриотическому звучанию хора. Патетика первых строф перетекает в плавное звучание песни «На Руси родной не бывать врагу».

«Ледовое побоище» — пятая часть, центральная и наиболее монументальная и в кантате, и в фильме. Столкновение сил добра и зла сопровождается запоминающимися музыкальными образами. Угрюмое спокойствие Чудского озера, карканье ворон, волнение дружинников, вглядывающихся вдаль, резкие звуки рыцарских труб, угрожающая монотонность латинского гимна («… ярко показан эпизод скачки тевтонских рыцарей, который получил название «Скок свиньи» из-за особенности их построения. Весьма точно Прокофьев сумел подобрать чужеродный звук, чтобы показать врагов»), накатывающая тревога — и, наконец, треск и лязганье схватки, которая посредством инструментов и силой таланта композитора впечатляет своей эпичностью, сменяются радостной победной мелодией в тот момент, когда новгородцы с дубинами и топорами начинают гнать захватчиков. И вновь в конце картины звучит тема «На Руси родной не бывать врагу».

Шестая часть — «Мертвое поле». Скорбное звучание темы напоминает плач по погибшим за родину дружинникам.

«Въезд Александра во Псков» — седьмая часть. Финальный хор звучит торжествующе, прославляя Русь-победительницу.

Кантате «Александр Невский», как и многим другим работам композитора, предстояло триумфальное шествие по оперным и филармоническим сценам всего мира. Она часто исполняется и в наши дни.