Журнальный мир

КАРЕЛИЯ

Легко, как после баньки по-чёрному.

Светло, как после церкви на выселках.

Свежо, как вдоль по руслу кручёному

В камнях, где время летопись высекло.

Туман — молочной пеной в подойнике.

Во мху стоим язычески-босыми.

Молчат угрюмо ратники-хвойники,

Следят за адамантами-росами.

Я здесь, в чужую сказку попавшая,

Как в старь, к варягам, с предками-греками.

Постель листвой устлали опавшею,

Купель сменили бурными реками.

Закат, червонным золотом вышитый,

Горит атласной лентой карминовой.

И Он, так близко, — можно ли ближе-то? —

Дарит рубины грозди рябиновой.

Колдун, не разберу, или праведный,

В глаза глядит с вопросом — а верю ли?

Когда бессонно вставшая завидно

Молюсь камням замшелым Карелии.

ДЕЛЮСЬ

Счастье моё, разбитое на осколки,

Бисером разлетелось в траве высокой,

Скрылось в корнях меж репейником и осокой.

Сколько же мне собирать приходилось, сколько?!.

Птахой — по ягодке в кроне калины алой,

Мышкой-норушкой по зёрнышку в поле голом.

В сердце, подтравленном болью и валидолом,

Капля за каплей, скопилось горой немалой.

Вроде бы — в мутной воде золотой песочек,

Вроде бы — в горной руде самоцвета кроха…

Смотришь, а вышло в итоге не так уж плохо:

Россыпью точек запряталось между строчек,

Брызгами слёз растворилось в морском прибое,

Каплями рос на траве испарилось летом,

Тенью, не видимой в дождь, семенило следом.

Так подставляй ладони, бери с собою

Ветки сосновые в рыжих лучах рассвета,

Листья кленовые в мокром осеннем парке,

Фенечки на запястьях — мои подарки.

Я соберу ещё, я умею это.

01.02.2016