«Лазурь, и киноварь, и охра…»

«Лазурь, и киноварь, и охра…»

О книге Инны Ряховской «Ты и я»

(Инна Ряховская, Ты и я. Книга стихов. – М., Вест-Консалтинг, 2021. – 86 с., илл.)

 

Бывает так, что трагедия не отвечает характеру дарования поэта, но трагизм жизни об этом его не спрашивает. Жизнь не спрашивает у писателя, отвечает ли она характеру его дарования. В книге «Ты и я» Инна Ряховская попыталась восполнить личную трагедию, смерть мужа, красками потерянного счастья. Но читать такую книгу очень тяжело. Как будто прикасаешься голыми пальцами к электричеству человеческого горя.

 

Что-то грозно-неохватное

Подступало и несло

Золотую мою лодочку –

Потеряла я весло…

Мысль и чувство стали музыкой,

Стала музыкою я.

Стали лишнею обузою

Все приметы бытия.

И когда с последним тремоло

Разразилась тишина,

Я была за гранью времени –

Там, где нет его.

Одна.

 

Сложно, рыдая, при этом ещё и слова говорить. Трудно переплавить боль в точные строки. В то же время для поэта естественно в трагедии спасаться стихами. Их качество – вещь при этом второстепенная. Главное – не сойти с ума от безвозвратности потери, суметь примириться с новым миром и жить дальше. И, чем больше было счастья с любимым человеком, тем сложнее это сделать.

 

Лазурь, и киноварь, и охра,

Багрец и пурпур, изумруд

Тропинками средь веток мокрых

В объятья осени ведут.

 

Как тетивой тугого лука

Стрела отпущенная влёт,

Так высью запредельной звука

Просторный небосвод влечёт.

 

Вальсируя в лучах неярких,

Кружится золото листвы,

Щедры последние подарки

Тепла в оправе синевы.

 

Тем и прекрасно увяданье –

Природа круг свершает свой,

Но непоколебимо знанье:

Всё возрождается весной,

 

Из смерти – в жизнь преображенье,

И снова прорастёт зерно.

А человеку возвращенье

Не суждено… Не суждено.

 

Инна Ряховская тонко чувствует окружающую среду, и лучшие её строки, так или иначе, связаны с природой. Особенно хорошо удаются ей пейзажи. Душа поэта сливается с природой, и природа словно бы начинает говорить голосом человека. Природа помогает лирическому герою справиться с выпавшими на его долю испытаниями. И человеческая трагедия растворяется в пантеизме:

 

Станем цветами, покосами,

станем жемчужными росами,

песней бесхитростной, звонкою

в поле былинкою тонкою,

радугой в небе пологою,

в пыльных просёлках дорогою,

скрытой за облаком кручею,

лёгкой строкою певучею.