Лица
Лица
Мира стояла в петляющей очереди на регистрацию в аэропорту. Синее, серое, зеленое вокруг, перечеркнутое черными линиями транспортеров… Гул, состоящий из людей и механизмов. Лето. Самый сезон. Она всего на несколько дней приехала по делам в свой родной город — поездка была волнующей: какие-то душевные раны залечила, какие-то личные травмы разбередила. Но в целом это было правильное решение. Домой, хоть на несколько дней. Хотя что теперь считать домом? Всего один переезд и само понятие дом начинает размножаться «почкованием». Там, в первом доме осталась какая-то жизнь, которая могла бы быть прожита до конца. Но она закончилась, как линия на краю листа. И ушла куда-то, словно в зыбучий песок. И началась вдруг совсем другая линия, и она, казалось, никогда не оборвется, но вот еще один маленький переезд, и снова — новая жизнь. Старую жалко. Но никак нельзя было поступить иначе. Блажен, кто всю жизнь проводит на одном месте — его потери совсем другие, а мир — более целостный. Впрочем, иногда уехать — гораздо проще, чем остаться.
Соседи, стены, звуки, цвета, пространство, культура, особенности языка… Привыкаешь в итоге. Где-то или к кому-то ты подстраиваешься, а что-то или кто-то приспосабливается к тебе. Мире пришлось переезжать в своей жизни раз пять, если считать и детские переезды — с родителями. Она мысленно «развесила» на каждом из своих домов мемориальные доски имени себя — от этого стоять в очереди стало чуть веселее. Правда, другие посмотрели на ее улыбку слегка подозрительно, но тут же забыли об этом. Сейчас время такое — тот, кто разговаривает сам с собой, даже размахивая руками — вовсе не обязательно должен считаться сумасшедшим. Достаточно приглядеться — нет ли у него в ушах беспроводных наушников. То же самое с улыбкой — не стоит прослеживать направление взгляда, чтобы понять, что развеселило того, кто улыбается — он может всего лишь слушать какой-то комедийный подкаст, и уже выглядит, как малахольный. Миру позабавили и эти мысли, но вдруг, что-то внезапно увиденное остановило ее улыбку.
Эта женщина с тяжелыми черными волосами, стоящая к ней спиной. Как оказалась она здесь и сейчас? Ее тут не должно быть! Какая-то странная ошибка. Это же ее любимая подруга детства Яна, которая переехала в Нью-Йорк сразу после школы. Мира раскрыла рот, чтобы окликнуть Яну, но не успела. Та сама повернулась вполоборота. Ее нос с горбинкой, едва заметные усики над верхней губой. Порыв Миры заметили люди из очереди и так и решили — увидела кого-то знакомого, даже начали расступаться. Кто-то успел обрадоваться, что впереди будет на одного человека меньше — эта пассажирка сейчас встретит приятельницу и наверняка уйдет к ней. Но тут женщина резко обернулась, и Мира увидела, что та очень похожа на Яну, просто неприлично до чего похожа, но не она.
Мира отступила назад, втайне радуясь, что не успела произнести ни звука, и ей не пришлось признавать, что обозналась, и продолжала наблюдать за столь знакомой незнакомкой. Так Яна, конечно, измениться не могла. Хотя сейчас и есть пластические хирурги, которые творят чудеса. К тому же Мира буквально день назад говорила с Яной по скайпу — сидит в родном теперь для нее Бруклине. Но какова игра природы! Те же темные глаза, и платье в знакомом стиле. Сестра? Но у Яны не было родных сестер, она у родителей единственная. Да и вообще родственников в городе детства у подруги не осталось. «Какая затейливая игра природы», — думала Мира. И тут же решила, что эта женщина, так похожая на Яну, оказалась рядом не случайно — чтобы напомнить ей, Мире, о каком-то важном событии из ее жизни, может быть, о чем-то предупредить. «Как же иногда бывают похожи люди», — проносилось в голове у Миры, пока она продолжала разглядывать темноволосую пассажирку, которая сейчас тоже улетит непонятно в какую страну. И неизвестно, родом ли она из их с Яной города. Лера вспомнила руки Яны — они у нее были узкие элегантные с большой родинкой на запястье. Яна предпочитала маникюр с лаком для ногтей молочного цвета, ногти делала острыми и длинными отчего ее руки казались еще уже и изысканней, как у аристократки. Кольца Яны выбирала с камнями под цвет родинки, что каждый раз поражало Миру проявлением женской гармонии. А у этой женщины были совершенно другие руки — неухоженные, с короткими полненькими пальчиками. Тут уже не перепутаешь. Но волосы, лицо… Какие крови намешаны жителях ее родного города, как появляется тот или иной человеческий тип?
Мира вспомнила прогулки с Яной в парке, умение подруги одеваться, подбирая стильную одежду из-за чего она всегда казалась иностранкой в их городе. Нет, эта «другая Яна» слишком проста. Найдя еще несколько отличий и успокоившись, поскольку убедилась точно, что подруги рядом нет, Мира обнаружила, что и не заметила, как мимо нее проходили люди, и она потеряла свое место в очереди. Как странно, но женщина, похожая на Яну, так и не заметила, что Мира не просто смотрит, но внимательно разглядывает и изучает ее. А Мира…чуть не опоздала на посадку. Улетела в последний момент, словно что-то держало ее из последних сил в родном городе и хотело, во что бы то ни стало, остановить.
…Лондон всегда был для Миры сказочным местом, в котором живут король и королева, принцы и принцессы, герцоги и герцогини, гвардейцы-охранники в больших медвежьих шапках, слуги, собаки… Словно из фантастической вселенной материализовались сказки красные телефонные будки, узкие дома с четырьмя трубами на крышах, высокие кэбы-такси и двухэтажные автобусы, которые ездили по неправильной стороне улицы. Как и в каждом сказочном королевстве, тут были свои традиции, правила и распорядки. И названия, которые обычному человеку казались бы запутанными. Театр — «Глобус», тюрьма — Башня — Тауэр, вокзал с именем медвежонка — Паддингтона, часы — человека, большого Бена — в воображении по ночам их заводили волшебники. Но главное — люди. Именно в этом городе все они были персонажами из различных произведений искусства разных времен. У них были странные имена, необычная одежда и отличающая только их одних манера говорить.
Командировка в Лондон случилась через неделю после приезда из города детства. Работы было, как обычно много, но Мира успевала наслаждаться этим сказочным ощущением знакомого и прежде места. Правда, в этот раз Лондон очень напомнил ей и библейский Вавилон — в нем стало намешано совсем много людей разных рас и вероисповеданий, говорящих на разных языках… За дни командировки Мира даже немного устала от всей этой рябящей пестроты. Хотелось успокоения, медитации, зависнуть где-нибудь в пространстве и времени и обрести себя. Мира как раз стояла на вокзале — Паддингтоне, собираясь в аэропорт Хитроу на обратный рейс (ей всегда казалось что аэропорт назвали именем какого-то сыщика из мультфильма), как вдруг увидела это лицо… Мужчина был очень похож на ее бывшего — настолько, что она даже оторопела. Черные как смоль волосы, оливкового цвета кожа, усы, благородная борода… Этот мужской тип подходил для любой южной страны любого времени. В нем было что-то простое и в то же время аристократическое, выдававшее в нем нечто высшее и духовное. Мира любила его. Ей хотелось, чтобы он в ответ любил ее одну, но он дарил свою любовь многим. Как солнце, которое светит всем, невзирая на желания некоторых людей, чтобы оно светило лишь для них одних. В конце концов, она устала делить свое счастье с кем ни попадя, и отвернулась от этого человека. Но все же вот этот случайный встречный — как он похож на него. Разве что немного шире в кости и пониже ростом. Мира стояла вперившись глазами в этого человека, он решил, что это — признак женской заинтересованности, и глаза его заметались. Видно было, что он решает — то ли начать знакомиться, то ли быстро раствориться в толпе. Мира стояла, как соляной столб — такое сходство с бывшим любимым она также восприняла как некий знак, но какой?
«Мы знакомы?», — решился подойти к ней брюнет.
«О нет, простите, вы очень похожи на одного человека» — ответила ему она.
«Возможно я и есть он. Тот, кто вам нужен?» — прямо намекнул брюнет.
«Нет-нет, вы просто сильно напомнили мне его».
«Видимо, он много значил для вас», — рассмеялся незнакомец.
«Я уезжаю… Мне пора…», — Мира показала на подходящий поезд в аэропорт.
«Не будьте такой рассеянной — в следующий раз кто-то бесцеремонно может этим воспользоваться», — сказал он.
И, когда Мира уже собиралась идти в сторону поезда, точно так же, как ее бывший — с такой же обезоруживающей наглостью — а вдруг прокатит — брюнет спросил:
«Так может все же обменяемся телефонами?»
Мира не согласилась.
Клетчатый Лондон замелькал в окне вагона. Красное, зеленое, золотистое, черные строгие линии… И в каждой воображаемой клеточке смеющееся лицо бывшего или человека, похожего на бывшего. Мире показалось, что она заснула, и все это ей лишь снится. Но нет. История была реальнее чем что-либо. Мира достала мобильный и начала пересматривать совместные фотографии — зачем-то она их хранила. Потом перешла на страничку бывшего на Facebook. Ничто ее не трогало, все осталось в прошлом и уже было пережито-передумано, частично забыто. А вот эта встреча — взволновала. В данный момент времени — больше, чем все предыдущие отношения. Такая странность.
…Это случилось этим же летом — следующим пунктом назначения для Миры был Израиль. И вот также в аэропорту по прибытии она вдруг увидела… свою сестру. Полненькая, смешливая, вечно куда-то торопящаяся, чтобы влиться в реку специально придуманных многочисленных дел. Сестра точно не могла быть здесь, потому что много лет назад уехала в Германию. Но женщина — точная ее копия — стояла тут же, неподалеку.
Пограничник спросил Миру, есть ли у нее в Израиле родственники.
«Сестра», — только и могла вымолвить, потрясенная сходством двух разных женщин Мира.
«Где живет? Город? Адрес?»
«Ох, простите, я ошиблась».
Таможенник сделал кому-то знак. Подошли и начали проверять. Задавать ненужные вопросы. Много вопросов. Спасло Миру официальное письмо от организации, которая пригласила ее в страну. Тем временем, эта женщина, окруженная детишками, внимательно изучала Миру в ответ. Затем — рассмеялась и удалилась.
Лера, пройдя зону контроля, позвонила прямо из аэропорта сестре по мессенджеру What's App.
«Ты где?»
«Дома, в Дюссельдорфе, все в порядке».
«Я видела только, что в Тель-Авиве в аэропорту одну женщину — один в один ты. Даже испугалась».
«Это тебе привет от меня», — рассмеялась сестра.
А Мира повернулась к залу знаменитого тель-авивского аэропорта Бен-Гуриона и остолбенела, потрясенная. Ей казалось, что в израильском аэропорту она знает сейчас всех и каждого. Эти лица… Эти библейские лица, которые растворились в разных странах и людях. Ей кого-то напоминало каждое из них. Все они на кого-то похожи. Мира стала перебирать в памяти людей в своей жизни, как драгоценные камни. Родных, знакомых — старых и случайных — по многим путешествиям. С которыми связан ее образ жизни. Ей начало казаться, что все они собрались — вот тут, здесь и сейчас. Мира даже подумала, что вот-вот ее не станет — она читала, что перед уходом из этого мира перед внутренним взором человека быстро проносится вся жизнь, и все знакомые. Но тут все было наяву. Она смотрела на одного человека — и вспоминала другого, потом на другого и он ей неуловимо напоминал еще кого-то, а взгляд уже переходил к третьему. Сколько в природе существует — типов человеческой внешности? Почему они все собрались именно здесь. И именно в эту минуту? Янтарное солнце прорывалось с улицы, освещая этих людей сильнее, чем самые яркие лампы. Одноклассник, дядя, продавец из ларька на углу…Мире стало нехорошо, она с трудом удержала равновесие. «Схожу с ума. Нужно все-таки сходить к психотерапевту — друзья давно советуют», — пронеслось в голове.
«Девушка, с вами все хорошо?» Мира оглянулась. Снова эта женщина, так похожая на ее сестру, и спрашивает почему-то по-русски, но с еврейским акцентом.
«Вроде бы».
«Да на вас лица нет» — сказала «сестра». — Хотите — посмотрите, я дам вам зеркало».
Она достала какую-то старую пудреницу, открыла ее, поднесла к лицу Миры, и та увидела себя. Бледную, «подсвеченную солнцем», но настоящую. Ни на кого не похожую, такую, как она есть. Мира даже потрогала свое лицо. Вздохнула. Нет, не иллюзия.
«Вы очень похожи на мою сестру», — призналась она женщине. — Я даже разволновалась, не случилось ли что-либо с ней», — продолжила Мира, и тут ее понесло. Минут за десять она рассказала этой незнакомке про все свои видения последнего времени. «Наверное я старею, и за свою жизнь видела много человеческих типов, многие — уже не по первому разу, вот мне и начало мерещиться», — закончила она. Дети, которые были вместе с ее собеседницей, притихнув, внимательно слушали, словно на их глазах сейчас развернули некое сказочное предсказание — что их самих ждет в будущем, когда они начнут взрослеть.
«Вам повезло, — женщина — «сестра», казалось, только искала повод рассмеяться и заулыбаться. — По адресу обратились. Я — ученый. Генетик. И мистика ваша тут не при чем. Хотите, запишите мой «вацап», созвонимся как-нибудь и поговорим. Я вам расскажу, почему все люди так похожи. Еще познакомлю с моей подругой Евой — она психотерапевт — одна из лучших в Израиле. Она объяснит вам, почему у людей пересекаются и черты характера, и в этом они также похожи».
Лера «забила» ее телефон в память своего.
Отошла по направлению к выходу и стоянке такси и подумала, а так ли ей хочется знать, как все можно объяснить с научной точки зрения.