Журнальный мир

Великую силу искусства и магию кино поколение 60-70х познало на собственной шкуре. И не важно, что ты со своим одесским двором равноудален от Голливуда, Пелопоннеса и провинции Гасконь. Зато запасам на черный день и вековым коллекциям отрезов ацетатного шелка, дедушкиного почти целого свадебного костюма, постельного белья, банок с гвоздями и шурупами, вышитым наволочкам, старым туфлям и бережно хранимым папиным младенческим ползункам позавидовала бы любая костюмерная от Paramount до Gaumont. Погружение в мир кино было полным. Отсутствие операторов и режиссеров с лихвой компенсировалось количеством массовки и актеров.

300 спартанцев с «Розочки».

Американский исторический боевик «триста спартанцев» через восемь лет проката по загнивающему капиталистическому западу докатился до Советского Союза в 1970 году. В это время в доме 9/13 на углу Гарибальди и Розы Люксембург жили семьи суровых докеров и других легендарных портовиков. Спартанское воспитание и такой же быт были знакомы каждому. Из детских развлечений — только двор и летний кинотеатр «Украина». Трагический сюжет фильма, минимум одежды у древних греков и доступный реквизит идеально вписывались в декорации микрорайона.

Крышу у всех пацанов снесло еще во время сеанса. Точная копия греческого щита получалась из крышки от выварки. На копья шли древка от метел и швабр. Собранные на месте камни и булыжник поделили на мелкокалиберные и дальнобойные. Спартанскую армию модернизировали добавив самострелов. Двойная резинка от трусов, доска от ящика, украденного у ближайшего гастронома, прищепка и два гвоздя. И, конечно, стрелы, из остатков расщепленной доски. Пройдя курс молодого бойца и пристрелявшись по дверям и движущимся мишеням пришла пора перейти к реальным сражениям.

В соседнем вражеском дворе с четной стороны думали так же. В шестом номере «Розочки» досрочно состоялись выборы царя Леонида. Он почему-то оказался очкариком. Решающим фактором стал возраст — целых двенадцать лет и… имя. Ленчик потряс крышкой и объявил битву при Фермопилах открытой.

Спартанцы выдвинулись. Сохраняя сюжет, решили зайти с тыла — не через дворовые ворота, а коварно забравшись с моста на крыши столярных мастерских. Оттуда можно было почти незаметно прогреметь, проламывая старый рубероид, прямо до девятого номера, который отделялся от промзоны невысоким заборчиком, установленным на крыше мастерской. Дворовые заметили лазутчиков и заняли оборону. Началась перестрелка лучников. Царь Леонид понял — сейчас вместо главной роли они бесславно проиграют даже кастинг на спартанцев. Он, как и положено полководцу поднялся во все свои полтора метра, заорал «Ура! За Родину!» и опрометчиво поднял щит над головой.

В этот момент мелкий Валерка Зверев по кличке Зверь метнул свой ксистон — классическое оружие спартанских гоплитов — двухметровое нарощенное копье из маминой швабры. Нарушая исторический сюжет и некоторые законы физики, копье, описав эффектную дугу, ударило, слава Богу, тупым концом царя Леонида точно в лоб. Битва при Фермопилах окончилась не начавшись. Ленчик, потеряв сознание, но не выпуская щит рухнул на крышу. Тяжело раненого пришлось спасать не только от вероломно захвативших власть новых спартанцев из девятого номера, но и от работяг из мастерской, которым отряд истоптал и без того аварийную кровлю.

От нефартового звания нового Леонида Валерка дальновидно отказался. Как и от вещдока в виде сломанной маминой швабры. Бывший царь Ленчик до конца каникул хвастался иссиня-черным лицом и законно не носил ненавистные очки. С Валеркой они после этого случая стали корешами. В пацанском кодексе Розочки и Канавы помимо уважения к достойному противнику был знаменитый девиз «махаться так махаться», который до боли напоминал киношное «алягер ком алягер». Но в мушкетеров играли чуть позже. Лет через десять.

12 ПОДВЕСОК

Куда там «Властелину колец» до популярности советского многосерийного «Д’Артаньяна и трех мушкетеров». В каждом дворе был полный набор из Атоса, Портоса, Арамиса и Констанции с Миледи. Следующие в пищевой цепочке получали роли Кэт, де Тревиля и Бэкингема. Дворовые мадамы и малышня оптом проходили за гвардейцев кардинала. В классе после голосования, апелляции, жребия и драки тоже была выбрана школьная четверка мушкетеров. Пока некоторые безуспешно сражались за роль Констанции, которой всегда была Оксанка, я, трезво оценив свои шансы, сразу застолбила место королевы Фрейндлих. Я была отличной королевой. Властной и капризной. Поэтому от всех участников реконструкции потребовала подвески. Французские аристократы с Молдаванки за базар отвечали и на следующий день приволокли подвески из бисера, кусков синей школьной резинки и даже чешских бусин «яблонекс». Последний комплект на старой нитке из граненных красных цилиндров припер «король» — заучка Владик Терлецкий. Ясное дело, что делиться сокровищами с каким-то Бэкингемом будут только идиотки, поэтому я понесла трофеи домой, где выяснилось, что «цилиндры» — это натуральные кораллы причем явно старинные. Владик как-то невнятно сказал, что они все равно порванные у мамы лежали. Поэтому через день наша мама включила кардинала Ришелье и пошла улаживать назревающий государственный конфликт. У школы она протянула спичечный коробок Зинаиде Семеновне: «Будем считать, что подвески уже вернулись из Англии. Заберите ваш дорогой реквизит!» Бабушка вытерла Владику нос и, подбоченясь, выдала: «Так, не морочьте голову! Еще чего! У меня внук, слава Бо…»