Между тучами и небом
Между тучами и небом
КАЛАЧИ
Ты, буревестник, не кричи
Там, между тучами и небом!
Я наскребла на калачи
Чуть-чуть муки – и буду с хлебом.
Едва дыша – ресницы вниз –
Воркую тихо над мукою.
Крикливый мир, угомонись!
Сегодня хочется покоя.
Не разрешит моя стряпня
Проблем взъерошенной эпохи.
Живите ныне без меня,
Шуты, торговцы и пройдохи.
Приглажу скатерти залом,
Запарю чаю с бергамотом
И крепко-накрепко узлом
Свяжу житейские заботы.
Негоже ныть от неудач!
Я не вприглядку пью, не с «таком»:
Ещё – с изюмом мой калач,
И даже – с зёрнышками мака!
А завтра, выйдя за порог,
– Не всё же прятаться в берлоге –
Пойму: из множества тревог
Мои – не худшие тревоги.
* * *
В кадушке с залатанным боком
Спала дождевая вода.
Ей снился то мрак водостока,
То светлая в небе звезда.
Ей снились отливы-приливы,
Пленённые тиной пруды…
И плюхались жёлтые сливы
В пугливую толщу воды.
А вечером к донышку лейки
Доверчиво льнула она,
Чтоб влаги извилистой змейки
Насытили землю сполна.
Кадушка узнает едва ли,
Ну что же поделать, увы,
Как весело капли кивали
Ей с каждой макушки ботвы.
БАННЫЙ ДЕНЬ
Горячая испаринка,
Струясь, со лба течёт.
Плесну воды на каменку,
Чтоб было горячо!
От веника пахучего
Кружится голова.
За дверцею скрипучею –
Высокая трава,
Кипрей, вьюнок извилистый,
Тенистая ветла…
Прохлада речки илистой
Меня обволокла.
Ни страха, ни смущения –
Плыву, обнажена.
До головокружения
Пронзает тишина.
В предбаннике бревенчатом –
И сухо, и светло.
Тюрбанчик полотенчатый
Спустился на чело.
Заварка из лабазника
Прогонит хворь и лень.
За ощущенье праздника
Люблю я банный день!
АВГУСТ
Лиловые, с синим отливом,
На фоне зелёной листвы,
Всё падали спелые сливы
На влажное ложе травы.
Душистая, сочная сладость –
То августа лёгкий уход.
Какая безмолвная радость:
Погладить ладонями плод.
Глядеть, улыбаясь, как пчёлы
Над лакомством липким кружат,
И бледных цветов маттиолы
Нежнейший вдыхать аромат.
Расслабиться, жмурясь лениво,
Пленяясь последним теплом,
Надкусывать кожицу сливы,
Не зная, что будет потом.
ЕВДОКИЯ ПЛЮЩИХА
И морозно, и тихо,
И умолкли грачи…
Евдокия Плющиха
Потеряла ключи
От желанных весенних
Чудодейственных вод
И, кляня невезенье,
Слёзы горькие льёт.
Ходит-бродит с рассвета
По сугробам она:
Без ключей тех заветных
Не наступит весна,
Не разломятся льдины
Замурованных рек,
И косяк лебединый
Не вернётся вовек.
Евдокия Свистунья,
Не горюй, не кричи.
Ты дождись полнолунья –
И найдутся ключи!
Вспомни опыт былого,
Верь в победу тепла.
Не бывало такого,
Чтоб весна не пришла.
ПЕЧКА
Дрова, присыпанные снегом,
Стреляют в топке и шипят.
Какой восторг, какая нега –
Лежать и слушать снегопад!
Он рвётся в окна, топчет крышу,
А на лежанке – любота.
Шуршат внизу, под печкой, мыши,
Поправ мурчание кота.
В печурке сохнут рукавицы,
В опечье дремлет домовой.
И только мне совсем не спится
В моей избёнке лубяной.
В горшках томятся щи да каша,
Картошка млеет в чугуне.
Скрыт русский дух и сила наша
В живом, покладистом огне.
СИРЕНИ БУКЕТ
Неделю, всего лишь неделю
Струился цветов аромат,
И жалость моя неподдельна,
Что вянет сиреневый сад.
Кудрявые, бурые кисти
Коснулись моей головы:
«Ты тоже заложница истин,
Законов природы, увы».
«Нельзя надышаться сиренью
На долгие месяцы впрок» –
Шепнул, призывая к смиренью,
Упавший в ладонь лепесток.
В сиреневых сумерках мая
На сердце смирения нет,
Когда я к лицу прижимаю
Сирени прощальный букет.
г. Егорьевск,
Московская обл.