Монумент. Страна. Проводы. Под дождём.

Монумент.

Страна.

Проводы.

Под дождём.

Стихи

МОНУМЕНТ

 

Москвичи очнулись на рассвете,

Глянули в окошки — ё-моё!

Минина-то нет на постаменте,

Да и нет Пожарского на нём!

 

Как в мешке пустом не спрятать шила,

Так не скрыть пропавшее.

Увы,

Тут не память — памятник отшибло

У столицы Родины — Москвы.

 

Спорили в Кремле и на Арбате:

То ли поразил небесный гром,

То ли сгоряча ночные тати

Сдали монумент в металлолом.

 

Приняла столица близко к сердцу

Эту весть безрадостную, но

Больше всех тужили чужеземцы,

Коих на Москве полным-полно.

 

Не переставали поражаться

Новым слухам эти господа:

Ожили, мол, Минин и Пожарский

И ушли неведомо куда.

 

Видели их вроде бы на Волге

Во главе несметных русских сил.

Иноземцы неспроста в тревоге:

Помнят, знать, историю Руси!

 

СТРАНА

 

Ребята, видно, мы не поняли,

Зачем нам Господом дана

От Балтики и до Японии

Раскинувшаяся страна.

Не поняли, зачем на нехристей

Водил дружины князь Донской,

Зачем с такой жестокой нежностью

Кутузов жертвовал Москвой.

А понимать и помнить надо бы

Всё, что пришлось перенести.

И ставить вновь стальные надолбы

У лихоимцев на пути.

Они, проныры закордонные,

И свой, отечественный тать,

Марш похоронный нашей Родине

Готовы запросто сыграть.

Но мы живём назло всем выжигам.

Свой, хоть и горький, хлеб жуём.

И — дайте срок! — не просто выживем,

Не хуже прочих заживём.

Чтоб и они однажды поняли,

Зачем нам Господом дана

От Балтики и до Японии

Раскинувшаяся страна.

 

ПРОВОДЫ

Год рождения — 1948-й

Из автобиографии

 

Проводите меня в 41-й.

Помашите платочками мне

И поплачьте о том, что, наверно,

Я погибнуть могу на войне.

Сшей, жена, мне кисет погрубее,

Чтоб на сгибах не тёрся в пути,

Чтоб кисета того мне

До Шпрее,

До Берлина хватило дойти.

Дай мне, мать, на прощание песню,

Чтоб от пули служила щитом.

Ну а если,

А если,

А если…

То —

Роди меня в 48-м.

 

ПОД ДОЖДЁМ

 

Врезалось в память:

Дождь приплясывал,

Дорога была мокрой и скользкой

И ехал по ней инвалид на коляске.

Знаешь, такая — на четырёх колёсиках?

Мы стояли под зонтами, карнизами.

Что нам дождик? Так, баловство.

А он по плечи был грязью забрызган.

И ко лбу прилипли седины его.

Что его мотало по раскисшим улицам?

Где ему маячил заветный причал?

Горько, понимающе переглянулись мы.

Он усмехнулся. И промолчал.

А когда неловко — да иначе мог ли? —

Лез на тротуар он, словно это стена, —

Звякнули медали из-под куртки мокрой

И блеснули холодно ордена.