Нюкша — белая лебедь

Нюкша — белая лебедь

Мы вот на празднике были, на гуляньице. Да на каком гуляньице! В самой Москве так не гуляют!

Девяти утра еще нет, а уж гости поспешают на праздник. Со всех сторон съезжаются в Пожарище1. Съезжий праздник, старинный, Троицкое заговенье.

Торговальницы торопятся товар разложить. Но сперва к соседям: «Здоровьичка, соседи ближние и дальние», – к каждому с поклоном.

Девки молодые по проулкам попылили: «Кого, кого нет на улице!» Кличут сельчан и гостей на праздник. Кто не выйдет на улицу – обидит людей, осудят такого.

Навстречу другая ватажка с припевками: «К нам приехали чужие чужаки, понавешали по лавкам кушаки…».

Не было ветру – навеяло, не было гостей – наехало. На угоре под качелями2 народу густо.

Вологодские высоко поют, лето кличут. Летят, звенят девичьи голоса над лугом, точно жаворонки. Радостно душе, поёт душа и ликует.

Бабушки старенькие на качелях качаются. Хохочут. Качульные песни выводят на долгий голос. Парни и степенные люди кружками стоят. Затягивают на пять голосов.

Песни, припевки, частушки кругом. Заливаются бубенцы на саратовских гармонях.

Забурлила ярмарка. Дивный товар, невиданный: пестрядь домотканая, браные пояса, шитые лакомки, картузы, берестяные короба. Не жалей денег, такого товара не увидишь больше.

Общий хоровод завели. Течёт он, как речка по камушкам, завивается бесконечная спираль вечной жизни, неразрывная цепь между небом и землёй, на летичко тёплое, на богатый щедрый год. Рядом «Плетень» заплетают, «Улицей» ходят, «Столбами» еще. Лавки пустые стоят. На лавках-то дома насидимся. Кто не встанет в хоровод, у того в поле недород, не видать тому удачи.

Потекли «Ручейки», вылились в пляску. Сапогами втаптывают, башмаками притоптывают, будят землю, от земли силу берут.

Из Кокшеньги послы пришли, просят к себе на гуляньице. Всей гурьбой, «улицей» отправились гостевать к соседям. Шествие великое. Рядками идут. У каждого рядка свой гармонист. У каждого гармониста свой наигрыш. Течёт «Улица», поют гармони, плывут голоса благовестом, летят песни до неба. И душа на небо летит, очищается. Кажется, Сама Богородица рядом в колясочке едет.

Наплясались в Кокшеньге, назад пошли. Кокшар с собой увели на отгостки.

В Пожарище на угоре гармони заливаются. Игроки без устали меха рвут. Хромки, тальянки, трехрядки, ливенки – всяк на свой голос. Молодые девчонки платочками мошкару от играчков отгоняют. Не смолкают песни на лугах.

Деревенские сбегали, коров своих подоили и обратно на угор в хороводы. Работа-то никуда не денется, а праздника уж завтра не будет – Петров пост.

Разогнало веселье тучи на небе. Вот оно, пришло, пришло летичко тёплое. Жарко в хороводах. Скидывают казакины, кабатухи, душегреи. Запестрели рубахи богатой вышивкой. Хвалятся мастерицы рукавами исподок перед товарками.

Под качелями столы накрывают. Пиво самоварное, пироги, грибы, рыба печеная.

На горке костры зажгли. Молодежь побежала через огонь прыгать, о суженых гадать.

Вот и солнышко к горизонту катится, гаснет день, затихает праздник.

В кружках женщины запели: «Пойдёмтё, девоцки, домой, пойдёмтё, ягодиноцки, дадим хозяевам покой, пойдёмтё с вецериноцки».

Пора… Прощай Пожарище, прощай Нюксеница – белая лебедь, прощай, наш русский север. Как будто дома мы побывали.

В раскрытые окна автобуса слышим: – Питер, прощай! На тот год опять приезжай!

 

1 Пожарище – деревня Нюксеницкого района Вологодской области.

 

2 Качели – обязательный атрибут Троицких гуляний.