Журнальный мир

***

Я не был здесь, казалось, век,

я все забыл, как мне казалось,

платанов разогретый фетр,

когда с листвой соприкасалась

твоя рука, глаза в глаза,

ничто в дому не закрывалось,

и занавеска раздувалась,

как боевые паруса.

Бульвар, и дальше по камням

через Кирпичный, сквозь посадки,

а там уже и пятки гладки,

пускай весь город в спину нам.

Ступенька, и потом, потом -

куда не важно, лишь бы к морю,

где тот же воздух в голубом

зовет к себе и, волнам вторя,

дурачится, толкает лбом

все ту же лодочку под парус,

как будто тычется в ладонь

единственной, той самой, той,

которой больше не осталось.

И мачта гнулась, ветер выл,

летела лодочка по ветру, -

ты помнишь? — вот и я забыл

все остальное. Даже это.

***

Слушать ветер осенний, ходить по утрам на базар,

гладить грушам бока, есть лепешку у старого грека

и стоять над заливом, ища вдалеке паруса,

как в истории где-то.

Возвращаться домой, выдыхать самый лучший сезон,

самый лучший пейзаж процарапать по тонкому воску,

и не надо фантазий, когда под тобой горизонт

делит надвое воздух.

***

Это было у моря, действительно было,

в электрических сумерках тесной квартиры

набивались круги папиросного дыма

и веселыми метрами в ночь выходили

прошвырнуться над спящей Успенской, Ремесленной,

поглядеть свысока на родную босо́ту,

и луна некошерным расхристанным вензелем

семафорила путь в молодую субботу,

молодую свободу анапестов дымных

небывалых стихов драгоценных расцветок,

вы так были неистовы, о́рэмэ и́нгелэ,*

что внезапный закат стал до слез фиолетов.

А лиман пересох, да и город покоцан,

бронепоезд унес вас куда-то в столицу,

и любови народной бульварные кольца

лишь помогут забыть наши лица.

_____________________

*бедные мальчики (идиш)

***

Уезжаешь, конфеточный город в чужую тоску наряжаешь,

будто что-то оставил, не помнишь, глазами по берегу шаришь,

не печалуйся, бедный, прими за лекарство прибрежные танцы,

если морю, как в детстве читал, не дано примелькаться,

то уж легкого легче ему измочалить печатную заумь,

потанцуй напоследок, пусть нимфа пройдется по переду задом,

раскачает, запахнет собой, на дорожку приветит,

отдохни от цитат, книгочей, и ушедшие были как дети,

лишь потом уезжай, а вернешься, войдешь в незнакомую воду -

не узнает, пройдется соленой губой, и за то слава богу,

за ворота сезонные выйдешь, и станет еще непонятней,

для чего ты волочишь, смешной коробейник, свою голубятню.

***

На ветра медленном покое

прозрачно воздуха тугое

растянутое полотно,

суровой ниткой с морем сшито,

оно для нас — кому защита,

кому окно,

избыток света голубого

от белого до всеблагого

идет в песок,

я жмусь к нему тоской слепою,

и не простреленный любовью

горит висок

фантомной болью о пробитом

с каким-то стелющимся видом

большом окне

и о любви не за горами,

но явленной в оконной раме

тебе и мне.