Журнальный мир

Давным-давно, когда я только пытался что-то рифмовать или даже и не сочинял вовсе, на весь Советский союз прогремели дерзкие ребята, назвавшиеся «куртуазными маньеристами». Я еще учился в школе, но помню, сколько внимания им уделяло тогдашнее телевидение и как часто писали о них в разных журналах. Мотором этой компании был Вадим Степанцов, возглавлявший орден уже упомянутых маньеристов. Себя он именовал – ни много ни мало – Великим Магистром.

В дальнейшем пути членов ордена разошлись. Кого-то давно нет в живых, кто-то добровольно вышел из рядов маньеристов и никак себя с ними не ассоциирует… А вот кто, как мне кажется, ничуть не изменился, так это Степанцов. Такое ощущение, что он законсервировался – вот уже более тридцати лет активно трудится в разных жанрах, особо не меняя ни стиля, ни убеждений. При этом – что важно – его не назовешь однообразным автором; он изначально был многоплановым поэтом, которому по плечу было все – от и патриотической лирики до эротической.

Где я только не встречал его стихи, в каких только изданиях они не мелькали. Даже в «Международной еврейской газете» (как-то попалось в руки столь экзотическое СМИ) можно было наткнуться на стихи Степанцова о бурном соитии со смазливой семиткой. За давностью лет не скажу уже, чего в тех стихах было больше – откровенной юдофилии или скрытого антисемитизма. Однако факт остается фактом: Степанцов умудрился опубликоваться даже там.

На современном языке это означает: звучать из каждого утюга. И это тем актуальнее, что Степанцов звучал еще и музыкально, создав рок-группу «Бахыт-Компот» и став ее вокалистом. Этот проект также имел определенный успех. Некоторые песни группы, такие, к примеру, как «Пьяная-помятая пионервожатая», давно стали народными, их частенько можно услышать на просторах страны.

Таким образом, мы говорим сейчас не только о поэте, массовике-затейнике, шоумене, но еще и о рокере. В этом смысле название его книги более чем актуально. Я сам уже давно не молод, но трудно поверить, что Степанцов разменял не так давно седьмой десяток. Впрочем, он не унывает, а оценивает свой возраст как истинный философ. Читаем первое же стихотворение нового сборника:

Рокером быть в России –

То же, что и в Монголии:

Вроде с гитарой, красивый,

Но потертость с годами все более,

Жиденькие кудряшки

Или седые виски,

Пивной животик над пряжкой,

В глазах три пуда тоски…

И далее – ничуть не оптимистичнее. Пьянка в московской рок-пивной, симпатичная вокалистка, которую лирический герой всеми правдами и неправдами притаскивает к себе домой, что на следующий день оборачивается жуткой головной болью и похмельной хандрой. А вдобавок – еще извечный вопрос, знакомый каждому, кто оказывался в подобной ситуации:

Проснулся едва ли не в полдень,

Чирикали воробьишки,

Тут помню, а тут не помню:

Вышло с ней или не вышло?

Лично у меня нет здесь претензий к автору. Ситуацию обрисовал он со знанием дела, надо думать, используя богатый жизненный опыт. Для меня только осталось загадкой – при чем тут Монголия? Стареющего рокера, способного на подобные подвиги, можно, наверное, отыскать в любой точке мира, а не только в Москве или Улан-Баторе. Да и не только рокера, если уж на то пошло… Но не будем придираться к художнику, раз он так видит.

Стоит отметить, что Степанцов не зациклен на себе, на своем рокерстве или на более чем откровенной лирике. Определенное место в его творчестве отведено гражданским настроениям общества. Хотя пишет он о подобном чаще с юмором. Это совсем не означает, что у него нет своей политической позиции; просто Степанцов не был бы Степанцовым, перестань он смотреть даже на серьезные вещи с изрядной долей иронии:

О свинцовых мерзостях режима

Целый вечер говорила ты,

Я же все зевал неудержимо,

Поглощая водку и манты.

Любопытно, что Степанцов не прибегает здесь к примитивным приемам, не говорит ничего плохого о противоположном гражданском лагере, но стремится перевести все в шутку. Показывает, что бушующие подчас страсти могут иметь вовсе не политическое происхождение. И точно – разве мы не знаем, сколько людей протестуют против чего-то лишь потому, что испытывают в личной жизни дефицит внимания, уважения, любви? Вот и с подружкой лирического героя стихотворения ровно та же самая история:

Крылись тут не мерзости режима

И не экономики обвал.

Я читал во взгляде: «Полежим, а?»,

Как самец тебя я волновал.

Между прочим, он не остался в стороне от событий на Украине. Присоединение Крыма и отделение Донбасса он считает вещами правильными и нужными. И, собственно, у него нет претензий к так называемым самостийникам, с которыми все давно ясно. Но к некоторой части украинского еврейства вопросы у него есть:

Евреи шагают проспектом Бандеры.

О, сколько в очах ликованья и веры!

Уверенности, что в родной Украине

Им счастье великое светит отныне.

Это, как известно, не выдумка и не чья-то неумелая пропаганда. Все взято из реальной жизни. Мы прекрасно помним, как одесский стихопишущий блогер и психиатр Борис Херсонский, долгое время выдававший себя за жертву антисемитизма и потомка пострадавших от Холокоста, вдруг стал рядиться в вышиванки, скрипуче петь «Ще не вмерла Украина», радоваться сожжению «колорадов» в Доме профсоюзов, всячески кривляться и грозить хиленьким кулачком Русскому миру. Строки Степанцова обращены будто бы к нему:

Ох, атомный, чую я, будет пожар

Для тех, кто простил и забыл Бабий Яр.

Да и не только к нему. Безумного психиатра можно было бы и не вспоминать, да вот проблема в том, что не один он там такой. Почему Степанцов и не может удержаться:

Еврей, примеряющий форму СС,

Скажи мне, откуда такой интерес?

Откуда у парня арийская грусть?

Какая ж ты, в сущности, гнусная гнусь.

Не уверен, что это стихотворение опубликует «Международная еврейская газета», хотя мне данный текст Степанцова представляется более важным, нежели тот, что когда-то появился в «МЕГ», подписанный его именем.

И при этом Степанцова никак не назовешь ненавистником Украины. Он может высмеивать русофобов и маргиналов в шароварах, возомнивших себя высшей расой, но при этом у него масса поклонников и в Киеве, и во Львове, и в Харькове, и в Донецке. Его чтут и как поэта, и как рокера. Его читают и слушают как «самостийники», так и «сепары». Вот, казалось бы, хороший повод лишний раз подчеркнуть, что культура объединяет народы. Да только от обычных людей, к сожалению, зависит немногое. А для тех, от кого на Украине что-то зависит, Степанцов, несомненно, москаль, великодержавный шовинист и агент Кремля.

Впрочем, наш герой не стремится быть народным трибуном, не рвет на себе тельняшку, подобно другим сочинителям, не строит из себя мессию и не считает, что его слово обладает какой-то невероятной силой, способной вразумить глупых или отрезвить заблудших. В первую очередь он остается тем же озорным куртуазным маньеристом, который когда-то ворвался в нашу с вами жизнь. Да он и сам об этом то и дело напоминает читателям. Одно из стихотворении книги прямо так и называется – «Еще раз о куртуазности». Содержание, как и следовало ожидать, соответствует названию:

Приводишь даму в ресторан –

Не пучь глаза, как сивый мерин,

Залей ей в глотку двести грамм –

И все покатит, я уверен.

В эту книгу вошли только новые стихи Степанцова. Трудно сказать, стоило ли усиливать ее старыми, проверенными временем текстами, тут все зависит от той задачи, которую ставил перед собой автор. За свою жизнь Степанцов выпустил не одну толстую книжку, при этом в солидных издательствах, активно занимающихся распространением своей продукции. В его активе тома под 400 и свыше 500 страниц, что для поэтического сборника является солидным объемом. Добавляем приличные по меркам новейшей истории тиражи и получаем довольно успешную издательскую практику.

И вот теперь – книга в серии товарищества поэтов «Сибирский тракт». Тонкая (всего 76 страниц) и малотиражная (250 экземпляров). Зато теперь автор может похвалиться тем, что вышел в настоящем писательском издательстве, ориентирующемся не на массовую культуру, а как бы наоборот. Вряд ли это свидетельствует о падении популярности Степанцова; скорее ему самому несколько наскучил масскульт. Ну и не будем забывать, что у рок-музыкантов свое трепетное отношение к поэзии. Время от времени некоторые рок-идолы (вспомним того же Джима Моррисона) издавали тощие книжонки своих стихов небольшим тиражом, хотя, конечно, могли себе позволить роскошный фолиант в любой престижной издательской конторе.

Хотя, может быть, все гораздо проще и Степанцов никаким рок-звездам не подражал, а издал сборник там, где ему предложили. Нынешние времена, как мы знаем, заставляют автора побегать и потрудиться найти издательство, если он собирается выпускать книгу не за свой счет. Поэтому даже известные, не обойденные вниманием критиков и читателей поэты порой стремятся не упустить своего шанса. Издать солидный том они еще успеют, но зачем отказываться от маленького томика? Тем более что такие книжечки расходятся быстро, а современные технологии позволяют мгновенно допечатать энное количество экземпляров, если в том возникнет необходимость.

Но есть еще кое-что, отличающее данную книгу Вадима Степанцова от предыдущих. Это грусть, то и дело проглядывающая между строк. Нельзя сказать, что он никогда прежде не писал грустных стихов. Однако теперь, как мне кажется, все серьезнее. Не будем забывать, что первое же стихотворение сборника – «Рокером быть в России…» – ироничное по замыслу, но горькое по сути. Напиши он такое лет тридцать назад – народ хохотал бы, схватившись за животы. Но в том-то и дело, что Степанцов пишет о том, что случается с ним сейчас. И вот жалеть его неудобно, а натужно смеяться тоже не хочется. И тут, как ни странно, проникаешься к автору не сочувствием, нет, но некоторым уважением. Как к человеку, который сколько угодно может рисоваться и делать хорошую мину при плохой игре, но при откровенном разговоре раскроет все карты.

Да, в этой книге имеется тот самый маньеризм, жонглирование словами, фривольные тексты и нецензурные выражения, но при этом обнаруживается тут и совершенно искренняя лирика, чуждая всему тому, за что мы Степанцова и любим. Повторюсь, раньше в его стихах это не так было заметно. А теперь даже в иронических текстах то и дело проскальзывает что-то подобное:

Вроде все как обычно, на месте и Путин, и Кремль,

Новый год на носу, и от санкций народ не загнулся.

Отчего же так муторно, Господи? Выслушай, внемль,

Даже я, оптимист, в пенной серости дней захлебнулся.

Любой поэт развивается в течение всей творческой жизни, иногда даже и не в лучшую сторону. Я предположил бы, что Степанцов становится глубже как автор, да боюсь, его это обидит. Ведь все то, что он делал прежде, вовсе не говорило о его поверхностности. Но, думается, раньше он не горел желанием поговорить с читателем по душам. Или говорил о том, что, как он полагал, читателю (и слушателю) будет интереснее и понятнее. Теперь же, сказав уже все или почти все, он может позволить себе и отдельные лирические отступления. Хорошо ли это? Если честно, то не вижу ничего плохого. В конце концов, и бунтарям надо когда-то отдыхать.