Журнальный мир

ПХУРО¹

Мофал, глава рода, вдруг встал. Это был знак для собравшихся. Все притихли.

— Как заведено у цыган на больших праздниках, девушка и парень сегодня станцуют во имя мира в нашем городе и благополучия всей нашей общины, — начал Мофал. Он выдержал паузу и продолжил: — Как старейшина, я должен назначить танцующих, но, чтобы сохранить согласие в наших семьях, на этот раз я хочу передать право выбора своему брату.

Марфало, удивленный, встал.

— Эта честь выпала мне так неожиданно…

Поскольку Марфало замешкался, Зибаро поняла, что ее час пробил. Все утро она искала подходящий момент, чтобы сообщить собравшимся о помолвке Багро и Гимары, и вот случай представился.

— Ладно, садись! — сказала она, встав и перебив своего мужа. — Сказано мудро и дальновидно, чего еще ждать от нашего старейшины. Выпавшая честь больше, чем я… чем мы могли ожидать, и мы по достоинству ценим ее. Братья, как правители города, лучше других знают, что в бизнесе нужен не только мужчина. Тяжелое бремя ложится и на семью, на тех, кто помогает. Для успеха в этом деле от нас, цыган, требуются согласие и мир, а это уже в руках жен и матерей. Подруги и спутницы наших парней тоже вносят свой вклад в то, чтобы между нами всегда было взаимопонимание. Говорят, что без труда не выловишь и рыбку из пруда. Это так и есть. Зачем цыганам ссориться друг с другом и отдавать власть кому-то другому? Наша община и без того маленькая, а поскольку у нас нет своей земли, мы не можем прокормить себя тем, что вырастили сами. Я приведу слова преуспевающего бизнесмена, нашего друга Фарго: «Прилагайте свои силы там, где от них есть толк». Фарго, разумеется, имеет в виду вот что: в каждой стране есть коренной народ. И цыганам приходится отвоевывать у него хлеб, а это значит, что отношения между нами должны быть прямыми и нам нужно быть сплоченными. Я за то, чтобы наши молодые танцевали и создавали семьи друг с другом. Только так цыгане останутся сильными.

Зибаро отобрала у своего мужа предоставленное ему слово на глазах у всех. Марфало не знал, куда спрятать глаза от стыда. Мофал взглянул на брата. Он стоял перед выбором. Приказать Зибаро замолчать? Но не станет ли это еще большим унижением для брата? Он подумал, что меньшим злом будет не предпринимать ничего, и понуро сидел, опустив плечи. Зибаро посчитала хорошим знаком то, что братья не вмешиваются, и продолжила:

— Именинник может спокойно сидеть, зачем такому уважаемому человеку спорить с женщиной. На благо города и в честь именинника моя дочь Гимара станцует этот танец! Дочка, выйди из-за стола!

Гимара взглянула на отца и неловко встала. Братья молча смотрели перед собой. Среди гостей пронесся шепот. Не было неожиданностью, что Зибаро выбрала для танца свою дочь. Гораздо интереснее было, кого она назначит Гимаре в пару.

Гости принялись вполголоса разговаривать между собой.

— Фарго, видимо, договорился с Мофалом! — предположил один из гостей.

— У богатых свои причуды, — вздохнул другой.

— Мофала не купишь, — настаивал третий.

— Случается, богатые дарят такие подарки, которые потом приносят беду! — сказал самый старший из них.

Пожилая женщина, послушав их, презрительно сплюнула:

— Позорят род.

На краю поляны, у обрыва, шумели те, кого не позвали к главному столу.

— Тут деньги все решают!

— Понятное дело.

— А нам что пользы от этого Фарго?

— Я его не очень-то знаю, но был тут у Фарго в казино. Посреди игры какой-то мужик решил поскандалить, Фарго глянул на меня, и я выставил того на улицу. Фарго щедро отсыпал мне монет.

— Далеко пойдешь.

Старик, который прислушивался к их разговору, с презрением произнес:

— Продают нашу жизнь и права! Так же, как и вы!

Его жена, беззубая старуха, схватила старика за плечо и повернула к себе:

— Раз ты такой умный, то скажи, что ты так уж ценишь в нас?

Старик вдруг шлепнул жену ниже поясницы и ответил весело:

— Право свободно любить, петь и кочевать!

А разговор за главным столом только лишь подходил к самому главному.

— Теперь, когда мы все в сборе, я хочу еще раз поблагодарить Мофала за этот праздник, — продолжила Зибаро. — Угощение такое, что и лошади предложить не стыдно, да и напитки в избытке… и за все благодарность и почет Мофалу. И поэтому в его честь не может танцевать кто попало. С Гимарой сегодня будет танцевать Багро, прекрасный сын Фарго, нового правителя города!

Гости за праздничным столом стали перешептываться, однако Зибаро еще не закончила. Все чувствовали, что этот танец — лишь начало того, что последует дальше. Быстро вознеся хвалы Фарго и его сыну, Зибаро на следующем выдохе сообщила о помолвке Багро и Гимары как об уже свершившемся деле и, завершая свое выступление, дала понять, что совсем недолго ждать танца на королевской цыганской свадьбе.

— Кто-то еще хочет высказаться? — спросил Мофал, когда Зибаро закончила. Его лицо пылало гневом.

— Я уже сказала, что о свадьбе мы сообщим позже! — произнесла Зибаро.

Все ждали, что Мофал, наконец, поставит Зибаро на место и отменит дерзкий ее план. Но Мофал не хотел ссориться с семьей брата при всех, и промолчал. Хотя больше всех страдал его сын Караян. Он ведь знал, что Гимара любит его, а он любит Гимару! Но Гимара — его двоюродная сестра! Такие браки цыгане не очень одобряют… но любовь ведь не выкинешь из души!

Перевод с финского Ивана Прилежаева