Журнальный мир

На борту «Неуловимого Джо»

Я в тот день сильно опаздывал. В больницу. Бабушку нужно было навестить. Она слегла с воспалением легких — для ее возраста это уже достаточно серьезное заболевание.

Я обещал приехать к трем, однако завозился с утра со сборкой шкафа. И понял, что на метро к назначенному времени не успеваю. Поэтому вызвал такси, через это приложение. Ну, одно из этих самых, известных.

Машина скоро приехала, водитель отзвонился, и я спустился вниз. Даже не заглядывая в кабину, открываю дверь, сажусь, и… мама ро=дная! За рулем-то сидит пират! Натуральный: на глазу повязка, на голове треуголка с черепом и костьми, и (я потом присмотрелся) — вместо одной ноги деревяха. Попугая только не хватает на плече.

В общем, я сижу с напрочь отвисшей челюстью, пытаясь сообразить, что к чему, а он улыбается:

— Привет, дорогой, — говорит. — Я капитан, меня зовут Мрачный Саргис, и я рад видеть тебя на борту «Неуловимого Джо». Ну что, отплываем по адресу?

Я молча киваю, машина резво трогается с места.

В голове миллион вопросов, и я даже не знаю, с какого начать. Капитан, впрочем, оказался разговорчивым, сам заблажил:

— Вот ты, дорогой, думаешь, что это какое-то дешевое шоу, типа, что за клоун этот таксист пиратский капитан, да? А я тебе так скажу, — конечно, шоу. И я клоун. Но зато какой клоун! Профессионал! Я ведь цирковое училище в Ереване окончил, это еще при СССР. Гагик Мельконьянц преподавал — слышал, был такой?

Я помотал головой.

— О-о-о, дорогой, тогда что ты знаешь о цирке? Ты, считай, никогда и цирка не видел, если не смотрел знаменитого номера с шарами от Гагика. Гагик был гений, не то, что я, тысяча чертей на сундук мертвеца.

— Так это у вас тоже цирковой номер? — аккуратно спрашиваю я Мрачного Саргиса.

— Э-э-э, зачем цирковой номер? Ты где видел такой номер, чтобы человеку ногу циркуляркой расхерячило? А мне расхерячило, под самый корешок, на азанской лесопилке… Да, кто бывал в Азанке, тот в цирке не смеется, точно тебе говорю, дорогой. Это, впрочем, другая история, к «Неуловимому Джо» отношения не имеющая, как-нибудь в следующий раз расскажу. О чем это я, слушай?

Аккуратно глянув в боковое стекло и отметив, что едем вроде туда, куда нужно, я спросил:

— Про глаз ваш интересно…

— Э-э-э, что глаз? Глаз — это еще в детстве приключилось. Играли мы в прятки с пацанами на стройке, и я убегал, но споткнулся нечаянно и впорол себе сюда арматурину… Больно было, дорогой, так, что я отключился от шока. Но ничего не поделать, глаз не яйца, жить можно и одноглазым, как сказал врач в больнице. Без яйц, впрочем, тоже можно, знаю я тут одного баклана, на горбу которого второй десяток лет едет и жена, и теща, и дочка, и еще две сестры жены. Ты бы смог такую бабскую ораву на себе вытянуть? Вот, а он может, потому что яйц нету; не мужик, а баклан. У баклана шея крепкая, дорогой, он все выдюжит…

Болтовня Мрачного Саргиса при всей его южной назойливости меня не раздражала почему-то. Хотя я не люблю говорливых людей, но тут случай явно неординарный — не каждый же день встречаются пираты за рулем. Поэтому я осторожно, через вопросы, все же подвел его к рассказу про «Неуловимого Джо».

— «Неуловимый Джо» — это чистый маркетинг, я в книжке у Джеффри Мурра вычитал про один прием, о котором не скажу тебе, без обид. И придумал я на его основе свое плавание. Люди любят креатив, понимаешь? Люди любят волшебную историю, и я эту историю рассказываю. Хочешь одну историю, которая случилась с моим таксо-кораблем прошлой весной?

Я очень хотел услышать его историю, но, к сожалению, именно в этот момент мы подъехали к воротам больницы.

— У меня бабушка там, в палате, ждет очень, — говорю, — так что, извини, Саргис, потерпит твоя история до следующего раза. А я теперь буду вызывать такси от вашей конторы, так что мы обязательно встретимся, и ты все расскажешь.

Грустный Мрачный Саргис закивал головой:

— Да, конечно, я все понимаю, бабушка в больнице — не хухры-мухры. Я знаю, что такое бабушка и что такое больница, так что иди, навещай. А я возьму на абордаж вон ту блондинку.

Впереди действительно вскинула руку в таксующем жесте красотка невероятной наружности, и я, выскочив из салона, галантно предложил ей присаживаться на борт «Неуловимого Джо».

Жаль только, что с тех пор я так и не встретил больше Саргиса. Один раз вызывал такси, другой раз, третий, но все мимо — будто отплыло пиратское судно в далекие, неведомые края…

Случайная встреча

…В тот день я здорово влипал с намеченной командировкой в Гонконг. Билеты на самолет куплены, план делового завтрака и разговора с китайским бизнес-партнером расписаны поминутно, а у меня карбюратор полетел. То есть, перелет накрывался большим медным тазом: просто не на чем было ехать в аэропорт.

И вот выскакиваю взмыленный из офиса к шоссе, с телефоном у уха, в котором даже не орет, а трубит слоновьим ревом шеф, матерюсь про себя отчаянно… И совершенно случайно налетаю на такси, из которого вываливается нелепый толстяк.

Я придерживаю дверцу, бухаюсь на сиденье, командую: «В аэропорт, срочно! Плачу много», — а в одном ухе все еще переливается истерика шефа. Только вырубив телефон, я замечаю на заднем сиденье безумной красоты девушку, а вместо водителя — настоящего пирата.

— Это что за лохотрон? — мгновенно вскипаю, поскольку не бывает же такого в нормальном такси, правда?

Пират смотрит обиженно:

— Какой лохотрон, ара, ты влетел словно ветер с Гегамского нагорья, я тебе хоть слово сказал? А Марина? Она даже не смотрит на тебя и твой телефон…

Сзади тут же отозвалась эта белокурая богиня:

— Меня не впутывайте только, сами разбирайтесь.

В общем, пират пиратом, а на самолет опаздывать не хотелось, поэтому я предложил так:

— Плачу пять косарей, если за полчаса добросишь до аэропорта. Ферштейн?

Пират этот — а он натурально с повязкой, в треуголке и с деревяшкой вместо одной ноги — начал ныть:

— Что мне твои пять косарей, если отсюда до аэропорта ни за полчаса, ни за час, ни за полтора не добраться. Пробки, дорогой, слышал такое слово? Их даже Гарик Поттер на своей метле в этом проклятом городе не объедет. И потом, у меня первый клиент — это Марина, а у нее сейчас такой стресс, вах, что лучше и не спрашивай…

Я поворачиваю голову к заднему сиденью:

— Марина, послушайте, это очень важно, это контракт на несколько миллионов долларов. Мне срочно нужно в аэропорт, давайте я буду первым? Ну? Скажите этому пирату вот…

Она с каким-то отстраненным видом отмахнулась, и, боже мой, до чего же она была прекрасна!

— Мне все равно, хоть первой, хоть второй, хоть сто десятой.

— Ей все равно, дорогой, — повторил пират, — и мне все равно. Поэтому поедем через Развозово, там пробок нет. И через Карбышева на Люксембург, а потом по Центральной. И если там со светофором будет все окей-гугол, то, может, за сорок пять минут обернемся. Главное, чтобы ментов не было на Гидронавтов, а то все твои пять косарей ухнут вприпляску со свистом.

В общем, мы поехали. Пират включил каких-то рэперов, я поглядывал мельком на Марину, а Марина грустила.

— Слышь, пират, — обратился я вполголоса к водителю, — а чего с ней приключилось-то?

Он покосился на меня подозрительно:

— Тебе чего надо, коммерсант? Она девушка приличная, с мудаками дел не водит. Одного уже сбросила с хвоста, видел же жирного этого, который даже не заплатил.

— И кто этот мудак? — уточняю на всякий случай.

— Кто-кто… дед Никто. Знаешь такого? Жил в селе Нигде дед Никто с внучкой Никому. И так они жили и жили, пока не умерли, потому что сказку придумал сказочник по имени Ни о чем. Э-э-э, коммерсант…

Тут Марина как-то жалобно не то попросила, не то простонала:

— Остановите, пожалуйста, машину… Мне надо на воздух…

Пират резко тормознул, и она вылезла. Я глядь в зеркальце, — а Марину-то на обочине жестко полоскало.

Мы с пиратом переглянулись и только плечами пожали.

Минуты через три Марина вернулась в салон. Выглядела неважно: бледная, какая-то взъерошенная, но все равно красивая.

Посмотрела она на наши удивленные лица и говорит:

— Что такого-то? Меня пират, знаете, почему из больницы забирал? Беременная я, вот только сегодня диагностировали… И этот жирный козел, конечно же, дрыстнул. Ай, ладно, поехали, пират, опаздывает же человек.

И мы поехали, но только не в аэропорт. Водителя я попросил отвезти нас с Мариной в кафе, где мы и просидели потом часа два или три. Черт с ним, с контрактом.

А пожениться решили с ней сразу же, как родится ребенок. Ну, не совсем сразу, конечно. Ваньке вон уже пятый месяц, смотрите, какой бутуз… Марину мою никому не отдам и Ваньку воспитаю как своего, родного. Да он и так уже мне родной, оба они мне теперь роднее некуда.

Кстати, мы же хотели сюда, на свадьбу, и пирата пригласить. Да только пропал он наглухо, мы у начальства его таксо-конторы дознавались-дознавались, так и не выяснили ничего…

Братское такси

Слушай, брат, а хорошо у тебя тут, такая красота… Сидишь в ауле, коттедж вон какой отгрохал, виноградники сплошные, и горы — эти любимые наши с детства горы вокруг, вах!

Лорик, вот скажи мне, только честно — ты счастливый человек? Я смотрю на твое хитрое лицо, и вижу, что ты очень счастливый человек. Жена красавица, дети подрастают, вина нашего армянского целые погреба… Как тут можно быть несчастливым? Ты же из аула никогда даже не уезжал, сидишь, как перепел на горе, и в ус не дуешь.

Да, брат… А я вот, знаешь, счастья искал там, в мире, в России. Всего и не рассказать, что было, дорогой. Было много всякого, хорошего и плохого, но больше такого — нейтрального, знаешь, обыкновенного. Как будто живешь ты, живешь, и все проходит мимо, а ты ничего не успеваешь понять, просто смотришь и охреневаешь.

Я вот в последнее время таксовал в одном русском городе. Много всяких людей возил, много чего видел. Но как-то сломался, знаешь, в один день, и вот почему.

Я в тот день одного чудика в больницу повез, к бабушке. А у больницы увидел такую красотку, что прямо — вах! Сразу влюбился. Но она села не одна в салон, следом за ней на переднее сиденье влез такой жирдяй, что мне аж противно стало.

И вот они, брат, сели, и как давай ругаться. Ругаются, он ее матом кроет, на меня внимания не обращают, и мы куда-то едем по адресу.

Ехали мы, ехали, они уже ссориться устали, только жирный этот шипит что-то себе под нос. Я ему тогда и говорю:

— Слушай, уважаемый, ты зачем так на жену свою бочку катишь? Это ж, говорю, твоя женщина, ее любить и уважать надо, оберегать от жизненных невзгод и поливать, как цветочек в кадке.

А он в ответ:

— Ты, типа, не опупел ли, товарищ рулевой? Мы, говорит, с ней не женаты нисколько, а если бы даже были женаты, то наши ссоры не твоего ума дела. Ты тут сидишь управлять баранкой, вот и газуй потихоньку молча.

Я таких наглых, Лорик, не видел даже у нас в уральской ИК, а там случались всякие фраера, век воли не видать. И этот, главное, — кто он? Обычный городской говномет, в очочках, с пузом выпирающим, таких, короче, ломают за малейшую чушь.

И я вскипел яростью, остановился, влепил ему хорошего леща, сказал просто: «Выходи». Вах, ты бы видел его лицо, и то, как он пискнул: «Марина, за мной». А она гордая, в ответ показала средний палец. Дальше он вывалился с позором из двери на обочину.

Правда, тут же нарисовался какой-то коммерсант с телефоном, в динамике которого орал его, видимо, начальник. Этот тип мне тоже не понравился: какой-то он весь неправильный был и пах неправильно, явно дорогим парфюмом пах, а я не люблю таких запахов. Но я решил помочь человеку, почему не помочь, Лорик, если человек опаздывает в аэропорт?

Я не знаю, правда, как так получилось, но приехали мы совсем не в аэропорт, а в ресторан, куда этот коммерсант затащил мою Марину.

И вот я сижу с двумя оранжевыми купюрами в руках, — а это что-то около моего трех-четырех дневного заработка таксиста, чешу репу. Думаю, а как так, Саргис, получается, что Марина-то оказалась совсем не твоей, а сцапал ее этот вот залетный с пухлым бумажником?

Меня тоска жуткая тогда охватила, потому что понятно, что, вообще-то, мой бэкграунд и не предполагает никакой Марины в жизни. Потому что, Лорик, ну кто я такой, давай честно? Одноглазый бывший зэка, клоун, разъезжающий в чужом городе в дурацкой шляпе, для них всех к тому же — неотесанный чурбан и чурка. Одним словом, антагонист той, хоть и кривой, несчастной, но их жизни. Я в эту жизнь не вписывался совсем.

И я поехал домой, в любимый наш с тобой Ереван, радоваться жизни, на родной земле. Тут у меня как-то сразу все наладилось — и работать пошел снова в такси, и женщину нашел, такую, что грех жаловаться, и переехал я уже к ней, так что квартиру снимать не нужно.

А еще, Лорик, есть такая идея: предложить в нашей таксо-конторе фирменный маршрут для туристов, с дегустацией твоего вина и легкой прогулкой по виноградникам. А, каково? Тут всего-то полчаса поездки до тебя из Еревана, зато какая реклама и нашему аулу, и тебе, и армянскому такси — люди из России толпами наезжать будут, зуб даю. Пора разворачиваться, брат, пора, хорошая жизнь впереди!