Журнальный мир

ТРЕУГОЛЬНЫЙ ПАРУС ИЗ БУМАГИ

Как в снегу, в бинтах лежат солдаты -

Все войной безжалостно распяты!

В старой школе госпиталь теперь.

Учат жить здесь взрослых, как детей.

Долго длится мужества урок

Для учеников - без рук, без ног.

И оценки выставляет мелом

Смерть - учитель строгий в платье белом…

Классная доска с весны хранит:

«… на дуэли Лермонтов убит…».

Вновь, как школьник, смотришь ты в окно,

Про себя твердя «Бородино»

И слова простые «Завещанья»,

Как завет прощенья и прощанья…

И фантомной болью вдруг пронзит:

«В сорок первом - Лермонтов убит!».

Ночью, карандаш зажав зубами,

Пишешь сам письмо далекой маме.

И белеет в госпитальном мраке

Треугольный парус из бумаги.

Пусть летит с надеждой он домой:

«Мама! Я не умер. Я - живой!». 

***

Запах горькой полыни

Мне напомнил опять,

Как тоскует о сыне

Поседевшая мать.

На рассвете выходит

За ворота она.

И до вечера бродит

Скорбной тенью - одна.

Сын мальчишкой безусым

Уходил на войну.

И домой не вернулся -

Сгинул в черном дыму.

Пламенеют закаты

 Над полынной страной.

 В поле боли солдаты

 Стали горькой травой….

 Горе душу сжигает.

 Год за годом идет.

 Каждый вечер встречает

 Сына мать у ворот.

ДЕВЯТЫЙ ДЕНЬ

Купол неба - синий нимб России.

Дождь прошёл, и радуга встаёт.

Влажный чернозём почуял силы.

Умерев, зерно росток даёт.

Жизнь над смертью торжествует снова.

И от солнца отползает тень.

Воскресает воинство Христово

После Пасхи на девятый день.

Пламенеют травы на пригорках.

Взрывами черёмухи цветут.

Сыновья в истлевших гимнастёрках

К матерям седым с войны идут.

ГОРЬКАЯ ПОБЕДА

Мой дед не любил вспоминать о войне.

Забывшись, ночами стонал он во сне.

Сердце изранили грани осколка.

От боли ему помогала махорка -

По-солдатски крепка и горька.

С самокруткой однажды застыла рука…

Нет! Не рассказывал он о войне.

Знать оттого мне горше вдвойне,

Что и безвременной смертью деда

Оплачена горькая наша Победа!

ПОХОРОНЫ ДЕДА

Бывают странные совпаденья.

Они оставляют на сердце след.

Пришла из деревни - в мой день рожденья -

Телеграмма. Скончался дед…

Я не забуду тот день в декабре.

Морозы тогда стояли под сорок.

Шли мы к кладбищу на горе.

Снег под ногами взрывался, как порох.

В поле нас встретил пронзительный ветер.

Обметала позёмка сугробов края.

От ледяного дыхания смерти

Как-то роднее вдруг стала родня.

И долго-долго смотрел нам вслед

Молоденький ельник, посаженный дедом…

Вот, говорят, в ногах правды нет.

А я бы мог поспорить об этом,

Вспомнив корявые корни-вены

Да пару разбитых солдатских сапог.

Из райбольницы после гангрены

Дед умирать вернулся без ног…

Гроб на плечах всплыл на гору, как лодка.

Захлебнувшись, замолк похоронный марш.

И в тишине причитала тётка:

«Папанька! Жалельщик наш!».

Небо высокое стало суровее.

Смертно белело поле окрест.

Вкопан был в мёрзлые комья надгробия

Комлем - дубовый обтёсанный крест.

Цело тело или короче -

Всех, как мать, принимает земля…

Умер дед двадцать первого ночью.

А наутро -

родился я.

ПОСЛЕДНИЙ ЮБИЛЕЙ

Деду

Наркомовских сто грамм

 Мы у могилы пьем…

 Не тронут твой стакан,

 Накрытый сухарем.

 Поклонимся в молчанье.

 Утраты - всё острей…

 Вот так и отмечаем

 Последний юбилей.

 УТРАТА

За девяносто лет Ему,

 А Ей - до ста лишь четверть века.

 Не верит больше никому

 И молча пьёт солдат-калека.

 Полтела потеряв в войну,

 Как вынести утрату эту?

 Вначале отняли страну.

 Потом - Победу…

ВОЙНА

Было вначале слово.

И слово было: «Война».

По-библейски сурово

Внимала ему страна.

Жизнь поменялась круто

И стала до боли проста.

Раструбом репродуктора

Отверзлись пророка уста,

Голос гнева возвысив!

И кровь была солона.

С ветхозаветных истин

Начиналась война!

Так было: «Око за око».

И ярость застила свет!

И лишь под конец далёко

Забрезжил Новый Завет.

Не звери мы - человеки.

«За други своя» - помин.

И опустили веки

Волкодавы…

«Аминь».

БЛАГОДАРНОСТЬ

Я шёл к тебе четыре года.

Я три державы покорил.

М. Исаковский «Враги сожгли родную хату».

Освобождение Варшавы.

Наград посмертных ритуал.

Кто «покоренные державы»

И все потери посчитал?

Солдаты стынут на снегу.

Кому «Звезду»? Кому - «Отвагу»?

Они и мёртвые бегут

В свою последнюю атаку.

Метёт январская позёмка

И огибает валуны.

А им - ни зябко и ни колко.

Они устали от войны.

Ни крышки нет у них, ни гроба.

Одна лишь яма на двоих…

А толерантная Европа

Запишет в оккупанты их.