Журнальный мир

* * *

Что-то нынче на шарике

стало слишком невесело:

Covid по второму кругу

и новый майдан у ворот.

Эта жизнь вас достала? –

скачайте старую версию,

Если есть ещё в доступе

за 19-й год.

Там поменьше депрессий

и не столько агрессии,

Что готов телеящик

сгореть от накала страстей.

Вы очень переживаете

за Францию или Грецию? –

Помитингуйте в скверике

с флагами всех мастей.

Развороты истории –

не всегда перемена знака,

Порой все вопросы снимает

она умноженьем на ноль.

Вот снова какой-то статуе

бошку снесли, однако,

Теперь уже непонятно,

как заменить иной.

Истинная свобода выбора –

когда уже «либо – либо», –

Если дошло до дискуссий,

чьи дороже права,

Можешь вытащить ствол

соответствующего калибра,

А можешь панам или неграм

идти башмаки целовать.

И пусть попадёт под раздачу

какая другая нация,

Только не наш на улицу

вываливший народ,

А кто там против насилия,

кто там за вакцинацию –

В этой безбожной буче

чёрт теперь разберёт.

Если цена вопроса –

кровь за слезу ребёнка,

Тогда приходит свобода,

та, что с приставкою «от»…

Цветного кина не будет.

Теперь чёрно-белую плёнку

Бунтарь-киномеханик

прокручивает наоборот.

Первый снег

Проснёшься и увидишь, как заносит,

Как будто не на сутки, а на век

Ковидную заплаканную осень

Стерильно-карантинный белый снег.

На провода, на крыши и машины,

На шапки полицейских и врачей

Он сыплет безопасные снежинки,

Один на всех и, в сущности, ничей.

Вновь обнажатся колеи и ветки,

Но только выйду из дому с утра,

Ловлю всё тот же, озорной и меткий

Снежок, тобой запущенный вчера.

* * *

Желают «совет да любовь»

Сегодня в безумном угаре

То розовой, то голубой

Союз заключающей паре.

Флаг в руки и хартию прав

Равняющих юбки и брюки

Вчерашних борцов за «мэйк лав» –

Их явно обставили внуки.

Кого там из них вообще

Спросить своих старших потянет,

Зачем этот новый ковчег

Так странно похож на Титаник.

И ноевский ветхий завет

Всем тварям читается наспех,

Чтоб только отвлечь, как на свет

Из тьмы надвигается айсберг.

Отец и синица

Он часто в старости ворчал,

Но радовался как мальчишка,

Когда синицу приручал,

Кормил её с руки почти что.

Едва он открывал окно,

Синицы опрометь летели,

Одна лишь, хоть пугалась, но

Порхала у соседней ели.

Неспешно времечко текло,

Друг к другу души приручало,

Садилась птичка и в стекло

Уже настойчиво стучала.

Но мне теперь не угадать,

Что там, нахохлясь на морозе,

Она успела передать

Небесной азбукою Морзе,

Секретной музыкою сфер,

Доступной лишь перед уходом

Из мер земных и ложных вер,

Суливших рай за поворотом.

Вернись, куда же ты, куда? –

Поверь, и я твой друг, синица!

…Нет, это всё-таки не та,

И с ней уже не объясниться.

Русская поэзия

Давно унялись бы, однако

Ругатели нас тычут снова

В косноязычье Пастернака,

Витиеватость Гумилёва.

Валять в грязи они горазды,

Дай только волю – мама мия! –

Всё: Маяковского горластость,

Цветаевскую аритмию.

Душе закутаться, раздеться –

Возьмут за горло иль за ворот

Рубцова говорок простецкий

И Бродского щемящий холод.

И не найдёшь, наверно, ты им

Ни одного стихотворенья,

Где все на месте запятые

И безупречны ударенья.

Но где она, скажите, эта

Русь за горами и лесами,

Где б двигала перо поэта

Забота о правописанье?

* * *

Каждый путь – знают все – начинается с первого шага, –

Не сейчас, не сегодня – всё та ж отговорка простая.

Тешу душу напрасно и смуту её утишаю:

Завтра будет возможность, ещё догоню, наверстаю.

Позвоню, навещу, дорифмую вчерашние строчки,

Те, что теплятся вроде ещё угольками,

Пыль сотру с книжных полок – заставлю себя, это точно,

Хоть и явно не хочется этого делать пока мне.

Ну какая там гиря опять у тебя на лодыжке?

Шаг вперёд, два назад – только чуть заступил, и обратно.

Где на ладан благие намеренья дышат,

Там и с ладаном что-то, братишка, неладно.

Это даже не лень, а скорей канареечья клетка,

Некий странный в себе от себя изолятор,

Где ты замкнут, как видно, надёжно и крепко

В этом мороке до окончанья заклятья.

Только ходики ходят – им гирька как раз не помеха,

Добросовестно тикают и отпускают минуты

В то пространство, где нету ни тени, ни эха.

Ну давай, догони, наверстай хоть одну, хоть одну ты…

* * *

Что делал, когда и где ты –

Подробности выдай все.

Я не люблю анкеты,

Вообще любые досье.

По струнке инструкций чётких

Ходи, дружок, не ершись,

Перебирая, как чётки,

Прошлую свою жизнь.

Всё тайное станет явным,

И это ли не прогресс:

К твоим персональным данным

Повышенный интерес.

А клерк учтив и участлив,

Он внятно подскажет мне:

Вот эта графа – для счастья,

А та, что левей, – для не-…