«Щекочет горло мотылек…»

«Щекочет горло мотылек…»

Стихи

Александра Малыгина

Барнаул

* * *

Когда во мне утихнет боль и серым зайчиком ускачет,

Я вдруг заплачу, как никто, нигде и никогда не плачет…

Пусть будет небо сентября смотреть поверх меня с упреком,

Пусть будет листьям, как и мне, невыносимо одиноко.

Но будет мне желаться вновь щеками лечь в твои ладони

И улыбаться, а потом наутро ничего не помнить.

 

* * *

Я тебя отпустила, а ты не рад.

Укоряюще смотришь, взывая к совести…

Все твердишь, что свобода — обман и яд,

Что финала не может быть в нашей повести.

А я молча смотрю на летящий снег,

Вспоминаю начало сюжетной линии,

Понимая, что не было нас и нет,

А сомнениям нет ни числа, ни имени…

И так ясно, и грустно, и холодок

Пробегает. И наше совместное вечное,

Будто снежный растаявший городок,

Неслучайные топчут ногами встречные.

 

* * *

Мне бы бежать от тебя без оглядки,

Ртом одичало хватая воздух,

Так, чтоб исчезнуть, и взятки гладки,

Только, мне кажется, слишком поздно.

С пальца июнь соскользнет колечком,

Ласточка небо разрежет на два…

Можешь ломать, убивать, калечить,

Только прощаться со мной не надо.

 

* * *

Щекочет горло мотылек

Еще не сказанного слова…

А ты сказал мне все, что мог,

Но облегченья никакого.

Я сломана — не починить.

Хоть плачь, хоть режь — твоя работа.

Но память не перехитрить —

Пускай живет, пускай хоть что-то…

Стою, поддатая слегка,

Горжусь отыгранною ролью…

И отпускаю мотылька

На волю.

Евгений Егофаров

Санкт-Петербург

* * *

а у месяца полет

тонкий-звонкий, будто лед,

и хрустальные рога

ходят сами без копыт,

он выходит на луга,

ветром травы серебрит.

он качается в воде,

в паутине и гнезде.

свет повсюду и везде:

светел дым и самый черт.

муравейником подперт,

ствол сухой скрипит во сне,

дремлет филин на сосне.

 

* * *

скачи ко мне,

мой солнечный заяц.

смотри,

в траве небо играется.

 

на шее твоей

на черной уздечке

звенит колокольчик

в форме сердечка.

 

прыгай в ладони,

давай, мой пушистый,

в скошенный полдень,

июньский, душистый.

 

лапы до неба,

синего стога,

где виноград

и фрукты из рога,

дождь земляничный,

солнце в лукошке,

отряд пограничный,

и — страшно немножко.

 

* * *

вздоха ветреного алчет,

дрожи зелени земной

оборотень-одуванчик,

бывший солнцем и луной,

чтобы стать горою лысой

выше всякого цветка,

выше даже самой мысли

и печатного листка,

чтоб стоять без лепестков

князем утренней жары

в плясках кованых жуков

и визгливой мошкары,

чтобы я с земною дрожью

поклонился в шум травы

его хрупкому подножью,

не ломая головы.

 

Ольга Казаковцева

Барнаул

 

* * *

Вот я хожу — рукою на живот.

Там, в темноте, ребенок мой живет.

Он иногда оттуда: тук-тук-тук!

Как будто скажет: «Мама, тут я, тут».

Как будто спросит: «Мама, где же ты?»

Ах, мой малыш боится темноты!

И потому на это «тук-тук-тук»

я говорю спокойно: «Тут я, тут».

 

Обида

Никто на прощанье не плакал,

никто на прощанье не пел,

обиды холодную лапу

никто подавать не хотел.

Все было простым и обычным,

как будто прощались на час,

как будто бы стали привычны

разлуки и встречи для нас.

Никто не пытался обидеть,

вернуться никто не просил,

и слезы мешали увидеть

зеленый фонарик такси.

 

Ледышка

Когда уезжала,

деревья стояли грустные.

Рукой помахала —

они оставались прежними.

И вдруг под ногою

ледышка чуть слышно хрустнула,

и мне показались

чужие объятья нежными.

 

Когда я вернулась,

никто не назвал по имени,

никто не пришел

к самолету с цветами ранними,

и только записка

из фразы одной — «Прости меня» —

торчала в двери

незнакомою птицей раненой.

 

С Новым годом

Взглядом улицу окину:

елки светятся во тьме.

Я сегодня опрокину

представленье обо мне.

Горе старое забуду,

слух пущу, что мне везет,

и плясать сегодня буду —

Новый год так Новый год!

 

А ворона на заборе:

С Новым годом, с новым горем!

 

Обману веселым смехом

всех, кто знал меня другой,

всех, кто видел, как уехал

от меня мой дорогой.

Я гостей радушно встречу,

с сожаленьем провожу,

а потом задую свечи

и сама себе скажу,

с мудрой птицею не споря:

С Новым годом, с новым горем…