Шлагбаум на «Мосту»

Шлагбаум на «Мосту»

Как-то ранней осенью 1992 года мне позвонил известный поэт Григорий Трестман. О том, что Гриша находится в Минске, я не знал, поскольку, по моим сведениям, он уже два года как репатриировался с семьей и проживал где-то в Иерусалиме. Я потерял его из виду, отчего его звонок был для меня полной неожиданностью. О том, что я – член президиума ВААДа – Конфедерации еврейских организаций и общин СССР, – он знал, и я сразу подумал, что речь коснется моих контактов в Москве и необходимостью использовать их в Минске. Я не угадал, но далеко не всё было однозначным.

Ситуация, связанная с попыткой сделать еврейский вопрос более легитимным, была весьма напряженной. Это было время, когда шли работы по установлению дружеских и деловых отношений между Беларусью и Израилем. ВААД сотрудничал с израильским посольством в Москве, и одной из моих минских обязанностей того времени была еженедельная доставка вызовов, полученных евреями Беларуси от израильских родственников для оформления документов на репатриацию, в израильское посольство. Необходимо было устранять допущенные в вызовах фактические неточности (например, в правильном написании имен и фамилий, дат, обстоятельств жизни и т.д.), исправлять грамматические ошибки и даже просто фиксировать опечатки.

Дипломатические отношения между Беларусью и Израилем были установлены 26 мая 1992 г., и уже в августе 1992 г. в Тель-Авиве Беларусь открыла свое посольство. Шел огромный процесс исхода евреев из страны Советов, который позднее получил название Большой алии, и, естественно, активистам еврейского общественного движения в СССР работы хватало. Гриша Трестман был одним из этих активистов. Как выяснилось при нашей встрече, он прибыл в Минск с предложением от израильского правительства открыть в Беларуси еженедельные программы по еврейской национальной тематике. Подготовку этих программ к эфиру должны были обеспечивать белорусские журналисты. Организационные функции и решение финансовых проблем брала на себя израильская организация «Гешер алия». Фактически, Гриша и был посланником этой организации. Выяснилось, что работа, которую Гриша предложил мне в этом проекте, заранее им не планировалась, поскольку журналистов еврейского происхождения с опытом работы на радио у него в Минске не было. Помог случай: в самолете его соседом оказался сотрудник Всемирного Совета прогрессивного иудаизма Марк Рикель. Они разговорились, и Марк поведал Грише, что едет в Минск, чтобы проконтролировать мероприятия, которые проводят в республике евреи по созданию самостоятельного движения прогрессивного иудаизма.

Движение это уже было создано еще в марте 1992 года. За роль своеобразного пастуха, собирающего огромное, разбросанное по всей стране стадо, взялся тогда я. Пришлось поездить по общинам, но к концу лета добрый десяток из них в разных городах страны уже еженедельно собирались на встречу субботы и с удовольствием проводили еврейские праздники. Так что с Марком мы уже были знакомы, как говорится, накоротко. На вопрос Гриши, кто из еврейских активистов мог бы взять на себя организацию радиопередач, ответ у Марка был однозначным. Было названо мое имя.

Гриша побывал на радио и ТВ, обо всем договорился. Все организационные вопросы решили израильские дипломаты, которые уже к этому времени находились в Минске. На деньги «Гешер алия» еженедельно приобретались 25 минут радио и 30 минут телеэфира. Нельзя сказать, что открытие национального радио и телевещания было результатом чисто израильской инициативы. В декабре 1991 года я сам готовил текст письма по этому поводу в Верховный Совет. Насколько я помню, нам тогда даже не ответили. Конечно, в любом случае надо ходить, добиваться. Как говорится, кто стучит, тому открывают. В принципе, государство, которое объявляет себя многонациональным и демократическим, должно брать на себя определенную ответственность по развитию национальных культур.

Правда, хоть с того времени и пробежало почти три десятилетия, справедливости ради следует отметить, что программы «Мост» на радио и ТВ не были связаны ни организационно, ни творчески. Программа на ТВ являлась тогда самостоятельной передачей, а радиопрограмма – частью одной большой программы радио по национальной тематике. Передачу на ТВ возглавил заместитель спортивной редакции белорусского телевидения, член правления Объединения еврейских организаций и общин Беларуси Борис Герстен, Передачу на радио – заслуженный деятель искусств, известный в республике театральный режиссер и постановщик художественных фильмов, преподаватель кафедры театрального творчества университета культуры и искусств Валерий Анисенко. На мою долю приходилась подготовка всей публицистики, редактирование текстов, подготовка сценариев всех передач, а при работе в студии – роль ведущего, интервьюера, комментатора прозвучавших текстов. В каждой передаче было шесть эпизодов: три литературных, два музыкальных и одно интервью, записанное в студии. Поиски музыкального материала тоже было на мне.

Так уж сложилось в моей жизни, что я, врач с сорокалетним медицинским стажем, к началу 90-х, когда затевалась вся это программа «Мост», был уже сложившимся литератором. Публиковаться начал в 1958 году, еще через два года, будучи студентом мединститута, делал циклы телепередач о джазе. В 1966-м на радио шли мои радиоспектакли с участием народных артистов Рахленко и Стоммы. К началу 1990-х у меня за плечами уже были четыре выпущенные книги, из которых одна была монографией, а одна получила диплом на Всесоюзном конкурсе научно-популярной литературы. Я был автором множества сюжетов на радио и ТВ, в конце 1970-х был автором и ведущим телевизионного цикла «Автораф». Кстати, я – автор сценариев первых передач белорусского КВН в 1963 году. Студентом тогда еще был. Довольно долго за мной тянулось почетное имя «папы белорусского КВН». К моменту создания программы «Мост» мы с Валерием Анисенко были знакомы сравнительно недавно. В начале 1992 года было учреждено общество «Беларусь Израиль». Мы оба вошли в состав правления.

На первом же организационном собрании возникла тема создания фильма к 50-летию трагедии Холокоста. К октябрю, к республиканскому Дню Холокоста, фильм был снят. Он получил название «Кадиш» («Поминальная молитва»). В работе над созданием фильма был занят и я. К этому времени передачи на радио уже шли.

В вышедшей в Минске в 2004 году книге «Записки начинающего» Валерий Данилович так оценил мое участие в подготовке и проведении радиопрограммы «Мост»: «Душой, организатором и ведущим был Яков Басин. Практикующий врач по профессии, Яков Зиновьевич хорошо известен еще по студенческим КВНовским временам, блестящий эрудит, знаток джаза, автор нескольких книг, исследователь иудаизма – он стал настоящей находкой программы. Яков буквально взорвал Беларусь своими передачами. Звонили, шли, писали множество людей, и не только из Беларуси».

Работать с Анисенко было одновременно и легко, и трудно. Человек он эмоциональный, взрывной, но интеллект… профессионализм… Мне доверял в работе абсолютно. Эти два года работы на радио у меня была та свобода творчества, о которой только может мечтать журналист. А если учесть полное отсутствие какой бы то ни было цензуры, можно только представить себе, какой это был кайф! Да и сам Анисенко регулярно появлялся в литературной части «Моста» как исполнитель стихов. А чтец он великолепный. Вот как оценил сам Валерий Анисенко свое участие в работе над радиопрограммой «Мост».

«Для меня это стало временем открытия судьбы целого народа. Что бы ни утверждали, но антисемитизм у нас существовал, и очень явно. Хотя, как мне кажется, нигде так дружно и взаимополезно не жили евреи и белорусы, как у нас. Более 600 лет. Этому немало способствовала и черта оседлости, которая прошла через Беларусь. А ведь долгие годы богатейшая история еврейского народа замалчивалась. То же можно сказать и о нашей белорусской истории. Всё, якобы, начиналось с Октябрьской революции».

 

Начиная с июня 1992 г., в эфире по Белорусскому радио в течение полутора лет прозвучали 72 передачи из цикла «Мост». После всеобщего полувекового молчания, когда еврейская тема вообще не освещалась в СССР по радио и телевидению, а в прессе, если и встречалась в каких-либо публикациях, то только при соблюдении одного правила: о евреях или плохо, или ничего; когда слово еврей» самими евреями произносилось вполголоса; когда дискриминация еврейского населения и ущемление гражданских прав евреев осуществлялись почти публично, и все население страны было осведомлено, что антисемитизм – часть внутренней политики большевиков, – наши передачи каждую среду в половину восьмого вечера поистине становились праздником на еврейской улице. Вольно или невольно, но мы всколыхнули души прильнувших к репродукторам еврейских слушателей, особенно старших возрастов, то есть тех, кто на себе успел почувствовать бесчеловечность «самой свободной и справедливой страны мира». Фактически, «Мост» стал первым публичным, доступным всему населению сигналом: государство начинает к евреям относиться иначе, чем относилось к ним до этого, и откровенно демонстрирует свое к ним уважение.

В своей книге «Записки начинающего» Валерий Анисенко привел отрывок из редакторской колонки еврейской газеты «Авив» (№1, 1995), который, по его мнению, наиболее четко отражал то впечатление, которое произвел «Мост» своим появлением на радио.

«Думал ли кто-нибудь из евреев вообще, что по радио будут говорить о том, о чем еще совсем недавно говорили за закрытыми дверями и зашторенными окнами: об антисемитизме, о разгроме еврейской культуры, о репатриации евреев в Израиль и вообще об Израиле, который до сих пор некоторые издания представляют как аванпост мирового империализма? Не думали, но это произошло!»

Передача была обращена к национальной гордости евреев, к их исторической памяти, стремлению осознать себя причастными к народу с такой трудной и, по большей части, трагичной, но такой великой судьбой.

Она стала неотъемлемым фактором жизни большого числа еврейских и нееврейских семей. Редактор газеты «Авив» Михаил Нордштейн в своей статье, посвященной радиопрограмме «Мост», так отметил наиболее характерные ее черты, привлекавшие слушателей: «доверительный тон, мягкость, разговорные интонации участников передачи, “непрофессионализм” ведущего Якова Басина с его грассированием, владение сложным и противоречивым “еврейским” материалом – все создает ощущение искренности, безыскусности, абсолютного доверия».

В адрес создателей передачи приходило множество писем, и не было ни одного, в котором не было бы слов признательности. А бывали случаи, когда письма содержали просто исповеди.

 

«Мы слушаем передачи вместе со старенькой мамой и плачем».

 

«Передача нам доставляет большое удовольствие, а иногда и слезы радости».

 

«Я семь лет как прикован к постели, но, услышав ваши позывные, говорю себе: это мой праздник, ради него надо жить».

 

«Мы – не евреи, но каждую среду ждем ваших передач».

 

«С детства у меня сложился комплекс: я – еврейка. Это как белая ворона… Родители русского мужа отвернулись от нас… Послушав передачи, я горжусь теперь, что я – еврейка, и хочу, чтобы моя дочь училась древнему языку».

 

«Теперь я могу спокойно умереть… Дождалась… Услышала родную речь в государственном эфире. И это при том, что в довоенном Минске половина населения была евреи».

 

Одной из главных целей, которые мы, создатели цикла, поставили перед собой, было, если можно так выразиться, поднять уровень еврейского образования среди еврейского населения республики. Когда в марте 1988 года я начинал свои еженедельные встречи с членами Минского объединения еврейской культуры, я, и сам не будучи большим специалистом в этом вопросе, столкнулся с отсутствием у большинства слушателей элементарных знаний по еврейской истории.

Начинать приходилось буквально с нуля. Вот почему в радиопрограмме каждая передача начиналась с краткой лекции по еврейской истории, с информацией о еврейских праздниках и национальных традициях. Трогали сердца слушателей сюжеты, посвященные Холокосту. В ряде районов активизировалась работа по благоустройству мест массовых расстрелов еврейского населения, возведению обелисков на братских могилах. В школах – и городских, и сельских – возникло множество кружков по сбору материалов о партизанском движении на оккупированной территории, в которых особое место занимали сведения о геноциде еврейского населения. Объявленный передачей поиск праведников мира вызвал поток писем от тех, кто спасал евреев в годы оккупации, и от тех, кого спасали.

Программа предварительно записывалась. И для цензуры, в том числе. В конце 1992 года, когда к подготовке передач присоединился журналист Сергей Нехамкин (сын известного писателя и кинодраматурга Владимира Мехова), именно на него пала работа по подготовке участников интервью, которое присутствовало в каждой передаче.

В студию приглашались деятели израильской политики, культуры, бизнеса, посещавшие нашу республику. В большинстве передач прозвучали интервью с активистами еврейского общественного движения, в том числе с лидерами Леонидом Левиным, Маем Данцигом, Александром Гальпериным. В студию приглашались писатели, поэты, музыканты. К примеру, в одной из передач свое мастерство продемонстрировал совсем юный тогда музыкант Леонид Гурвич, ныне – известный в Европе солирующий пианист (Германия). В передачах появилась особая эмоциональность, духовность, которая шла от тех, кого мы приглашали к себе в студию. Передачи приобрели особую достоверность.

Особый резонанс у слушателей получила рубрика «Еврейские мотивы в русской поэзии», в которой звучали произведения от Жуковского и Лермонтова до Булата Окуджавы и Бориса Чичибабина. Именно об этой особой эмоциональности каждого выпуска «Моста» писал позднее Валерий Анисенко в своей книге:

«Надо было видеть, как осторожно, я бы сказал, трепетно вели себя участники в студии. Какой жесточайший самоконтроль! Ничего лишнего, никаких жалоб, напротив, какая огромная благодарность за саму возможность что-то вспомнить из истории собственной и народа, какая любовь и гордость за свой народ!»

За полтора года существования передача получила имя, стала популярной. Программа «Мост» получила персональное приглашение на семинар еврейских журналистов, который проходил летом 1994 года в Израиле. На семинар вылетал Валерий Анисенко. По возвращении он говорил нам:

«Нигде, а я побывал примерно в 29-ти зарубежных странах, не видел, не ощущал такой любви к своей стране, ее истории… Земля действительно священная, где каждый метр – миф. Нам бы, белорусам, хотя бы часть такой любви к своей Беларуси!»

Работа над передачами шла спокойно, без особого напряжения и осложнений во взаимоотношениях с руководством радио и израильским посольством. Но иногда приходилось обмениваться мнениями по тем или иным случаям.

Некоторые из них носили и специфически еврейский характер. Исходили они, в основном, от той группы активистов, которых мы про себя называли ассимилянтами. В стране продолжалась проводимая в СССР с 1929 года политика насильственной ассимиляции национальных меньшинств, государство в сохранение и развитие малых народов не вкладывало ни копейки, а эти ассимилянты ко всему этому были абсолютно равнодушны. Каждую активность, в которой они видели акцию сопротивления властям и такой политике, они чаще всего объясняли личной амбициозностью активиста.

Коснулось это и меня. При создании радиопрограммы «Мост» была сделана попытка не допустить моего участия в передачах. Те, кто добивался этого, не слышали простых доводов. Например, такого: человек, который делает такую передачу, должен, как минимум, владеть национальной тематикой, быть пишущим, то есть журналистом, и ко всему еще владеть спецификой радио. А такое сочетание встречается довольно редко.

Радиопрограмма «Мост» практически начала функционировать в то же время, что и посольство Израиля в Беларуси.

Какого-либо контроля или вмешательства со стороны посольства мы не ощущали, хотя и случались эпизоды на уровне казуистики. Как-то один израильский дипломат искренне удивился, почему мы делаем сюжеты о христианских святынях. «Мы с нееврейским населением не работаем», – сказал он.

Я хотел ответить, что многие люди не знают, к примеру, что Голгофа не миф, а точка на карте Иерусалима, и кому, как ни нам, используя средства радио, изменить образ Израиля в представлении наших соотечественников-неевреев, на которых десятилетиями обрушивались напластования лжи.

Но потом подумал: чего я это все буду объяснять профессиональному дипломату? И ничего этого не сказал. Сказал что-то другое. И, наверное, зря.

Радиопрограмма «Мост» почти целиком была построена на местном материале, а тексты ее писались собственными авторами. В конце 1993 года из Израиля к нам стали приходить 25-минутные «Вести из Иерусалима». Каждая полученная на пленке передача была уже готова к эфиру, полностью скомпонована и наполнена литературной и музыкальной составляющей.

Если раньше к нам поступали пленки с какими-то отдельными, изолированными материалами (например, подборки «гариков» Игоря Губермана в авторском исполнении), то теперь это уже были полностью смонтированные и готовые композиции. И это были передачи, которые практически полностью меняли концепцию нашего «Моста».

Что же из себя представлял тогда культурно-просветительный канал белорусского радио под названием «Мост»? К вам в квартиру раз в неделю, в одно и то же время, ровно на два часа входят добрые, ласковые, очень сопричастные вам собеседники, и очень спокойно (время-то накануне отхода ко сну) ведут рассказ о литературе и искусстве, об истории и судьбах интересных людей, звучат радиоспектакли, популярные песни… В этом же ключе шла и еврейская часть «Моста». И так было до того момента, как из Израиля начали поступать пленки с «Вестями из Израиля». Они настолько контрастировали с нашими «Мостами», что я в резкой форме воспротивился их трансляции. Эти 25 минут, сделанные по стереотипам службы информации, настолько выпадали из всего канала, что практически разрушали его. Это как в «Пиковую даму» вставить вдруг марш из «Аиды». Но «Мост» был в полном смысле «нашим». Он создавался здесь, с нашими ведущими, в нем было много местных тем, цитировались письма слушателей, и т.д. Он был «нашим», даже несмотря на то, что добрые три четверти времени отдавалось израильской тематике: то ли новости из этой страны, то ли страницы ее истории, то ли стихи о ней, ее песни, интервью с ее людьми. Это была местная передача, и вдруг ее подменили передачей израильской… В новой форме передача осталась без белорусской составляющей. Конфликт был принципиальным. Израильские друзья были очень недовольны: они ведь тоже вкладывали в наш «Мост» свои усилия. И деньги.

Однако пришел 1994 год. Настали новые времена. Прошли выборы первого президента Беларуси.

Пошли перемены.

Сменилось руководство Гостелерадиокомпании.

Коснулись эти перемены и меня. В музыкальной редакции я как автор и ведущий (или как историк, или как музыковед – назвать можно по-разному – смысл был один) делал цикловую передачу по истории советского джаза. В частности, планировались десять передач под общим названием «Из Берлина в Берлин с остановкой в ГУЛАГе» – история первого Государственного джаз-оркестра БССР под управлением Эдди Рознера.

Уже были записаны и прошли эфир первые восемь передач. Но когда я пришел на запись девятой, редактор, опустив глаза, тихо сказала: «У нас новая зав. редакции. Она сказала: «Пока я во главе редакции, никаких Басиных, Рознеров и никакого джаза у нас на белорусском радио не будет!»

Неожиданно прекратила существование и программа «Мост».

Всё прошло тихо и спокойно. Мне просто сказали: «Всё. Передачи больше выходить не будут». Но лучше об этом я расскажу, воспользовавшись текстом из книги Валерия Анисенко:

«На радио пришел новый руководитель.

Из своих.

Журналист Владимир Ядренцев. Маленький, тщедушный, желтый, жесткий человечек, 20 лет до этого просидевший за редакторским столом в комнате на восемь сотрудников. Пришел разгребать авгиевы конюшни, как он сказал. Начал разгонять сотрудников. Я пару раз заступился. Попал в немилость. Он захотел меня уволить, но сделать не позволил В.Н. Коноплев, вице-спикер Верховного Совета, за что я ему благодарен. Но Ядринцевым был найден иезуитский ход: он полностью выключил меня из творческого процесса. Я был отлучен от постановочных работ (просто перестали ставить радиоспектакли). Устно было дано распоряжение главным редакторам не допускать меня до эфира в качестве исполнителя. Меня перестали приглашать на так называемые «летучки», еженедельно проходившие у зам.председателя господина Ядренцева. Я исправно получал зарплату, но от работы был отстранен. Это меня-то оставить без работы! Хуже не придумаешь. Я обречен был на молчание целых 6 лет…»

Шлагбаум на «Мосту» был поставлен и на телевидении. Поставлен навсегда. Больше он уже не поднимался никогда.

 

P.S. Согласно переписи населения 1959 года, в Беларуси проживали 150 тысяч евреев.

Согласно переписи населения 2019 года, в Беларуси проживают 13 тысяч евреев.

Остальные просто отказались вписывать в опросные листы свою подлинную еврейскую национальность.