Сибирские бронепоезда. Карельский фронт

Сибирские бронепоезда. Карельский фронт

К 85-летию Новосибирской области

В прошлый раз *мы говорили о боевом пути дивизионов, сражавшихся на самом южном участке советско-германского фронта — на Кавказе, а сегодня посмотрим, как обстояли дела на противоположном фланге — на Севере (в том числе и Крайнем), где пролегала стратегически важная железная дорога к единственному незамерзающему и доступному извне порту в европейской части СССР — Мурманску.

Здесь, в лесисто-болотистых районах между берегами Онежского озера и Белого моря, сражались с врагом 27-й и 47-й отдельные дивизионы бронепоездов. В составе второго и был тот самый «Сибиряк-Барабинец», с которого и началась эта история.

Сложный рельеф местности, более способствующий обороне, чем наступлению, не самая простая логистика — объективные факторы сложились так, что война здесь свелась к позиционному противостоянию на нескольких ключевых участках, а местами линия соприкосновения с врагом вообще продолжала контролироваться довоенными пограничными заставами. В этих условиях бронепоезда занимались обороной станций (в том числе и противовоздушной), играли роль «пожарных команд» с тяжелым вооружением при прорывах финских или немецких диверсионно-разведывательных групп к железной дороге и гораздо реже, чем другие дивизионы, участвовали в полноценных сражениях.

* * *

Из исторического формуляра 27-го отдельного дивизиона бронепоездов, написанного на удивление суконным языком профессионального бюрократа, мы узнаем, что начало работам по его постройке и формированию дал уже знакомый нам приказ командующего Сибирским военным округом № 0092 от 25 (по сведениям формуляра 42-го ОДБП) ноября 1941 года. Станцией формирования был назначен Омск, номер и наименование присвоены 12 декабря 1941 года.

Прибытие личного состава и сбор необходимых материалов шли параллельно — к 20 февраля были заготовлены паровозы, платформы, закаленная броня и прочие материалы, а для ускорения работ из экипажа была выделена команда из 25 человек сержантского и рядового состава нужных специальностей (слесари, монтажники, токари, трубопроводчики). 17 марта была сдана «Победа», 30 марта — «За Родину», с 17 же марта экипажи начали учебу и тренировки, осваивая технику и вооружение.

Основным вооружением бронепоездов стали трофеи «освободительного похода» в Польшу 1939 года — переделанные в 1926 году под французский выстрел старые российские дивизионные пушки образца 1902 года. Их максимальная дистанция стрельбы, указанная автором формуляра, составляла 7500 метров, а в качестве боеприпасов в наличии были осколочно-фугасные гранаты и шрапнель. Пулеметное вооружение — по четыре шаровых установки пулеметов ДТ на площадку и по одному ДТ в башнях. Зенитное вооружение, как всегда, подкачало — вместо положенных по планам 25-мм орудий МЗА были получены всего по три крупнокалиберных пулемета ДШК на каждый бронепоезд.

Из 272 человек личного состава 100 — участники боев, 99 — проходили специальную восьмимесячную подготовку в запасных частях бронетанковых войск (как пересекаются эти две категории — неясно). К сожалению, нет полных данных о командном составе: кто, откуда, как и где служили раньше? Имеющиеся документы 27-го дивизиона вообще крайне скупы и формальны и зачастую напоминают банальные отписки.

Так или иначе, 15 апреля 1942 года ОДБП отправился для завершения комплектования, получения недостающего вооружения и прохождения проверочных испытаний в Москву, куда и прибыл 27 апреля. К сожалению, акт и доклад по итогам проверки в отсмотренных архивных делах не обнаружены.

Исторический формуляр 47-го дивизиона написан гораздо более живым языком и содержит заметно больше подробностей. Вот что пишет штаб дивизиона об истории своего строительства и формирования:

 

В день 24-й годовщины Великой Октябрьской Социалистической революции Вождь советского народа, Председатель Государственного Комитета Обороны товарищ Сталин призвал народ работать не покладая рук на дело разгрома немецких захватчиков.

В ответ на призыв вождя работники Омского и Барабинского депо с огромным трудовым энтузиазмом строят два бронепоезда: «Омский железнодорожник» и «Сибиряк-Барабинец».

Рабочие и инженерно-технический персонал, несмотря на отсутствие специального оборудования, строили бронепоезда ускоренным темпом, не считаясь ни с отдыхом, ни со временем. Инициаторами работы явились: начальник депо Голиков Константин Николаевич, начальник строительства бронепоездов Мецнер Константин Петрович, мастер Кемочев, газосварщик Аверкович, котельный мастер Рогулев, начальник депо Омск — Солнцев, начальник строительства Белеков, приемщик НКПС — Суворов.

12 декабря 1941 года Заместитель Народного Комиссара Обороны Союза ССР приказал сформировать 47-й Отдельный дивизион бронепоездов: №-639 «Сибиряк-Барабинец» и №-657 «Омский железнодорожник» под командованием командира, капитана Пухова Федора Захаровича и военкома, старшего политрука Рощина Константина Петровича, которые приступили к формированию дивизиона и укомплектованию личным составом в городе Барабинск. Командование и личный состав дивизиона принимали непосредственное участие в строительстве боевых единиц. В числе [участников строительства] были младший л-т Мошенский, л-ты Цимбаревич, Вялов, Широков, младший воентехник Кроль Г. С., мл. с-т Пауткин, сержанты Першин и Скулкин.

18 февраля 1942 года строители депо Омск передали дивизиону одетый в магнитогорскую броню 657-ой бронепоезд. Вооруженный 76 мм французскими пушками обр. 1897 г. (подробности см. в первой нашей статье. — П. О.) и пулеметами ДТ и ДШК, бронепоезд прибыл вместе с основной базой на место дислокации дивизиона ст. Барабинск Омской железной дороги.

10 марта 1942 года по окончании строительства 639-го бронепоезда «Сибиряк-Барабинец», строители депо Барабинск передали дивизиону с оснащенной техникой по типу 657-го бронепоезда (так в тексте. — П. О.)… На основании телефонограммы ГБТУКА 11 марта 1942 года дивизион выбывает в гор. Москву.

Командный состав 47-го ОДБП: командир — капитан Пухов Федор Захарович, в армии с 1931 года, образование 8 классов и Киевское артиллерийское училище, в войне не участвовал, предыдущая должность — преподаватель артиллерийского дела Пензенского артиллерийского училища. Комиссар дивизиона — старший политрук Рощин Константин Петрович, в армии с 1937 года, образование 7 классов и Магнитогорские КУКС, участвовал в Финской и Великой Отечественной войнах.

Командиры бронепоездов: лейтенант Цимбаревич Вячеслав Константинович, в армии с 1937 года, образование высшее и Сумские артиллерийские курсы; старший лейтенант Колокольцев Николай Арсеньевич, в армии с 1937 года, образование среднее и Киевское артиллерийское училище. Оба с опытом боев, причем Колокольцев уже командовал бронепоездом на советско-германском фронте. Командирами бронеплощадок стали в основном курсанты Смоленского и Томского артиллерийских училищ. Только командирами первых бронеплощадок назначили лейтенантов с опытом боев: бывшего командира взвода управления 851-го АП Кузьмина Вадима Дмитриевича и артиллерийского техника 916-го СП 247-й СД Широкова Михаила Петровича. Второй интересен еще и извилистым «послужным списком»: рабочий 1918 г. р., всего с 4 классами образования, окончил Ленинградское погранучилище, но по какой-то причине служил «не по специальности», к тому же беспартийный.

Уже на фронте командир 47-го дивизиона, капитан Пухов, уходит на повышение и становится начальником отделения БП при АБТУ КрФ, а командиром дивизиона назначается капитан Манчур Яков Григорьевич.

В «Докладе о состоянии боевой подготовки 47 ОДБП» особо отмечен высокий уровень подготовки ПВО: ДШК — вещь в армии известная, один командир взвода ПВО — с боевым опытом, второй — из курсантов зенитно-артиллерийского училища и как сдавать зачеты на пулеметах еще прекрасно помнит. Так что стрельбы проведены хорошо и в качестве недостатков отмечена лишь недостаточная натренированность в стрельбе на ходу по движущимся целям.

26 мая 1942 года оба дивизиона направляются на Карельский фронт. 27-й ОДБП прибывает на место назначения (ст. Сорокская) 1 июня. Генерал-лейтенант Фролов, командующий Карельского фронта, оставляет дивизион для прикрытия штаба фронта и ст. Сорокская «на случай прорыва отдельных групп противника».

47-й дивизион прибывает в распоряжение командующего Карфронтом 3 июня и получает боевую задачу по охране участка Кировской железной дороги (ст. Масельская — ст. Кочкома, ж.-д. моста, ст. Сегежа) и Сегежского бумажного комбината с местом дислокации на ст. Сегежа-Сортировочная.

Относительное затишье на этом участке фронта привело к тому, что первые по-настоящему боевые задачи перед дивизионами ставятся далеко не сразу. Если исключить эпизоды с периодическими налетами авиации противника на охраняемые станции, то 27-й ОДБП впервые участвует в бою в декабре, а 47-й — в сентябре 1942 года.

Естественно, командование имело широкий выбор занятий для личного состава в ожидании приказа на боевые действия — это, в первую очередь, боевая учеба и боевая подготовка, к которым мы еще вернемся. Кроме того, например, в отчете 27-го дивизиона можно встретить такой пассаж: «…наряду с боевой и политической подготовкой, дивизион занимался самозаготовкой дров и торфа. За период Июнь — Декабрь месяцы дивизионом было сэкономлено для Государства 813,7 кубометров топлива и самозаготовлено 653 кубометра дров».

Передовикам даже денежные премии выдали (по 100 рублей каждому), и, кроме шуток, было за что. Согласно отчетам, за месяц дивизион бронепоездов потребляет примерно 659 кубометров дров, 7,5 тонн угля, 340 кг мазута, 16 кг вискозина, 4 кг цилиндрового масла — и это в условиях, когда нет серьезных боев и длительных переходов (цифры взяты из отчета 47-го ОДБП за май 1944 года).

Также одним из традиционных видов работ личного состава дивизионов всегда был ремонт, восстановление или строительство железнодорожных путей, мостов и прочего путевого хозяйства.

 

Выполняя поставленную задачу перед [47-м] дивизионом в период с 22 июня по 5 августа 1944 года на участке ст. Быстряги — ст. Медвежегорск силами восстановительных бригад дивизиона проделаны следующие работы:

1. Уложено вновь железнодорожного пути с устройством насыпи 300 погонных метров.

2. Восстановлено разрушенного пути 2630 погонных метров.

3. Восстановлено стрелочных переводов со сплошной сменой стрелок 14 штук.

4. Уложено вновь стрелочных переводов 1 штука.

5. Восстановлен поворотный треугольник на ст. Медвежегорск протяжением 2100 погонных метров.

6. Вновь построен железнодорожный мост пролетом 10,5 метров…

В результате проделанной работы по восстановлению разрушенного путевого железнодорожного хозяйства, выполненная работа дивизиона Начальником Кировской железной дороги генерал-директором движения 3-го ранга тов. Гарцуевым признана отличной и [нрзб.] особо отличившихся отмечено приказом по управлению Кировской железной дороги из них награждено: знаком «Ударник Сталинского призыва» — 4 чел., денежной премией — 9 чел.

 

Редкие премии дополняли денежное довольствие, получаемое военнослужащими, но параллельно при помощи политработы шел и обратный процесс — сбор средств у личного состава на военный заем. Так, в документах воевавшего на Кавказе 41-го ОДБП, в «Политдонесении о проделанной работе по реализации гос. воен. займа 1942 года» от 4 апреля 1942 года, указаны следующие сведения:

 

Сообщение о выпуске государственного Военного Займа было встречено л/с с редким чувством глубокого удовлетворения и одобрения. Командир бронепоезда ст. лейтенант тов. Томачев сказал речь и подписался на 2000 руб. Замполитрука тов. Корешонков речь и 400 руб., мл. командир тов. Масолов речь и 200 руб., мл. командир тов. Максимов речь и 200 руб.

Все как один подписались на заем 1942 года. Из них средний и старший нач. состав на сумму 25800 руб. или 125,7 процента фонда месячной з/п, младший н/с и красноармейцы на 24925 руб. или 147 процентов месячного фонда з/п. Итого подписка по дивизиону составила на сумму 50725 руб. или 136,3 процента к месячному фонду з/п… Случаев отказа не было.

Вернемся, однако, к боевой учебе и подготовке — чтобы показать, что время, прошедшее между прибытием на фронт и первыми боями, потрачено не зря, оба дивизиона в своих исторических формулярах особо отмечают, как они старались.

27-й дивизион:

Совершенствуя боевую подготовку за период Июнь — Ноябрь месяцы 1942 года, дивизион провел 4 тактических учений дивизиона и 6 тактических учений бронепоездов, из них 2 учения с боевыми стрельбами.

47-й ОДБП:

Командование дивизиона, личный состав, партийная и комсомольские организации заняты боевой учебой в борьбе за выполнение приказов НКО тов. Сталина №№ 130 и 227 с целью отработки вопросов по тактике «Бронепоезда в оборонительных и наступательных боях, действие расчетов при стрельбе с закрытых позиций и отражения танков и авиации с полным соблюдением всех установленных правил согласно Наставления по боевому применению бронепоездов с оформлением положенной документации».

Да-да, именно так в документе! Следует понимать, что в любой части, как только выдается спокойное время, организуется «процесс боевой учебы согласно установленному плану» (о, этот чудесный канцелярит!). И документы дивизионов бронепоездов в этом вопросе особенно хороши, так как у них часто было время эту учебу спланировать, провести и отчитаться по всем правилам. А мы теперь вполне можем узнать, насколько все же в РККА увлекались шагистикой и политпропагандой вместо «учебы военному делу настоящим образом».

Начнем с расчета времени — чем вообще занят личный состав и сколько часов можно выделить именно на учебу? Эти данные есть в материалах 49-го ОДБП: количество дней — 31, из них дни несения наряда — 12, банно-хозяйственные дни — 3, парковые дни — 1. Число учебных дней для рядового и сержантского состава — 15 (были месяцы и по 21 учебному дню). Количество учебных дней офицерского состава просто назначалось, как и количество часов — у 49-го ОДБП 4 дня по 8 часов для офицеров и 10 часов в учебный день для рядовых. Всего 32 и 150 соответственно.

Там же расчет по дисциплинам: для офицеров политподготовка — 4 часа, тактическая подготовка — 10, артстрелковая и огневая подготовка — 8, матчасть оружия и боеприпасов — 6, строевая подготовка — 4. Для рядовых: политподготовка — 10 часов, тактическая подготовка — 36, артстрелковая и огневая подготовка — 32, матчасть оружия и боеприпасов — 22, строевая подготовка — 8, физическая подготовка — 8, уставы — 14, химподготовка — 10, спецподготовка — 6, санподготовка — 4.

Конкретные вопросы, прорабатываемые внутри дисциплин (примеры тем из одного из ежемесячных отчетов) для офицеров: политподготовка — книга И. В. Сталина «О Великой Отечественной Войне Советского Союза»; тактика — действие бронепоезда десантами при захвате ж/д узлов, тактика немецкой авиации и ПВО бронепоездов. Артстрелковая — совершенствовали навыки в подготовке исходных данных для стрельбы, пристрелка ударная, с большим смещением, на рикошетах; кроме теории был и ежедневный артстрелковый тренинг на макетах полигона. Для рядовых: химподготовка — основные виды и свойства БОВ, спецподготовка — практические тренировки на быстроту восстановления разрушенного артиллерией или авиацией ж/д полотна в сложных условиях боя.

А вот так, к примеру, выглядит «Список вопросов, отработанных в ходе учебы л/с 47 ОДБП в июне 1944 года»:

С ОФИЦЕРСКИМ СОСТАВОМ.

По политподготовке:

1. Развал блока фашистских государств под ударами Красной Армии.

2. Решающие успехи Советского народа в деле помощи фронту.

3. Задачи Красной Армии в борьбе за полный разгром врага.

4. Три года Отечественной войны (военные и политические итоги).

 

По тактической подготовке:

Отрабатывались вопросы сколачивания расчетов бронеплощадок, бронепоездов и в целом дивизиона. С целью взаимозаменяемости отрабатывались вопросы:

1. Действия бронепоездов по уничтожению десантов противника, высадившихся вблизи железной дороги.

2. Бронепоезда в наступлении с другими родами войск — пехотой и артиллерией.

 

По артиллерии:

Изучение курса огневой подготовки и устава бронетанковых и механизированных войск Красной Армии:

1. Маркировка снарядов.

 

По технической подготовке:

1. Практическая езда на мотоциклах.

 

С СЕРЖАНТСКИМ И РЯДОВЫМ СОСТАВОМ.

По политподготовке:

1. Обзор военных действий в районе северной Франции.

2. Беседа «Карело-Финская ССР».

3. Три года Отечественной войны (военные и политические итоги).

 

По тактической подготовке:

Со всеми специальностями отрабатывались вопросы сколачивания расчетов бронеплощадки, бронепоезда и в целом дивизиона.

 

По огневой подготовке:

 

С артиллеристами:

1. Обязанности номеров расчетов.

А. Обязанности номеров по командам «В боевую готовность», «К бою», «Отбой».

Б. Тренировка номеров.

В. Замена выбывших номеров.

2. Стрельба по самолетам противника. Определение наклонной дальности, скорости цели, курс цели, угол кабрирования и пикирования.

3. Самолеты Германии и Финляндии. Силуэты по альбомам. Отличительные признаки, опознавательные знаки, краткая, боевая и технические характеристики.

 

С пулеметчиками:

1. Действие номеров у пулеметов при ведении огня с места по неподвижным целям.

2. Действия номеров при стрельбе с места (коротких остановок) по движущимся целям.

3. Действия номеров при стрельбе с хода по неподвижным целям и движущимся целям.

4. Наблюдение за полем боя.

5. Самолеты Германии и Финляндии.

По материальной части:

 

С артиллеристами (в мае пушки заменены на новые Ф-34, идет их освоение. — П. О.):

1. Ствол и казенник.

2. Затвор и полуавтоматика.

3. Люлька.

4. Неисправности, их устранение и эксплуатация орудия.

 

С пулеметчиками:

1. Пулеметы ДТ и ДШК.

2. Зенитный прицел образца 1940 года.

 

С зенитчиками:

1. Автомат и взаимодействие частей.

2. Автоматный зенитный прицел.

3. Обслуживание пушки.

 

С разведчиками:

1. Матчасть стереотрубы и буссоли.

Со связистами:

1. Материальная часть аппаратов, коммутаторов и телефонных катушек.

С радистами:

1. Передатчик и приемник.

3. Источники питания раций.

4. Основные неисправности раций и их устранение.

 

По разведке:

1. Выбор наблюдательных пунктов и разведывательная служба на них.

2. Ведение документации на НП.

3. Выбор огневых позиций и определение глубины укрытия и наименьших прицелов.

4. Сведения по стрельбе.

 

По связи:

1. Основные принципы организации связи в бронепоездных частях.

2. Работа отделения связи при наводке и съеме полевых телефонных линий.

3. Прием и передача артиллерийских команд.

 

По подготовке радистов:

1. Подготовка радиостанции к действию и работе на связи.

2. Прием на слух, передача на ключе, работа микрофоном и станционно-эксплуатационная служба.

 

По подготовке паровозных бригад:

1. Организация движения поезда.

2. Инструкция по сигнализации, централизации и блокировке на железных дорогах СССР.

 

И это не самый полный, подробный и насыщенный отчет

В октябре среди отработанных тем числились «Краткий курс истории ВКП(б), гл. 9, разделы 4 и 5», «Ленин и Сталин о государстве» (в политподготовке), «Охрана побережья, охрана желдоручастка и сопровождение воинских эшелонов» (в тактике), добавляется раздел «Топография», строевая подготовка и рукопашный бой со своими темами, «Финские противопехотные мины» в матчасти стрелкового оружия и т. д. и т. п.

Кроме того, в 1942 году неоднократно прорабатывались вопросы по санподготовке, поскольку случаев заболевания тифом хватало — например, зафиксировано несколько заражений при отправке из Новосибирской области как неблагоприятной по тифу, были смерти, причем большинство случаев выявлено на фоне нечистоплотности.

Регулярно проходили лекции для личного состава на тему «антифриз не пить, денатурат не пить и вообще ничего в рот не брать», ибо случалось всякое, вплоть до смертельных отравлений (в 10-м ОДБП, например).

В отличие от 47-го дивизиона, отчеты по учебе 27-го ОДБП краткие и общие. Дается отсылка на спущенный штабом БТиМВ Карфронта план (планы есть, вполне подробные), примерное количество часов в день на учебу (обычно девять) и кратко — особенности. Например: «Тактика — действия бронепоездов в наступательном бою / наступление против изготовившегося к обороне противника по картам вероятных участков работы и с выходом на участки», «Стрельбы л/с из пистолетов /револьверов и карабинов/ ПП упражнение № 1».

И в качестве последнего примера — отчет 40-го Отдельного дивизиона об учебе личного состава с 10 по 20 сентября 1943 года. В другие декады в тот месяц дивизион организовать учебу не мог — война

 

С ОФИЦЕРСКИМ СОСТАВОМ (категория занятия, часы, разбираемая тема).

 

1. Марксоленинская подготовка — 4 часа; О втором фронте.

2. Артстрелковая подготовка — 6 часов; Дистанционная стрельба: условия наивыгоднейшего действия группы шрапнелей, влияние положения средней траектории относительно цели на поражение группой шрапнелей, корректура средней высоты разрывов уровнем и трубкой, пристрелочная средняя высота разрывов, назначение исходных установок уровня и трубки, определение положения средней точки разрывов относительно поверхности земли на основании полученных наблюдений, корректура средней высоты разрывов при получении в первой очереди всех клевков, корректура средней высоты разрывов при получении в первой очереди преобладания клевков, корректура средней высоты разрывов при получении в первой очереди равенства клевков и воздушных.

3. Боеприпасы — 2 часа; Маркировка снарядов. Окраска, маркировка зарядов и упаковок.

4. Матчасть — 4 часа; Матчасть 76 мм танковой пушки обр. 1927/32 г. и обр. 1940 г. а) устройство ствола, затвора, работа частей механизма затвора, неисправности затвора и их устранение, б) противооткатное приспособление — работа частей механизмов противооткатного приспособления.

5. Авто- (или мото-, не видно под сгибом. — П. О.) дело — 2 часа; Мотоцикл М-72 — общее устройство, мотор, зажигание, подача рабочей смеси, коробка скоростей.

6. Топография — 2 часа; Привязка элементов боевого порядка кодом стереотрубы.

7. Стрелковое дело — 2 часа; Штыковой бой.

 

С АРТИЛЛЕРИСТАМИ И ПУЛЕМЕТЧИКАМИ.

 

1. Политподготовка — 5 часов; Историческое предвидение тов. Сталина исхода Отечественной войны — выступление от 3 июля 1943 г.

2. Политинформация — 4 часа; Сводки Совинформбюро.

3. Боевая служба — 24 часа;

1) Стрельба прямой наводкой с хода по танкам и бронемашинам при разных курсовых углах.

2) Ведение огня из пулемета с хода по движущимся целям: пехоте, кавалерии, танкам и бронемашинам.

3) Стрельба с закрытой позиции: порядок ведения огня, назначение (документ написан карандашом, фрагмент неразборчив. — П. О.), запись команд и установок.

4) Ведение огня из пулемета по движущимся целям.

5) Стрельба по самолетам противника из орудий и пулеметов, определение скорости самолетов, взятие упреждения и вынос точки прицеливания.

6) Ведение огня из пулемета с хода по движущимся целям.

4. Строевая подготовка — 3 часа; Приветствия вне строя на месте и на ходу, вызов бойца из строя к начальнику, выход, подход и обращение к начальнику, возвращение в строй.

5. Матчасть — 10 часов;

1) Устройство подъемного и поворотного механизмов 76 мм танковой пушки обр. 1927/32 г. и обр. 1940 г.

2) Устройство и работа частей противооткатного приспособления 76 мм танковой пушки обр. 1927/32 г. и обр. 1940 г.

3) Неисправности механизмов пулемета ДТ при стрельбе и при перезаряжании.

4) Устройство гранаты и шрапнели 76 мм танковой пушки обр. 1927/32 г. и обр. 1940 г.

6. Хим. дело — 2 часа; Определение неисправности противогаза и использование неисправного противогаза.

7. Стрелковая подготовка — 8 часов;

1) Бросание гранат из люков боевой единицы.

2) Практическая стрельба — выполнение упражнения № 1 из винтовки.

 

ВЗВОД УПРАВЛЕНИЯ.

 

1. Тактика — 32 часа;

1) Работа разведчика на НП.

2) Изучение местности для действий засады.

3) Изучение местности для ночных поисков разведчиков.

4) Прокладка телефонных линий в лесных условиях.

5) Действия по отражению разведки противника.

6) Организация работы на НП.

7) Разведка железнодорожного пути.

2. Строевая подготовка — 16 часов;

1) Отработка строевого шага.

2) Приветствия в строю и вне строя.

3) Действия бойца вне строя, подход к начальнику, доклад и отход от него.

4) Повороты в движении.

5) Действия бойца с оружием в строю и вне строя.

3. Артстрелковая подготовка — 2 часа; Ударная пристрелка по наблюдению знаков разрыва — понятие о вилке и ее половине.

4. Связь — 8 часов; Изучение азбуки Морзе и передача команд на азбуке Морзе.

5. Матчасть — 2 часа; Устройство коммутатора МН и работа на нем.

6. Химдело — 2 часа; Устройство противогаза БО (? — П. О.), пользование им и исправление неисправностей противогаза.

 

Вполне очевидно, что строевая и политическая подготовка в общем объеме учебы занимает весьма скромное место. Остаются, конечно, вопросы о том, насколько отчеты соответствуют действительности, но в любом случае имеющиеся документы фиксируют взгляд командования РККА на соотношение важности идеологии, шагистики и «военного дела».

Заканчивая традиционную прелюдию, посвященную важным небоевым вопросам, отметим, что документы дивизионов также интересны встречающимися оговорками, касающимися непопулярных и до сих пор не вполне изученных вопросов. Так, например, в материалах 27-го ОДБП прямо указывается на изменение штатов по причине начавшейся в армии общей нехватки людей, годных к строевой службе:

 

В начале января 1943 года в штатах личного состава дивизиона произошли изменения в численности и произведена замена военнослужащими, годными к нестроевой службе и девушками.

На основании приказа № 01 от 14 января 1943 года в дивизионе сокращены: зам. командира дивизиона, заместители командиров бронепоездов. Сокращению подлежало 32 человека рядового и младшего командного состава; заменено нестроевыми 10 человек, военнослужащими-женщинами 9 человек. Радиотелеграфисты, санитары и повар заменены женщинами. Сокращено было 6 пулеметчиков, 8 артномеров, 2 машиниста, 2 кладовщика и 2 повара.

* * *

Для 27-го ОДБП первой и фактически единственной боевой операцией стали бои у ст. Масельская 6—11 декабря 1942 года.

Вот что об этих боях пишет штаб дивизиона в своем историческом формуляре:

 

К началу декабря 1942 года на участке фронта в районе станции Масельская сложилась следующая обстановка: обе стороны имели жесткую оборону. Против 37-й СД 32 Армии оборонялся противник силами 4-й ПД на участке Карельская — Масельга — озеро Лисья Лампа.

37 СД выполняла частную боевую операцию по прорыву линии прикрытия противника на участке Безымянной высоты, уничтожению взводных опорных пунктов в районе высот западнее станции Масельская, овладению Безымянной высотой, карьером и закреплению на новом рубеже.

Выполнение частной боевой операции было возложено на 20-й СП 37-й СД, действия которого поддерживали: артполк, два дивизиона ГМП, два дивизиона АРГК, дивизион бронепоездов и авиация.

27-й Отдельный дивизион бронепоездов из фронтового резерва был придан 37-й СД для усиления артиллерии и подчинен Начальнику Артиллерии дивизии…

 

Бронепоезда получили данные для стрельбы, под руководством капитана Довгаля Василия Петровича (он занимал должность старшего адъютанта) заранее провели пристрелку для разработки таблицы огня и под покровом темноты перед рассветом 10 декабря заняли огневые позиции.

 

По получении приказа на открытие огня дивизион немедленно открыл сосредоточенный огонь согласно плановой таблицы. Имея обеспеченность исходных данных пристрелкой, произведенной накануне, снаряды точно ложились в цель.

Дивизион произвел четыре огневых налета согласно плановой таблицы: два пятиминутных и два двухминутных, дополнительно по распоряжению НАД-37 был произведен еще один двухминутный налет.

Всего было сделано пять огневых налетов, занявших 16 минут, было израсходовано 998 выстрелов. После огневых налетов поезда были отведены в район разъезда № 15, где пополнились боеприпасами. В процессе боя были вызваны вновь и встали на ОП для помощи пехоте огнем в процессе боя.

 

За подготовку исходных данных к стрельбе дивизиона во время операции 10 декабря 1942 года капитан Довгаль был награжден медалью «За боевые заслуги».

А далее сыграла свою отрицательную роль одна из проблем РККА первой половины войны — отсутствие координации между родами войск. Авиация часто воевала сама по себе, пехота не шла за танками, или танки не ждали пехоту (в нашем случае пехотный командир вообще «забыл» про бронепоезда, прибывшие его поддерживать):

 

Не смотря на запрос через передовой НП, что мешает и что нужно подавить, пехота заявок не давала, а помощь в огне была необходима. Общевойсковой командир не использовал огня дивизиона. Дивизион пробыл на ОП несколько часов без действия.

Ночью был сделан еще один налет на 163 снаряда по позициям противника на выс. Груша, никак не повлиявший на ситуацию. Итог боев:

 

Вследствие того, что противник контратак не предпринял, и положение было определено, частная боевая операция была закончена. Дивизион выполнил поставленную задачу на «Отлично». <…> В результате боевой операции дивизионом обеспечено наступление пехоты с минимальными потерями.

Огнем дивизиона уничтожено до двух взводов пехоты противника, разрушено и уничтожено четыре ДЗОТа, шесть огневых точек, пять землянок. Уничтожено минное поле и разрушено проволочное заграждение в районе ротного опорного пункта.

 

…А теперь — ложка дегтя.

Может показаться, что бронепоезд — как корабль, вещь в себе. Куда захотел — пришел, все свое привез с собой, когда захотел — ушел. Все вроде бы просто… Увы — нет! Проблем снабжения и размещения у бронепоезда как бы не больше, чем у других видов боевых машин, о чем нам подробно рассказывает отчет дивизиона о проведенной операции:

 

Дивизиону во время действия приходилось базироваться на станции Романцы и Быстряги. Обе эти станции имеют по три пути, которых совершенно недостаточно для сосредоточенной стоянки и быстрой маневренности трех единиц дивизиона (двух бепо и полевой базы). Кроме того, один из путей на обеих станциях всегда был занят подвижным составом дороги. Стоянку бронепоездов в ночное время на перегонах организовать было нельзя, так как перегоны в большинстве случаев были заняты движущимися поездами железной дороги и черным паровозом дивизиона, который подвозил воду. На станции Романцы имеются ветки и тупики, в которых по длине могут уместиться бронепоезда, но они по своему устройству слабы и не допускали возможности постановки в них бронепоездов. Условия заставили поставить в один из тупиков ст. Романцы бронепоезд «За Родину», в результате сошли с рельс две контрольных площадки, две бронеплощадки и тендер бронепаровоза. Силами команды бронепоезда поезд был поднят, путь длиной 100 метров был исправлен в течение четырех часов…

 

Помните, при организации строительства этой серии БЕПО поднимался вопрос о выборе между двух- и четырехосной базой бронеплощадок? Вот это — как раз пример, почему двухосная лучше уже за счет того, что легче.

В приказе на награждение орденом Красной Звезды выпускника Новосибирского института военных инженеров ж.-д. транспорта (НИИЖТ, совр. СГУПС) воентехника 1 ранга Мигаева Михаила Трофимовича среди прочих заслуг упомянут и этот случай:

 

Быстрая подъемка сошедших с рельс бронеплощадки и контрольных платформ бронепоезда, обеспечившая своевременный вывод поезда на огневую позицию. Быстрое и бесперебойное снабжение бронепоездов водой и топливом находясь вдали от базы снабжения, а также отличная работа механизмов бронепаровозов обеспечившие выполнение задачи дивизиона на Отлично во время операции 6—10 декабря 1942 года в районе Масельская.

Воентехником 1 ранга тов. Мигаевым была организована должная маскировка дыма и пара, а также бесшумность выхода поездов на огневые позиции в течении 6 раз вблизи от противника, что дало возможность быть не замеченным и тем самым отлично провести боевое задание и при этом без потерь среди личного состава и без повреждения техники.

А вот так проблемы снабжения отражены в документах дивизиона:

 

Снабжение бронепоездов топливом производилось на ст. Романцы силами дивизиона, смазочными материалами поезда снабжались со ст. Сегежа (на расстоянии 70 клм.) путем подвоза на поездах железной дороги. Снабжение водой бронепоездов производилось путем подвоза ее черным паровозом со ст. Уросозеро (36 клм.) и перекачки с помощью пожарных рукавов с тендера черного паровоза в тендера бронепоездов. От перекачки через инжектора вода нагревалась и инжектора на бронепаровозах не закачивали ее, поэтому в тендера приходилось добавлять большое количество снега для охлаждения воды. При частых передвижениях бронепоездов черный паровоз не справлялся подвозить воду в бронепоезда в виду большого расхода ее, поэтому приходилось добирать из ручья на 511 километре с помощью ручной пожарной машины и ведрами. Все это происходило ночью при -30 градусов по Цельсию.

 

И вишенкой на торте:

 

Личный состав дивизиона в период подготовки и во время операции в течение шести суток жил в бронепоездах в условиях -30 градусов Цельсия. Большую помощь оказали химгрелки. Случаев обморожения не было. Питание доставлялось при выходе бронепоездов с ОП из вагона-кухни на разъезд Быстряги в термосах.

 

Честно говоря, учитывая условия, в которых работали экипажи бронепоездов, с гораздо меньшим скепсисом читаешь отчет о политработе в ходе операции — без последовательной работы по поднятию командного и боевого духа обойтись просто нельзя было.

 

Во время выполнения боевой задачи 10.12.42 года вся партийно-политическая работа в Дивизионе была направлена на мобилизацию личного состава на лучшее выполнение боевой задачи.

После получения боевого приказа командиром части и заместителем по политчасти было проведено совещание офицерского состава, на котором был разъяснен приказ и поставлены задачи перед подразделениями.

Заместитель по политчасти капитан Бородулин провел совещание с парторгами с вопросом: «роль и задачи коммунистов в период боя».

Перед выходом поездов на выполнение боевого задания по подразделениям были проведены партийные собрания. Выступающие коммунисты брали на себя обязательства с честью выполнить приказ командования, быть примером для беспартийных бойцов и сержантов.

Во всех подразделениях проведены митинги, на которых выступили командиры подразделений, бойцы и сержанты. Митинги прошли на высоком идейно-политическом уровне. Все выступающие обязались с честью выполнить приказ командования и призывали весь личный состав драться с фашистскими захватчиками храбро, мужественно и умело.

В период выполнения боевой задачи ежедневно выпускались боевые листки — где показывались лучшие бойцы и командиры.

Большую работу провели агитаторы. Они ежедневно проводили беседы, читки газет, рассказывали всему личному составу о боевых подвигах своих товарищей.

В период боя среди личного состава был большой политический подъем. Бойцы и сержанты в период ведения огня выкрикивали лозунги: «смерть лохтарям», «за Родину, за Сталина, огонь!» и другие.

Весь личный состав, находясь на бронеплощадках, при сильном морозе, без сна, не высказывал никаких жалоб.

 

После боев у ст. Масельская дивизион совершил несколько выходов на перехват прорывавшихся к железной дороге вражеских диверсионных групп. И тут тоже все не так просто, как может показаться: на выполнение задачи влияли и большая длина участка, на котором возможен проход противника, и неизбежная несогласованность и задержки при получении сведений и принятии решений, и, конечно, противодействие противника.

Так, 27 февраля 1943 года в районе ст. Лапландия пограничниками был обнаружен переход группы противника численностью до 60 человек, направлявшейся к железной дороге. Получив сообщение, командование отправило в распоряжение начальника погранзаставы подполковника Ловитова бронепоезд. Все вроде правильно — своих сил у пограничников немного, необходимо усиление и дополнительное прикрытие магистрали. Мобильных частей в том районе нет, да и подобные задачи с лета предполагалось решать бронепоездами. Вот только БП № 638, получивший приказ, располагался на ст. Сорокская в 570 километрах от места событий! И идти ему приходилось не только ночью, но и днем — под угрозой возможной атаки немецких «охотников» (истребителей или бомбардировщиков), контролирующих железнодорожную магистраль.

«Победа» с полевой базой вышла из Сорокской в 16:20 27 февраля под командованием командира дивизиона майора Кочемасова, а на следующий день в районе ст. Ковда была атакована авиацией противника:

 

При входе на ст. Ковда в 16.15 28 февраля 1943 года бронепоезд был внезапно атакован с воздуха противником в количестве 15 самолетов: 9 бомбардировщиков Ю-88 и 6 истребителей Ме-109.

Внезапность налета на бронепоезд определилась тем, что противник сделал заход сзади по ходу движения — из-за облака дыма бронепаровоза. По всем предположениям противник был предупрежден о подходе бронепоезда к ст. Ковда, где и рассчитывал его настигнуть. К тому же шум от ходовой части бронепоезда в движении затруднил слышимость подхода самолетов.

Не успел остановиться бронепоезд на ст. Ковда, как атака началась обстрелом орудийно-пулеметным огнем с истребителей зенитных расчетов бронепоезда, а затем с пикирования началась бомбардировка.

Всего на поезд было сброшено авиабомб различного веса от 100 до 500 кг 25—27 штук. Прямых попаданий не было. Несколько бомб разорвалось у самого бронепоезда.

Зенитные расчеты открыли прицельный огонь по самолетам, не давая возможности пикировать на поезд.

Бронепоезд предпринял маневр, имитируя его повреждение — из продувных кранов был пущен пар. Поезд окутало дымом и паром, что создало для противника впечатление о повреждении бронепоезда, почему он и ограничился бомбометанием с одного захода. В результате боя сбит один самолет Ю-88 и один сильно поврежден. В этом бою на боевом посту был убит командир взвода ПВО лейтенант Бровкин С. Н. <…>

Материальная часть не пострадала, за исключением 18 пробоин 1-го броневого листа и около 50-ти вмятин. Большинство пробоин и вмятин в первой и второй бронеплощадках.

 

Предположения о подготовленности атаки имеют веские основания, поскольку немецкая разведка в годы войны работала весьма эффективно, а вот успешность мер по противодействию ей в отечественной послевоенной литературе принято преувеличивать — это первое. Второе — самолетов, участвовавших в этой атаке, для простых «охотничьих» операций многовато. Тут по-хорошему надо бы взглянуть на ситуацию и с другой стороны — найти документы люфтваффе и посмотреть, как они описывают этот эпизод. Вполне может быть, что в атаке участвовало далеко не пятнадцать самолетов. И, опять же, вполне возможно, что по немецким документам русский бронепоезд в том бою «был уничтожен прямым попаданием авиабомбы».

Однако вернемся к подвергшейся вражеской бомбардировке «Победе» — в другом отчете имеются дополнительные подробности:

 

Огонь был недостаточно мощным и не все огневые ср-ва принимали участие в отражении атаки. После отражения атаки была осмотрена материальная часть, желдор путь и укомплектованы зенитные расчеты. Бронепоезд продолжал движение до раз. Гонгос, где связался со штабом ПВО ст. Кандалакша. Получив ответ, что движение бронепоезда не может быть прикрыто с воздуха нашими истребителями, командир дивизиона принял решение занять перегон и организовать оборону поезда до наступления темноты за счет выделения дополнительных огневых средств. Бронепоезд был выведен на перегон, замаскирован и за счет выделения дополнительных ручных пулеметов была организована зенитная оборона поезда… С наступлением темноты бронепоезд продолжал движение к месту назначения.

 

За отражение налета 28 февраля 1943 года были награждены многие, поскольку бронепоезд уцелел, а в подобной ситуации его гибель была более чем вероятна.

Особо отличившиеся получили ордена Красной Звезды. Вот, к примеру, наградной лист сержанта Шевкоплясова Ивана Степановича:

 

Во время, когда был атакован бронепоезд № 638 пятнадцатью фашистскими самолетами на ст. Ковда 28.2.1943 года, командир зенитно-пулеметного отделения сержант тов. Шевкоплясов, несмотря на сильный орудийно-пулеметный огонь шести истребителей, которые вели огонь по зенитным расчетам, лично отражал атаку 9 самолетов Ю-88.

Будучи раненым и при исключительно тяжелом положении, которое было создано рвавшимися авиабомбами, тов. Шевкоплясов не выпускал пулемета из своих рук, мужественно продолжал вести огонь до конца боя. Ведением огня обеспечил отражение атаки 15 самолетов и сохранение бронепоезда.

 

Майор Кочемасов за грамотные и успешные действия у ст. Масельской и ст. Ковда был награжден орденом Боевого Красного Знамени.

В конечном итоге БП № 638 прибыл 1 марта на ст. Лапландия, где выяснилось, что пограничники бронепоезд не вызывали, ибо группу не нашли и вообще не были уверены в ее существовании

* * *

После воздушной атаки 28 февраля в списке мер для предотвращения подобных ситуаций (кроме очевидных требований недопущения дневных переходов без прикрытия, необходимости усиленного наблюдения и прочего) особо отмечалась недостаточность пулеметного ПВО и необходимость добавления хотя бы пары автоматических зенитных пушек (как оно и предусматривалось проектом).

Эта мысль затем дублируется в отчете БТиМВ (в ряде документов «бронепоездных и аэросанных частей») Карфронта, после чего осенью 1943 года бронепоезда наконец-то получают по четыре 25-мм МЗА. Также при следующем ремонте в бронеплощадках дивизиона были вырезаны специальные люки для стрельбы по самолетам из пулеметов ДТ.

Бронепоезд «Победа» вернулся на ст. Сорокская 6 марта, а уже 9 марта ушел на ст. Сегежа, имея задачей защиту станции и окрестных ж.-д. путей.

В ночь на 17 марта на участке фронта Ревульского направления через линию обороны наших частей прорвался финский лыжный батальон. БП выходил на перехват, но не успел. Враг частично взорвал, частично сжег станционные сооружения, стрелку на разъезде № 18, мосты и отошел. Наша пехота впоследствии отчиталась об окружении и уничтожении противника бойцами лыжного отряда.

Похожая ситуация повторится ближе к концу войны — 17 августа 1944 года, когда бронепоезда 27-го ОДБП будут преследовать группу диверсантов, взорвавших мост.

Фактически за всю войну дивизион лишь один раз участвовал в сражении, остальное время находясь в резерве, охраняя станции, штабы и изредка пытаясь успеть перехватить вражеских диверсантов. К результатам боя 10—11 декабря 1942 года и налета 28 февраля 1943 года за все время войны добавился лишь один сбитый бомбардировщик противника, и штаб дивизиона даже не стал в своем историческом формуляре подводить боевые итоги.

Зато были тщательно подсчитаны цифры по партийно-массовой работе. Так, рост парторганизации выражался в следующих показателях: на 1 января 1942 года членов ВКП(б) — 15, кандидатов — 6, на 1 января 1943 года — 26 и 14 соответственно, на 1 января 1944 года — 32 и 62. За 8 месяцев 1944 года принято в члены партии 25 человек, кандидатами — 11, итого на сентябрь 1944 года — 64 и 46 соответственно. Выбыло в 1943—1944 годах 19 и 10 (без указания причин). Членов ВЛКСМ на 1 января 1942 года — 22 человека, на 1 сентября 1944 года — 38.

В документах есть упоминание, что в сентябре 1944 года рассматривался вопрос о переброске 27-го ОДБП для «использования во Львовском военном округе», но в конечном итоге весной 1945 года дивизион передислоцировался в Ленинград, где вскоре был расформирован.

* * *

47-й дивизион в бой вступил раньше и боев провел больше, чем его собрат, — уже 14 сентября 1942 года 47-й ОДБП получил приказ командующего 32-й армией прибыть со связью и бронепоездами к начальнику артиллерии 37-й стрелковой дивизии и получить задачу на подавление двух батарей противника. Были подготовлены данные для налета по полученным координатам целей, и 15 сентября парой БП они были накрыты.

Зимой-весной 1943 года бронепоезда получили новые пушки и третью ось под бронеплощадками.

Наиболее активно дивизион применялся в боях 1944 года.

17 марта 1944 года дивизион по заявке 176-й стрелковой дивизии в ходе разведки боем подавил 155-мм и 75-мм батареи четырехорудийного состава.

20 июня снова там же работал по 14 выявленным позициям противника по мере их «проявления» разведкой: по огневым средствам, пехоте, сооружениям и т. п.

 

На протяжении всего времени действия бронепоездов дивизиону ставились задачи по уничтожению огневых средств, рассеиванию и уничтожению живой силы противника, скапливающейся на рубежах для контратак.

Личный состав дивизиона показал себя образцом военной выучки, сколоченности и беспредельно преданными делу партии Ленина — Сталина и Социалистической Родине.

Вот пример жгучей ненависти к немецко-фашистским извергам: заряжающий, младший сержант Медведев, имея личные счеты с немцами за убитого родного брата, заряжая орудие провозгласил: «Месть за убитого брата» и этот призыв Медведева был подхвачен всеми бойцами бронеплощадки в тот момент, когда бронепоезд вел огонь по живой силе противника. Выполняя задачу, дивизионом бронепоездов были подавлены цели №№ 25, 27, 74, 3, 4, уничтожено до взвода пехоты и два 82 мм миномета противника.

 

В этом бою есть эпизод, где четырехорудийную 75-мм батарею (цель № 25) «затыкают» двумя (!) залпами одного БП, израсходовав при этом, однако, 144 снаряда. Общий расход боеприпасов за операцию (по отчету бронепоездных и аэросанных частей Карфронта) — 1057 шт.

 

Оценка действия 47 Отдельного дивизиона бронепоездов (автор — начарт 176-й СД подполковник Кершуков. — П. О.).

В период обеспечения действий разведки 55 стрелкового полка с последующим переходом к преследованию противника плановые огни дивизиона были подготовлены отлично. Действие бронепоездов, материальной части и личного состава заслуживает хорошей оценки. В результате правильного и хорошо организованного огня живой силе и огневым средствам [противника] нанесены существенные потери. Подавлены цели №№ 25, 27, 74, 3, 4. В результате ведения огня по живой силе противника, готовящейся к контратаке, уничтожено живой силы до взвода, в результате чего попытка контратаки противника была сорвана. Огонь на подавление минометных батарей был достаточно эффективен, можно полагать, при этом уничтожено два миномета 82 мм. Действие на подавление живой силы особенно характерно тем, что налет пришелся в непосредственную гущу маннергеймовцев. Последним действием осталась особенно довольна пехота. Оценка командира дивизии полковника Золотарева действию дивизиона бронепоездов дана «отлично».

 

В отчете о партийной работе в дивизионе также есть фрагмент, посвященный этим боям:

 

Особенно характерный пример заслуживает патриотическое настроение и проявление ненависти к врагу. Сержант Хохлов П. Д., член ВКП(б), со словами «За разграбленное мое село и муки, перенесенные моей семьей» снял гимнастерку и весь период боя оказывал помощь по подготовке снарядов к стрельбе, чем помог повышению темпа огня. Младший сержант Мамедов, заряжающий, беспартийный, имея личные счеты с немцами за убитого брата, заряжая орудие, объявлял личному составу: «Эти снаряды идут мстить за моего убитого брата». На снарядах можно было видеть написанные мелом слова: «За скорейшее освобождение Советской Карелии», «За освобождение Выборга», «Усилим темп огня, ускорим разгром врага», «За наших детей, жен, матерей, страдающих на оккупированной Карельской земле».

После прорыва обороны противника 47-й ОДБП занимался охраной тыла 32-й армии, обеспечением ПВО станций и восстановлением разрушенного путевого хозяйства Кировской ж. д. При переводе армейской базы снабжения на ст. Суойоки и ст. Кайпа во время налета самолетов противника на ст. Суоярви и ст. Кайпа зенитными расчетами дивизиона был сбит один немецкий самолет — многоцелевой Ю-88.

С осени 1944 года дивизион находился в резерве Карельского фронта, в 1946 году — расформирован.

Перед отправкой на фронт партийная организация части состояла из 12 человек. На сентябрь 1944 года первичная партийная организация состояла из трех низовых парторганизаций, имеющих бюро. Всего коммунистов: членов партии — 59, кандидатов — 38.

Награжденных в составе 47-го дивизиона ничуть не меньше, чем в 27-м. Помните, в самом первом материале («Сибирские бронепоезда. Начало пути», «Сибирские огни», 2020, № 5) описывался подвиг машиниста Мялицына, под артиллерийским огнем врага исправившего поломку в горячей топке паровоза?

Как часто бывает, в мемуарах немного приукрасили событие и перенесли его во времени. Тем не менее наградные документы на медаль «За боевые заслуги» старшины Мялицына Петра Константиновича пусть и иначе, но тоже рассказывают об этом событии:

 

На протяжении службы в дивизионе с 13 марта 1942 года показал себя смелым, решительным, знающим свое дело командиром. Во время тактических занятий в октябре месяце 1943 года на перегоне в бронепаровозе вывалились сегменты, невозможна была дальнейшая топка бронепаровоза. Тов. Мялицын, не считаясь с опасностью для жизни, опустился в топку горячего паровоза и руками уложил сегменты.

17 марта с/г дивизиону была поставлена задача прибыть на боевой участок и к 19-00 быть готовым к действию, тов. Мялицын стал у топки и, не смотря на тяжелый профиль, всю дорогу на протяжении 60 клм. поддерживал нормальное давление пара. По прибытию на выжидательную позицию сам стал за реверс и бесшумно, с соблюдением всех правил, занял огневую позицию, хорошо соблюдал светомаскировку, а при обстреле бронепоезда артиллерией противника, выполняя приказ командира поезда, быстро увел поезд из-под обстрела.

 

В экипаже хватало простых героев войны: и телефонистов, восстанавливающих связь под огнем противника, несмотря на ранения, и артиллеристов, возвращающихся к орудию из санчасти, и просто талантливых мастеровых, добровольно собиравших новые тумбы для монтажа пушек и ремонтирующих «между делом» полевые кухни и солдатские котелки — сотнями!

По документам хорошо заметно, как за годы войны менялось отношение (в первую очередь — командования) к наградам. Напомню: зимой 1942—1943 годов медаль «За боевые заслуги» была вручена капитану Довгалю за подготовительную работу, обеспечившую эффективную стрельбу дивизиона под Масельской, а летом 1944 года такую же медаль получил, к примеру, младший лейтенант административной службы Андреев за месяц успешного делопроизводства.

Впрочем, поднятая еще писателями-фронтовиками тема непоследовательности, а местами и несправедливости в советской наградной практике все еще ждет своих исследователей. И это точно — совсем другая история.

 


*Предыдущие статьи автора см. «Сибирские огни», 2020, № 5, 12 и 2021, № 5.