Сказание о местечке Хелом

Сказание о местечке Хелом

(народные еврейские сказки, вольный перевод с идиша)

СПРАВЕДЛИВОСТЬ В ХЕЛОМЕ

 

Прошли годы, и Хелом изменился. Прежде в местечке обрабатывали огороды, выращивали скотину, птицу как простые крестьяне, и все в городке были равны. Не было ни богатых, ни бедных. Вот она, сбывшаяся мечта социалиста! Но, как все мечты, продержалась она недолго.

С тех пор, как Хелом открыл для себя торговлю, точнее – гешефт, если сказать на идише, потому что гешефт – это гораздо круче, чем торговля, не мне вам рассказывать… ситуация изменилась кардинально.

Все стало как у людей – появились и богатые, и бедные. И богачи терпеть не могли бедноту, а бедняки, как водится, не переносили богатых.

Знатные выглядели знатно: покупали ткани в дорогих магазинах и заказывали костюмы у лучших портных. Своим женам они покупали шелка, бархат и кашемир. Какой там Париж! В Хеломе было все. Для детей покупали одежду из тончайшей шерсти, отороченную мехом. У вас есть костюм из шерсти, отороченный мехом?..

А бедняки мучились, как все нищие на этом свете. Раз в семь лет они шили себе штуку одежды из простой ткани. Жены носили коленкор, а дети в глаза не видели нового костюмчика. Для них всегда перешивали папины пиджак-брюки или мамино платье.

И с едой было то же самое. Богачи ели белую булку с повидлом, большой торт с шафраном, фаршированные куриные шейки и жареную утку. Не знаю, как вам, а автору чудится накрытый стол, и срочно надо подкрепиться, чем Бог послал. До белой халы, правда, далеко, но яичница найдется.

Итак, передохнув, продолжим. На субботу мясник закалывал для них быка. Чтобы они могли насладиться красным мясом, для них отбирались грудина, филей, кострец, огузок. Посмотрите в словаре, кто не в курсе. Люди знали толк в ростбифе! И в бифштексах знали. Не говоря уже о телячьих котлетках.

А бедняки довольствовались черным ржаным хлебом. Иногда, чтобы освежить меню, готовили куриные шейки и головки. И говяжьи кости, если повезёт, – от того быка, что закалывали богачам на субботу. Печень, и легкие, и голову от того самого быка…

И даже в синагоге можно было понять, кто богатый, а кто бедный. Богачи сидели у восточной стены, рядом с арон койдеш. У каждого из них был свой стул, на котором сзади написаны фамилия и имя – чтобы никто посторонний не занял! А также подставка и шкафчик в одном флаконе. Там было достаточно места для талеса, молитвенников, Торы, Писаний, Пророков с комментариями и остальных священных книг с комментариями.

Бедные – а их в Хеломе было довольно много – стояли, скучившись, у западной стены, наступая друг другу на пятки и носки. Они не могли даже присесть. Особенно тяжело было в летнее время, когда жара становилась непереносимой, и стиснутые люди молились в своих лапсердаках и шляпах. Им было так плохо, что о разрушенном Храме они молились особенно истово…

Они даже не могли достать молитвенники из арон койдеш. И вот, они захотели, чтобы ребе потребовал от богачей объяснить, почему именно им – птичье молоко, а беднякам – лихорадка на верёвочке? И кто в этом виноват?

Ребе пощипал свою остренькую бородку и сказал:

Фу, евреи, как некрасиво шуметь, галдеть и требовать силой! Так не годится жителям Хелома. В Хеломе есть устоявшиеся традиции. Когда у кого-то есть претензии, он собирает всю общину и тогда высказывает все, что накипело. А люди решают – каковы тут смыслы, подтексты и комментарии. А также, что со всем этим делать. Извечный вопрос русской литературы «Кто виноват?» нас не интересует.

Обычай сильнее всего на всем белом свете, включая Хелом. Бедняки утихли, взяли свои молитвенники и продолжили молиться, а в субботу, на следующий день, собрались на обсуждение.

Можно сказать – «на вече», но мы так не скажем. Потому что вече собиралось, чтобы принимать решения, а «асифе» – чтобы проанализировать ситуацию, найти всевозможные толкования, прокомментировать… ну, и если получится, с Божьей помощью, заодно принять решение.

Во главе стола сидел ребе, по его правую руку восседал самый крепкий хозяин в Хеломе – Гилель, по левую – самый знатный человек в Хеломе – учитель, вокруг стола сидели хозяева, основательные, зажиточные, уважаемые люди. Беднота, как водится, стояла у стены.

Тут приблизились к столу два молоденьких сапожника и стали говорить нараспев:

Рабби, мы хотим задать талмудический вопрос.

Сказал рабби:

Спрашивайте, дети, спрашивайте!

И спросили оба сапожника:

Почему все так? Богатые ходят в дорогих костюмах, одевают своих жен в кашемир и шелка, их дети выглядят как игрушки, а бедные ходят – латка на латке, годами в одном костюме, жены в коленкоре, а дети – в старых перешитых папиных пиджаках? Почему в Хеломе богачи живут так богато, а бедные – так бедно?

Сапожники вытерли пот, передохнули чуть-чуть, снова набрали дыхание и продолжили:

Мы, пожалуй, спросим и о том, почему богачи едят белую булку с повидлом, а бедняки – ничего на постном масле? Почему для богатой семьи закалывают быка на субботу и готовят им ростбиф, телятину, жаркое, лангет и другие прекрасные блюда, от которых мы знаем только названия, а мы едим рубленую печенку, потрошки или черный хлеб с ничем?

После этого они отдохнули ещё немного и добавили:

И даже в синагоге сохраняется такое неравенство. Даже в синагоге богатеи ведут себя так, будто весь мир создан только для них! Включая стулья и арон койдеш. Стулья у них подписаны их собственными фамилиями! Чтобы больше никто к этим стульям не смел прикоснуться своим седалищем под другой фамилией! И они – сидят, и священные книги свои держат рядом на полочке, с удобствами! А мы вынуждены стоять, тесниться за печкой, у двери. Почему так, ребе?

Взял хеломский ребе понюшку табаку, вдохнул, чихнул со вкусом и сказал, обращаясь к хеломским хозяевам:

Таки бедняки правы. Я спрашиваю вас, богачи Хелома: где справедливость?

Ответил Гилель, лучший из лучших среди хозяев в Хеломе:

Рабби! Вы требуете справедливости от нас, богачей? Но у нас нет справедливости, весь Хелом об этом знает!

И все Хеломские богачи подхватили в один голос:

Рабби, все в Хеломе это знают – у нас, богачей, справедливости нет, и искать тут нечего!

Взял ребе свежую понюшку табаку, снова чихнул и спросил:

Нищие Хелома, значит, это правда – у хеломских богачей нет справедливости?

Да, истинно так, – ответили бедняки в один голос.

И сказал ребе:

Таким образом, все так и есть. Таки плохо, бедняки Хелома! Следует судить согласно доводам. «Не имеется». Нету – это лучший довод! Нет – значит, нет, нечего комментировать. Тут не за что ухватиться. Нет вина, вылитого на белую стену. Ни капельки мёда для заинтересованного слушателя. На нет – и суда нет. Поскольку вы принимаете этот довод, что у богачей хеломских нет справедливости, такой ответ озадачивает, и вы в растерянности.

Бедняки загалдели между собой. Двое молоденьких сапожников стали выкрикивать:

Мы, нищие, не допустим, чтобы богачи все захватили! Мы не станем молчать! Мы весь мир поднимем, до основанья! Мы наш, мы новый мир построим!

Ребе услыхал такие слова от бедноты, и его глаза засверкали от радости.

Если есть справедливость тут на свете – это прекрасно, дети мои! На самом деле справедливости у наших богачей действительно нет, но зато у них есть деньги. Мы возьмем у них – столько, сколько нужно, чтобы послать двух человек в большой мир, чтобы они там наторговали справедливости и привезли в Хелом полный бочонок. Этого должно хватить нашим богачам. Таким образом, мы наделим их справедливостью!

Всем понравилась идея мудрого ребе, и Хелом послал в белый свет двух снабженцев прикупить справедливости.

 

* * *

Два посланника отправились искать справедливость. И где бы ни оказались хеломские посыльные, они опрашивали окружающих аналогичным образом:

Добрые люди, покажите нам, пожалуйста, где мы могли бы прикупить для наших богачей немного справедливости?

Везде они получали одинаковые ответы:

Зря вы тут ищете. Ещё этого нам не хватало… Когда мы сможем тут найти немного справедливости для наших собственных богачей, то снимем с себя последнюю рубашку, но обеспечим их в первую очередь…

Едут посланники дальше и дальше, и вот они приезжают в Варшаву. Ходят по улицам и смотрят на большие торговые центры с нарядными витринами, по самую крышу заполненные всяким добром. Но никакой справедливости в этих витринах не видно. Идут они дальше и видят огромный богатый магазин, с окнами от пола до потолка. В окнах выставлено все и ещё немного. Что ни назовёшь – все есть!

Смотрят хеломцы на магазин и говорят друг другу:

Быть того не может, чтобы в таком большом продажном месте не завалилось где-нибудь в углу чуточку справедливости. Нужно только понять, в каком углу посмотреть…

И тут два варшавских шнифера (не путать с шофером), то есть жулика, замечают двух местечковых евреев, которые оглядываются и чего-то ищут. Короче, добыча сама идёт в руки. Хорошо водить за нос того, у кого как раз имеется такой удобный нос…

Подходят мошенники к хеломцам и говорят ласково:

Что-то ищете? Хотите купить в Варшаве что-нибудь особенное? Вам помочь? Мы можем продать вам все, чего ваше сердце жаждет. Хоть мост через Вислу, хоть Саксонский сад. Хоть площадь Пилсудского… Или хор для хоральной синагоги!

Отвечают хеломцы:

Спасибо, добрые люди! Мост через Вислу нам не нужен, и сад пока без надобности, и площадь с собой не унести… А синагога в Хеломе у нас и так есть, и хор в ней поёт.

Так вы из того самого Хелома? – обрадовались им аферисты, как самым близким людям.

Именно!

Тогда шолем алейхем вам!

И вам алейхем шолем!

Что же здесь ищут люди из самого Хелома?

Справедливости… Мы ищем справедливость для наших богачей. Мы объехали весь свет и не нашли даже крошечку справедливости в утешенье.

Отвечают им варшавские прохиндеи весело:

Мы продадим вам столько справедливости, сколько ваша душа просит!

Возрадовались хеломские посланники и давай спрашивать подробности:

У вас можно купить целый бочонок? Нам раввин наказал привезти много справедливости, целую бочку!

Концечно, у нас найдётся бочонок. А сколько вы готовы заплатить? Справедливость – вещь дорогая…

У нас есть две тысячи злотых, этого хватит?

А у вас есть ещё деньги или это все?

Это все, что у нас есть.

Тогда ладно, – отвечают мошенники, – по рукам. Мы прикатим вам бочонок справедливости. Только учтите – открывать его в пути нельзя. Иначе она быстро испортится, справедливость. Её и так мало на белом свете… А то ещё скажете потом, что вас тут одурачили, всучили негодный товар…

Ну что вы, – даже обиделись хеломцы, – про вас такое сказать! Еще не хватало, чтобы мы заявили, что нас одурачили! Будем осторожны и внимательны, все привезём в сохранности.

Варшавские жулики прикатили перевязанную верёвкой запечатанную бочку со справедливостью. Хеломцы заплатили две тысячи злотых и отправились домой.

Возвращаются посланники в Хелом, и немедленно объявляется общий сбор.

Посланцы подробно рассказывают Хелому о своём долгом путешествии, о том, как все было против них, но им удалось-таки привезти целый бочонок справедливости для всех.

Ребе выслушал посланников, покачал головой и сказал им:

Вы много страдали, достаточно, чтобы город смог воспрянуть духом. Теперь наши бедные справедливостью богачи получат её достаточно. Жить станет легче. Все будут равны, не останется ни бедных, ни богатых.

Отвечают посланцы:

Ну, немного справедливости довольно, чтобы сделать богача хорошим человекам. У нас ещё останется, и мы сможем осчастливить весь мир!

Ну и хорошо. Но прежде всего мы должны обеспечить наших богачей. Ибо сказано – позаботься прежде о собственной семье. Итак, за работу!

 

Посланники водрузили бочонок в центре площади, и Гилель, достойнейший хеломский хозяин, принёс молоток и (все замерли и перестали дышать) сбил печати и цепи с бочонка, снял крышку.

Ребе подошёл первым увидеть, как же выглядит справедливость. Он склонился над бочонком, вдохнул благоговейно – и резко отпрянул назад. В нос ему ударил запах тухлой рыбы…

Боже мой! – воскликнул ребе, скривившись, – справедливость испортилась!!!

Посланцы не поверили, подскочили к бочонку и тут же отскочили, зажимая нос руками, – увы, так оно и было, справедливость воняла гнилой рыбой.

Мировая справедливость испортилась! – печально объявил ребе всем остальным. – В мире больше нет справедливости…

Хеломцы остолбенели. Шутка ли! Справедливость испортилась! Вся! Что же теперь делать?

 

Хеломские богачи заулыбались с облегчением и расправили плечи. А Гилель ещё и дразниться стал на весь свет:

Эй, вы, нищие, несчастные попрошайки! О чем вы тут давеча кричали: «Мы не будем молчать, мы добьёмся её, мировой справедливости для всех!» Вот она, эта ваша хваленая справедливость. Любуйтесь. Была, да сплыла. Один тухлый запах остался…

Стало тихо. Бедняки стали молча, не глядя друг на друга, выбираться из дома ребе.

И тут посланцы подпрыгнули и воскликнули, обращаясь к своим собратьям по нищете:

Хеломские бедняки, чего вы испугались? Если в Хеломе и остальном мире нет справедливости, это значит, что мир бесхозный, и мы можем творить то, что сами захотим! Богачей так мало, а нас так много – кто сможет нас остановить?!

А богачам они заявили так:

Вы ещё упрашивать нас будете и упадете ним в ножки, чтобы мы устроили общее собрание, оно же сходка, то есть – асифе!

Богачи рассмеялись:

Скорее волосы вырастут у нас на пятках, чем мы пригласим вас на сходняк! Вы даже такое нужное слово правильно произносить не умеете!

И ответили посланцы:

Вы прибежите, прилетите, приползёте и упадёте нам в ножки. Увидите.

 

С этой минуты в Хеломе начался настоящий беспредел. Посланцы всполошили город и воодушевили городскую бедноту.

Спустя пару дней бедняки пришли в магазин тканей, заплатили копейки и отняли самые дорогие ткани. В пятницу они явились в мясную лавку и забрали лучшее мясо – спинку, грудинку, филей, кострец и огузок. Они прежде даже слов таких не знали, а теперь – пожалуйста! Все можно! Беспредел!

И, наконец, в субботу – куда уже дальше! – бедняки захватили места у восточной стены зеркальные скамейки. Вытеснили богатых приличных людей на худшие стоячие места – у двери, рядом с печью, далеко от бимы, которая на русский язык никак не переводится, а только словом амвон. Хотя это бима. Возвышение, помост в храме, синагоге…

Ничего, короче говоря, святого не осталось у этих нищих, не про нас будь сказано!

Таким образом, богачи увидели, что эти посланцы заправляют делами в Хеломе. Ведут тебя, как большие гранды. И надо что-то делать! Хотели собрать сходку, но бедняки заявили, что ни на какой сходняк они не пойдут, потому что мир теперь бесхозный, а точнее – ничей, и можно творить все, что заблагорассудится!

В пятницу богачи не смогли протиснуться к арон койдеш, чтобы взять святые книги. Надо было собирать сходняк! Но пара нечистых – посланцы рассмеялись им в лицо: «Волосы ещё не выросли на ваших пятках, так что – ждите, когда вырастут!»

И сказал хеломский ребе богачам: «Идите к этим юным сапожникам и просите. Скажите им так: «Обычай важнее суда». По крайней мере – в Хеломе…

Так они и поступили – пришли, попросили и сказали, и никто, заметьте, не сказал, хотя все увидели – богатеи таки упали в ножки этим сапожникам…

Ближайшей субботней ночью весь Хелом пришёл на сходняк. Ребе сидел во главе стола, как обычно.

Только в этот раз по правую руку от него сидели двое сапожников, по левую – Гилель и Арье, лучшие хозяева Хелома, а остальные бедняки и богачи стояли у стенки.

Говорили, шумели, доказывали и даже кричали. Восклицали. Разошлись поздно, так ничего и не решив, а Гилель, Арье и сапожники остались.

Три дня и три ночи они думали и, наконец, на четвёртый день додумались и пришли к компромиссу.

Итак, сказано и записано:

 

«1. С сегодняшнего дня и далее, когда закалывают быка: считать все его части равными, от филе и до костей и печенки – отныне все это первый сорт. И неважно для покупателя, какую именно часть покупать, больше никаких привилегий грудинке и кострецу! Все равны.

2. С этого дня и далее считать всю синагогу восточной стеной и зеркальной скамейкой и не делать различия между тем, кто сидит, и тем, кто стоит. Никто от этого более не становится выше других. Все равны.

3. С этого дня и далее считать все материи равными – от бархата до коленкора. С этого дня неважно, кто в какой ходит одежде. Каждый решает сам, что ему носить. Все равны.

4. Но если богачи достаточно глупы и хотят платить больше за то, чтобы сидеть на прежних пестах и бывших зеркальных скамейках, покупать бывшие лучше куски мяса и бывшую лучшую материю, – пускай показывают всем свою глупость. Это их право».

 

Тишь да гладь наступили в Хеломе. Бедняки довольны: наконец о них все говорили, смотрели и показывали пальцем! Это и есть настоящая слава! Действительно пришли новые времена.

Вся синагога стала одной зеркальной скамейкой, весь бык отныне стал считаться одним большим филе, все товары стали равны шёлку и бархату. И если богачи получали птичье молоко, а бедняки – лихорадку на постном масле, все это было равно.

Так что, если кто-то не понял, повторим ещё раз: пришли новые времена! Потому что как лодку назовёшь, так она и поплывёт. Как решим, так и будет. Даже, если по сути все останется как было…