Журнальный мир

Спираль

Шагающих в волнах вдвоём

Какая сила остановит?

За спуском следовал подъём,

И прирастала новь к основе.

Нас мучил солнечный рентген,

Но он не выявил изъяна:

Ты не сказал: «Сдавайся в плен!»

Я не ответила: «Не стану!»

К ступням, обласканным песком,

Струилась песня с теплохода…

Мы шли тропинкой – волоском,

В конце которого – свобода.

Мы назывались «ты» и «я»,

Был парус, не было штурвала…

И смерть, в улитке бытия

Вдруг закружившись, застревала.

Надежде Князевой

Летит, бежит, идёт по городам,

Листая книги лиц, сердец и судеб,

Раскладывая буквы по рядам,

Как пищу разливают по посуде,

И говорит на разных языках –

На струнном, человечьем или птичьем,

Как мягок волос, ласкова рука,

Как славен Бог в любом своём обличье…

Она поёт… Молчи – она поёт,

Не смей перебивать и прекословить,

Не осуждай поющую её,

Не путай нитей в трепетной основе,

Не рви, не замыкай их на себе,

Давай ей быть, как музыке и эху,

Как сказке иль народной ворожбе,

Как здравице, застрявшей под застрехой,

Дай просто ей с тобой происходить –

Прими преображенье и круженье,

Попутай «позади» и «впереди»,

Ищи наощупь нужные ступени…

Твой берег – безымянная земля,

Не знает короля и корабля,

И за тобою первый ход и шаг.

Довольно миру этому неметь,

Тесни собою и кимвал, и медь,

О, Человек, что так душою наг…

Кружево

Словно вагоны, цепляю к словам слова –

Раз уж поставлена кружево создавать

В век наш бетонный, пластмассовый и железный.

Чтобы хоть где-то осталась ещё листва,

Чтобы журчащая речка была жива,

Чтобы хоть что-то не рухнуло в эту бездну…

«Я тебе верю!» – любимые говорят…

Бьётся светляк ненадёжного фонаря,

Вечная ночь надвигается антитезой…

Все обещания – цепь, чтобы усмирять

Сердце указами внутреннего царя:

Прежних и ближних по контуру не отре́зать…

Как ни беги от ответа и ни кружи,

Как ни цепляйся за тени и миражи,

Главную арию каждый исполнит сольно…

Ноты высокие, острые, как ножи,

Не разобьют нас – ты руку мою держи:

Сколько смогу, буду делать тебе не больно.

Вестнику

Говори обо всём, только имя не поминай –

Оголённые вольты и верные девять граммов…

Говори, как меняются царства и времена

На похожие пьесы в привычном театре драмы.

Говори о погоде, скандалах и новостях,

О старинных друзьях, их работах, болезнях, детях,

Не касаясь души, что всё время сидит в гостях –

Ей ни места, ни дома на этой чужой планете…

Говори о таком, что он снова услышать рад,

Вспоминай вас двоих – золотых, невозвратных, юных…

Говори не о счастье, поздравь с чередой наград

И не трогай слезы, застывающей камнем лунным.

Говори с ним… Шути о победах, которых нет,

В остроумии посостязайся, как равный с равным…

Я не встану меж вами. Я буду эфир и свет.

Только – я умоляю – ещё раз смолчи о главном.

Квест

Подсвечен в тумане выход,

Снят с полки бронежилет,

Пружины вздыхают тихо:

Курками взведён сюжет.

Но пули отрикошетят –

Блаженным везёт всегда:

Пусть автор за всё в ответе,

Он сам по себе звезда.

Его до финальной сцены

Протащит волною текст

И выправит угол крена,

И выставит кнопку «Next».

Она парашют раскроет

Над картой далёких мест…

Наш автор за всех героев

Один завершает квест.

Отпечаток

Вокзалы отдают нас результатом

Вопросов: «Едешь?» – и ответов: «Да!» –

Весёлых, непоседливо крылатых,

Опроверженьем к слову «никогда».

И плачет город, празднично умытый,

Нас ветром обнимая и травой –

Мы так давно на трещины разбиты,

Что точно не забудем ничего.

Биение обратного отсчёта,

Треск пламени, скрип гробовой доски,

А те, кто попадает в наши ноты,

Случайны, беспощадны и редки…

«Подтягивайся – вот моё колено,

Вот пьедестал…» Стоим – рука в руке.

И отпечатан на большой Вселенной

Узор из малых формул на песке.

Скорая поэтическая

Летит на белом красный крест

Сквозь ветер, ночь и дождь,

Не зная важных дат и мест,

И кто там нынче вождь.

Летит – лечить и утешать,

И трогать, и спасать,

Когда ломается душа,

Стучится в небеса.

И открывает доктор нам

Бумажную скрижаль,

И назначает имена,

Чтоб растворить печаль.

Глотай эмоции и текст,

Допей его до дна.

Одно из разрешённых бегств –

В себя сквозь времена.

А доктор спросит: «Легче, брат?»

Киваешь головой.

И слышен стук из-под ребра:

«Живой, живой, живой!»

Ученик

Он стучится к тебе – уже твой и ещё не твой,

Ты почуешь его от подножья своей горы:

Ветер выложит имя, играя шальной листвой,

И поднимется ткань, разделяющая миры.

Он войдёт незаметно, но ты ощутишь спиной,

Как сбываются песни, что пелись пять тысяч лет…

Он окликнет тебя: «Я пришёл. Говори со мной –

Начерти свои знаки – на небе, земле, челе…»

Начинаешь чертить – не тебе его удержать,

Не тебе запрещать, и умалчивать – не тебе…

ДНК со звездой так сияюща и свежа:

Улыбаться – своим, а чужим и врагам – робеть.

Бесконечности нота – восьмая – есть тишина.

Вы молчите безмерно, но в каждом журчит родник.

Вам неведома правда (и вряд ли она важна) –

Кто теперь из вас Мастер и кто теперь Ученик?