Журнальный мир

Надюшка не может молчать ни одной минутки. Слова сыплются из неё так же шумно и весело, как дождинки из шкодливой тучки, неожиданно набегающей в яркий летний день на солнышко.

– Тук – тук – тук; кап – кап – кап, – шумят дождинки.

– Ма-ма, па-па, ба-буш-ка… – без умолку щебечет Надюшка, задавая свои бесконечные вопросы всем подряд.

– А почему идёт дождь? А на кошке можно покататься? Почему жужжат комарики? А Смородина, она какая?

– Как какая? – Мама даже удивилась. – Надюша, ты вспомни, как прошлым летом мы с папой привозили домой ягоду смородину, а потом вместе варили из неё варенье.

– Да, мама, я, конечно, помню. Ягода смородина такая кругленькая, чёрная, сладкая.

– Вот-вот, – подтвердила мама. – А зачем ты тогда спрашиваешь? – снова удивилась мама.

– Но сама Смородина – какая? – не унималась Надюшка.

– Ну знаешь, – мама готова была уже рассердиться, но в этот момент с работы вернулся папа. Он не слышал, о чём спрашивала его неугомонная дочурка. Весело подмигнул Надюшке и открыл свой портфель.

– Смотри, что я тебе принёс! – торжественно сказал папа, доставая большой газетный кулёк, из которого на стол сразу покатились чёрные блестящие ягоды.

– Смородина! – восхищённо вскрикнула Надюшка.

– Конечно, смородина. Ну что, вспомнила?! – мама облегчённо вздохнула.

– Я помнила, – слегка обидевшись, ответила девочка. – Ну как ты не поймёшь, я совсем о другом спрашиваю.

– О чём? – переспросил папа, переодеваясь в свои старые брюки, в которых он обычно возится с железками.

– Смородина – она какая? – тут же выпалила Надюшка с набитым спелой ягодой ртом.

– Как какая? – папа тоже удивился. – Ты же её сейчас кушаешь.

– Вот-вот, – снова сказала мама, тоже пробуя спелые ягоды. – Она сегодня об этом целый день спрашивает.

Папа задумался на минутку, а потом вдруг сказал:

– Ну что ж, раз Надюшка хочет знать, какая она – Смородина, пора их познакомить.

И мама, и девочка разом повернулись к папе: мама – с удивлением, а Надюшка – с затаённым дыханием, уж не шутит ли папа? А папа продолжил:

– Завтра – выходной. Я сейчас посмотрю мотор для лодки, и можно будет съездить на наш остров. Видишь, ягода поспела, – обратился он к маме, тоже пробуя ягоду на вкус, – пора собирать. И эту «почемучку» возьмём с собой, – кивнул он, улыбаясь, на притихшую дочь.

Мама сначала хотела возразить, мол, мала ещё дочь, ещё и шести лет нет, но потом махнула рукой. Согласилась…

– Учти, – предупредил папа перед сном Надюшку, – вставать будем очень рано, так что спать ложись без всяких капризов. И чтобы завтра я тоже не слышал никаких жалоб, – с напускной строгостью проговорил он.

Надюшка тут же нырнула под одеяло и стала ждать, когда они придут: сначала её сон, а потом – новый день.

И снился ей удивительный сказочный лес, в котором все деревья, звери и даже цветы разговаривали с ней, а ещё ей приснилась большая-пребольшая корзина с разной ягодой.

Не успел забрезжить рассвет, как Надюшка побежала в зал, где на стене висели большие часы. Бом-бом-бом-бом-бом, – сообщили часы Надюшке о том, что уже пять часов утра. А когда через пять минут мама заглянула в Надюшкину спальню, она с удивлением увидела уже одевшуюся дочь, которая старательно заправляла свою кровать, чего раньше за ней никогда не замечалось, и что-то шёпотом говорила сама себе.

– Доброе утро, – сказала мама. – Ты уже оделась? Молодец. А о чём ты там сама с собой говоришь?

– Я не с собой говорю, а с Филей, – поправила девочка маму, устраивая рядом с подушкой плюшевого слона. – Я его прошу не скучать, пока я буду в гостях у Смородины.

– Ну-ну, – только и сказала мама, ещё раз засомневавшись, стоит ли брать такую маленькую с собой.

Августовское утро на Оби всегда таинственно и загадочно из-за молочных туманов, первых предвестников скорого наступления осени.

«Здорово!» – Надюшка с восхищением озиралась по сторонам, торопливо шагая с родителями к речке. Она ещё никогда не вставала так рано, и ещё ни разу не ездила за ягодой. «Вчера я ещё была маленькая, – рассуждала про себя девочка, – и поэтому меня никуда не брали. – А сегодня взяли…»

– Мама, я уже стала взрослой? – Надюшкино восхищённое молчание длилось не более пяти минут.

– Да нет. Ты у нас ещё совсем маленький ребёнок, – поспешила ответить мама.

– А почему тогда… – не успела задать свой вопрос девочка.

– Ну уж не такой маленький, – заметил папа, – вон и ведро своё несёт сама, не хнычет, и знать всё хочет. Так что, мама, ты не права, – и, обернувшись к Надюшке, поторопил: – Не отставай, ягодник, скоро уже дойдём до реки.

Река была далековато от дома, и за то время, что они собирались и шли до берега, солнце успело подняться над горизонтом и разогнать туман.

Надюшка увидела, как последние клочки водяной ваты постепенно оседали и таяли в речной воде, и вот уже вся река превратилась в серебристый поток.

– Мама! Папа! Правда, красиво?! – Надюшка никак не могла умолкнуть, восторженно теребя родителей. И лишь когда папа оттолкнулся от берега веслом и завёл мотор, она вдруг как-то враз замолчала и присмирела.

«Уж не боится ли?» – подумал папа. Но когда он увидел сияющие глаза дочки, понял, что у той впервые просто не хватает слов.

– Оказывается, ты всё-таки умеешь молчать, – улыбнулась мама Надюшке через некоторое время. Но та лишь отрицательно помотала головой, но вслух не сказала ни слова.

Надюшка, затаив дыхание, смотрела то на противоположный берег реки, вдоль которого тянулись густые заросли деревьев и кустарников, то на беспокойное отражение неба в речной воде, то на само небо. Она смотрела и никак не могла решить для себя, что же красивее и куда интереснее смотреть. Её веселили и облака, и ветер, растрепавший выбившиеся из-под косынки волосы, и водяные брызги, которые нет-нет да попадали в лодку. Наконец она не выдержала и рассмеялась звонко и счастливо.

– Что, нравится?! – прокричал папа, пересиливая гул мотора. – Сейчас, вот за тем поворотом, и будет наш остров…

И девочка стала смотреть во все глаза туда, куда показал папа. Но остров оказался проворнее и хитрее острых глазок Надюшки. Он появился неожиданно, сразу заслонив не только просторы реки, но и потеснив небо. Достаточно высокий и крутой берег оказался совсем неудобным для высадки на остров

– Мама, как же мы туда заберёмся? – Надюшка заволновалась.

– Сейчас увидишь, – успокоила мама.

И правда, они медленно стали огибать остров, и через несколько минут девочка увидела большую красновато-жёлтую полосу песчаной отмели.

– Всё. Приехали, – сказал папа и заглушил мотор. Он вылез прямо в воду и, ухватив лодку за крюк на носу, стал подтягивать её подальше на отмель. Мама тоже вылезла из лодки и поспешила на помощь папе.

«Вот он – дом, где живёт Смородина!» – с радостью и затаённым ожиданием чуда подумала девочка, разглядывая и высокий берег, который вблизи уже не казался таким неприступным, и большие деревья, и незнакомые цветы, которые пестрели на берегу. Она так увлеклась, что даже не слышала, о чём переговаривались родители…

– Попьём чай и пойдём… Ты смотри-ка, – улыбнулась мама, – наша дочь о чём-то задумалась. – И позвала: – Эй, ягодник, вылазь, а то мы всю смородину без тебя соберём.

Надюшка встрепенулась и, снова засмеявшись, протянула руки навстречу папиным сильным рукам.

Папа накрепко привязал лодку к большой коряге, которая торчала из песчаной отмели, взял на плечи рюкзак, оглядел с ног до головы маму и Надюшку, и со словами: «Ну что, пошли!» направился к самому острову. Он легко взобрался на высокий берег, потом поднял наверх за руки Надюшку и помог подняться маме. И, не успели они сделать за папой и десяти шагов, как папа вдруг остановился и сказал:

– Ну что, Надя, смотри, какая она – Смородина! – и подвёл дочку к большому кусту, который был даже выше Надюшкиного роста.

В первый момент девочка не поняла ничего, потом она увидела большие зелёные листья, а под ними!.. А под ними пряталась большая спелая ягода.

– Вот, собирай, – сказал папа. – Сможешь собрать всё?

– Смогу, – закивала головой Надюшка.

– Хорошо. А потом иди к лодке. С тебя и этого куста хватит. А мы пойдём немного дальше, ещё поищем кусты. Не испугаешься одна?

– Нет! – гордо ответила девочка.

– Молодец. Если что, позовёшь нас. Ну, собирай, а мы пошли, – сказал папа и пошёл дальше. Мама хотела что-то возразить, но не стала, только сказала ещё Надюшке:

– Ты не бойся. Я буду совсем рядом. Вон там, видишь? Там тоже смородина…

Но Надюшка уже почти ничего не слышала. Она сорвала первые ягодки и задумалась, а что же с ними делать – скушать или положить в ведёрко?

– Да ты кушай, а собирать мы с папой будем, – засмеявшись, сказала мама.

– Нет. Я тоже буду собирать, – упрямо сказала девочка и решительно разжала ладошку над своим ведёрком. Тук-тук-тук-тук – застучали о дно ведёрка ягоды. И мама тоже пошла дальше. А Надюшка стала рвать ягодку за ягодкой и кидать их в ведёрко.

Ей понравилось пригибать высокие ветки к себе. Они были упругими и не ломались. Потом она заметила, что не все ветки растут вверх, есть, оказывается, и такие, что пригнуты к самой земле, но на них тоже есть ягода. Она собирала долго, старательно, каждую ягодку, боясь пропустить хоть одну, пока не решила всё-таки попробовать смородинку на вкус. Здесь, в лесу, ягода ей показалась ещё вкуснее, чем та, которую принёс домой папа, и она с удовольствием стала собирать ягоду прямо в рот.

Наевшись смородины, Надюшка захотела узнать, сколько же у смородинового куста веток. Сначала она насчитала их двадцать три, потом почему-то получилось только восемнадцать. В конце концов она пересчитала ветки куста в третий раз, и насчитала их девятнадцать. Решила, что больше пересчитывать не будет, и снова стала собирать ягоду в ведёрко.

Но через пять минут прямо на ветку возле неё села большая красивая бабочка. Она медленно складывала свои крылышки вместе и тогда становилась похожа на необычный жёлтый листок, и раскрывала их, превращаясь в пёстрый жёлто-оранжевый цветок. Девочке захотелось подержать бабочку в руках, но красавица тут же улетела, не позволив даже притронуться к себе. Не успела Надюшка расстроиться, как на ветку смородины села птичка. Но девочка уже не спешила поймать лесную певунью. Она поняла, что жители леса не очень-то любят, чтобы их трогали руками. Поэтому Надюшка стояла и, затаив дыхание, смотрела на шуструю незнакомку во все глаза. Но птичка тоже не задержалась на смородине. Она посмотрела из стороны в сторону, несколько раз чирикнула и упорхнула по своим неотложным делам.

Потом Надюшка разглядела большую невесомую паутину, в центре которой затаился огромный серый паук с большим чёрным крестом на спине. В первое мгновение девочка немного испугалась и даже отпрянула в сторону, но любопытство оказалось сильнее страха. Она даже почти решилась потрогать паука и уже протянула руку, но в последний момент всё-таки передумала. Минут десять Надюшка смотрела на лесное чудище, ожидая, когда же оно пошевелится. Но паук так и остался в центре своей паутины совершенно неподвижным.

Девочка напрочь забыла о том, что хотела собирать ягоду. Она прыгала вместе с кузнечиками, попробовала пострекотать как стрекоза, представляя себя такой же невесомой и крылатой. Она и не заметила, как устала. Просто решила отдохнуть, и, уютно устроившись под ветвями смородинового куста, уснула…

Проснулась Надюшка от того, что кто-то её взял и осторожно поднял на руки. Открыв глаза, она в первое мгновение даже не поняла, что же с ней случилось. Ей успел присниться сон, в котором лесной добрый великан пообещал ей показать что-то интересное. Потом она поняла, что этим великаном оказался папа. И счастливо заулыбалась, почти не слыша того, что говорила мама:

– Ну ты нас и испугала. Мы тебя звали, звали, а ты не отзывалась…

Когда они вернулись к лодке, Надюшка увидел, что там уже стояли два больших ведра, полных ягоды. Мама аккуратно поставила рядом Надюшкино ведёрко поменьше. В нём ягоды было чуть меньше половины, девочка даже засмущалась, что у неё оказалось так мало. Но папа её успокоил:

– Ничего, зато варенье из твоей ягоды будет самое вкусное. – И, прежде чем оттолкнуться веслом от берега, он вдруг спросил: – Ну что, узнала, какая она – Смородина?

– Да! – радостно воскликнула девочка. – Она большая, добрая и… и… и самая-самая! – И Надюшка рассмеялась звонко и счастливо.