Стихи

Стихи

Экзерсис

 

I

 

«Помни о птицеловах…»

Из ненаписанного

 

В Москве, на зеленой ветке

На птичьих, почти, правах

Быть кривее креветки,

Беспомощней, чем сова,

Хлопнувшаяся оземь,

Чем, твой же, слону — пинок,

Чем осьминог, что восемь

Не сосчитает ног.

 

Во сне. Наяву ль — уныло

Ногтем соскребать с обой

Тень свою и на мыло

Шило менять, с собой

Спорить — опять же вяло:

Вот если бы, да кабы;

Пряча под одеяло

Голову от судьбы,

 

Нудеть, что она — индейка,

И твой беззащитен скальп,

Быть угрюмей Ван Эйка,

Много прохладней Альп,

Думать о чем попало

И, мало стремясь во вне

И наблюдая мало

Звезд и луну в ОвнЕ1 ,

 

Едва ли мечтать о саде

(Своем, без приставки «де»…

А хоть бы и с ней) — в осаде

Пребывать (и т. д.),

Но не готовым к бою,

А лишь как тот какаду2 ,

Отвечать на любое

«Кес ке сэ?» — «Кергуду»,

 

«Кердык» — и так далее, в оном

ЖЕ — духе, и быть, притом,

Петухом, Скорпионом,

Черт знает кем, кротом.

Амебой, дурным предметом

(Явлением и т. п.),

Очень плохим поэтом

На чужом канапе —

 

Таиться, шепча: «My love, ах,

My love!», трепетать, болеть,

Помнить о птицеловах,

Чуять силки и клеть,

Длить свои трепыханья

И слышать, ввиду родства,

Рядом с собой дыханье

Ветхого существа…

 

II

 

можешь не торопиться.

К. Исса

 

Ветхое существо не особо юно —

То ли восьмой десяток, то ли немного за,

По вечерам на кухне чай ему подаю, но

Что-то не позволяет глядеть существу в глаза.

 

«В них ничего существенного не встретишь, —

Шепчет мне это что-то, — ты не смотри туда,

Жуй свои макароны, взор возведи горе, тишь —

Гладь осязай — не стоит себе причинять вреда.

 

Эти глаза мечтательны, нетверезы,

В них неизбежны звезды, песни про пистолет,

Отзвуки «Рио-Риты», если не «Марсельезы»,

Отблески небылого, а в нем тебе места нет…

 

Впрочем, тебе нет места и в остальное

Время: что ни придумай, прыгай как мяч, лети в

Космос — ядром из пушки — ниже не будешь, но и

Выше — ни-ни, коль скоро подсел на инфинитив.

 

Так что — сиди, покуда сидится, птицей,

Крыльев не расправлявшей, даром, что подсадной,

У существа напротив (с длинной вязальной спицей,

Зубом одним передним и задней мечтой одной) —

 

Всуе — узнай вчерашний прогноз погоды,

Медленно и печально выведай новостей,

Если в окно заметен дым из трубы — «Ого! — Дым!» —

Выкажи удивленье, умолкни и опустей.

 

Утром пойдешь на рынок — туда, где рыбы,

Лежа по стойке «смирно», тужатся произнесть

Волглое «О», и вымолвишь: «Рыбины полторы бы!»

Для полученья сведений, где твое место есть…»

 

 

Углич

 

«Слезинки — не слезы, не слезки и не слезищи».

Из размышлений

 

Броский размер и рифмы — весьма случайны —

Не объяснят законов, коими так богат

Сумрачный городок: веранду, где пили чай мы

И мотыльков у лампочки маскарад…

 

Вспомнишь — и по привычке двигаешься на ощупь,

Запахи осязаешь, взвешиваешь в горсти

Маленькие предметы, хотя не проще б —

Думать о чем повыше и дорасти

До потолка, хотя бы… (что, в общем, не так высок, но

Чем проседает ниже, тем недоступней во

Времени)… Ежедневно сырость сочится в окна,

И набухает дерево… Никого

В доме, опричь тебя, нет (слезины свои утри),

Разве что — привиденья, но я уже не молюсь… — и

Чему? зачем?.. Захочется — убери

Вещи из дома, слова — из памяти — останется всего три

Слова, и среди них будет одно — моллюск…

 

Осень уже… Половица скрипит в передней.

Зеркало потемнело, практически каждый вдох —

Тих и печален, будто и впрямь последний…

 

Я покидаю сумрачный городок.

 

Сон о монгольской женщине

 

В голой Монголии, где нет ни одной магнолии.

Где пьется кумыс легко и мысль непарнокопытна,

Однажды я встретил женщину — всего лишь одну, не более.

Она глядела с прищуром — и стало мне любопытно.

 

И я вопросил: «О, женщина незнамо какого хана,

В стране могучего прошлого, песков, Олгоя-Хорхоя,

Не ведая ни архангелов, ни опусов Астрахана,

Ни тех же ханыг — ни в профиль, ни что они есть такое,

Вольно ли тебе, о, женщина — с ногою, достойной лошади

(В том смысле, что лошадь после, поскольку нога сначала)?

И ежели да, — что значат прищуры твои на площади

С избытком сухого времени и ветра?»

Она молчала…

 

Сквозь желтую кожу неба уже проступала соль.

Двурогий пастух карабкался на дальний бархан и кто-то,

Заброшенный в эту область, как санки на антресоль,

Уже собирал в ладони тяжелые грозди пота…

 

Калязин

 

Конспект истории болезни.

Двойной родительный падеж.

Поди ж налево, но полезней —

В образовавшуюся брешь.

Там городок, не чист, не грязен

(Его фамилия Калязин —

Для посвященных, имярек —

Для пролетающих в плацкарте

Сквозь точку мнимую на карте),

Наиважнейшая из рек,

Тасуя полые бутылки,

Стремится с севера на юг,

Там кобылицы и бобылки

Незапылившиеся пылки,

Там неразлучны хряк и хрюк.

Там все дрожит, когда на дрожках

Грохочет местный почтальон,

Топор кидается в бульон,

Индюшки там на курьих ножках

Взахлеб исследуют район,

Торчит заноза колокольни

Из пятки острова рябой,

И чем вернее — тем окольней

Маршрут практически любой.

Поля цветут, но пуще — пахнут,

Дым над торфяником летуч,

Маячит солнце из-за туч,

Пейзаж распахан и распахнут,

И каждый филин хохотуч…

Там память, будучи кривою,

Своей неявною длиной

Связует копчик с головою,

И остаются за спиной —

Пастух в торжественной мурмолке,

Ученый кот и свет на нем

И — на стволе и на двустволке,

И небо с точечным огнем,

И все, что выше, — и левкои,

И цыпы с вечным «рококо»,

И то, как дышится легко и —

Не умирается легко…

1 Причины исчезновенья согласной буквы перед «О»:

1) изъята цензурой

2) утеряна при наборе

3) и без того очевидна

2 Какой именно, автор, похоже, и сам не очень-то представляет.