Стихи

Стихи

***

 

Гадая на картах географических, 
Ищу путь к себе забыто-любимому. 
Сквозь тропических джунглей, 
Москитно-лиановые непроходимости, 
Прорываюсь в арктических льдов надменность белёсую 
И вновь сую нос свой в нечто похожее, но сюда бы не следует. 
Но, кто его знает – мой путь, лишь меня отражение. 

То, что забыть не могу, решаю убрать в сторону, 
Просто в старый альбом уважения к памяти. 
Я, без пяти как оживший – 
Крыла и копыта, поровну 
И, к счастью, помню 
День, 
За воскресением следующий. 

Ежемгновенное счастье – утопия. 
Для мотора жизни нужна разность потенциалов. 
Дорога к Богу, в семь тонн опия. 
Улов ловцов душ – 
Жажды духовной, часы песочные, 
Но я устал уже
Без посоха веры эту быль исследовать,
 
А потому просто
Сажусь на облачко
В позу лотоса, болотным илом рождённого
,
И смотрю, как птицы синие
Клюют моей плоти крошки хлебные.
 

Придумай свой ад, если раем брезгуешь – 
Говорило мне нечто похожее на муки совести, 
Но я рубил свой сук, на котором повесился 
Самым грязным бельём, 
В ожидании любви участия. 

А что любовь? 
Люби, сколько хочется! 
Не ной и не требуй, кровь кислотой сворачивая… 

Стою перед зеркалом, в мечте из кактуса, 
Компасом тикаю, курю восток и охаю. 
А нет бы, в охапку собрать все свои запахи, 
Переплавить в цель и стрельнуть собой, по-взрослому. 

Полночь – я снова бессонницу тискаю, 
Ищу свою карту, в болоте лотосом. 
Перепроверить, не получается. 
Жизнь – чистовик, 
Перфоманс, 
Импровизация.
Миг –
 
И держаться уже просто не за что… 

 

***

 

Ты, такая красивая, в этом

плену белой сакуры,

В дымке

поэзии звёзд, ранним утром,

Под лепестками летящего солнца,

Летящими из-за горизонта,

Летящей, сквозь вечность планеты.

Ты, такая красивая, в этой

Лунным светом рассказанной ночи,

В этот яркий, весенний полдень,

В молчаливой, вечерней грусти…

 

Ты, сегодня меня не отпустишь,

Звёзд опавших собрать в ладони.

Звезды, падая с плеском, тонут

В глаз твоих бирюзовой глади.

 

Ты, такая красивая,

В дымке

Белой сакуры,

Под лепестками…

 

ВСЁ, ЧТО Я ЧУВСТВУЮ

 

Мысли, на карте, не главные ценности.

Всё, что я чувствую –

Васильковое поле под толщами снега.

Сижу у огня, на ветру под совою,

Греюсь надеждой, что может успею

Выстроить храм своей главной мечты.

 

Что мне теперь для спасения нужно,

Кроме того, что и так, над рекой?

Сказки, дрожащие веками, в полночь –

Это ли сны побеждённых драконов?

Разум отравлен, но я благодарен

Той, что осталась покоиться в сердце.

 

Стрелы в слова или кровь рвётся к солнцу?

Смерч, через строки, или смерть без любви?

Наверняка не сказать –

Часть ли души, оторвалась, в полёте,

Над тишиною бескрайного чуда,

Или опять – лишь суета и томление духа?

 

Я, тебя вижу!

Сказало, при встрече.

Вышло, босое, при первых лучах.

Я записал его лунным сияньем,

Криком над бездной, улыбкой любимой,

Беспомощным стоном ушедшего прочь.

 

Что же святое, если всё приходяще?

Всё – ничего,

Просто сон пустоты…

 

но, как же мои васильки под сугробом,

Ветер, огонь и сова, над рекой???

 

Просто слова,

Просто мысли о ценности

Главного смысла,

Что не для понимания.

Смерть без любви –

Это всё, что я чувствую.

 

***

 

Вы ушли, и ушла эпоха.

Календарь оборвался листом.

Стадионы… Поэзии веха.

Всё потом, где случилось вчера.

 

А сегодня лишь друг не приходит.

А на завтра опять суета.

Одинокая пауза бродит,

Жизнь её прочитает с листа.

 

И тебя, и меня прочитает,

Как поэт, чуть затянет на гласной,

И замёрзшее сердце оттает,

От прекрасно согласной любить.

 

Будем жить.

Будут новые строки,

Там где друг вдруг возьмёт и придёт.

Ожиданий не мыслимых сроки

Истекут в ритме, рифмами вверх.

Написать вам, туда, не сумею,

Не посмею и здесь не писать

Змий зелёный бумажному змею.

Ветер. Муза. Минута молчанья…

………………………………………………………

 

Вытер слёзы, строкой, на прощанье.

Взял до станции СЛОВО билет,

Где лечил от души обнищанья,

К счастью больше, чем просто Поэт.

 

***

 

Луна в нежном манго, 
Чуть в дымке пурпурной. 
Искрящихся капель, летящие брызги 
Зависли в индиго, по кругу, в движении 
И в отражении глаз утонули, 
И обманули и снова воскресли. 
И слИлись с лица, слёзный след не оставив, 
В лунные лужи. 
Воображенье, 
Лаская поэту 
пурпурные строки 
Оттенками арфы, 
В холодной Сибири, 
Под звёздным индиго, 
Луной в нежном манго, 
Где глаз затерялся, 
В движении звёздном, 
Но все же остался, 
Где в дымке весенней, 
В холодной Сибири 
Воображенье, 
На арфе играя, 
Ласкало поэта летящей строкою, 
Чуть в дымке пурпурной, 
Но тёплой, как манго. 

 

МАЙСКОЕ НАСТРОЕНИЕ

 

Забросай меня травами,

Скошенными в конце июля.

Облепиховым сном

Погрузи меня

В океан безмятежности.

Соком на губах

Кисло-сладкое предвкушение.

 

Май на дворе.

Маюсь в стеклобетонном логове.

Ничего крепче водки не пью.

Родники пересохли –

Так и хочется в мёртвое море,

Живым послевкусием.

 

А Бог всё-таки есть!

С пустотой в животе,

С любовью в глазах,

Босой,

По новорождённым травам,

Смеясь, догоняет ветер.

 

На улице – джаз.

Обнажаются женщины.

И я с Магдалиной курю

Возле детской песочницы.

 

Весна готова переродиться.

Окуклившись,

Жаркой бабочкой улыбнуться

И порхать над цветами,

Над лугами,

Над нескошенным полем,

Вибрируя в летнем зное.

 

Точу косу,

Окосевший от крепости слов.

Джазом молюсь,

В мёртвом море купаясь.

А Бог всё-таки есть –

Мы пили с ним накануне,

В поле, в гостях у ветра.

 

***

 

послезавтра меня найдут,
Там, между полок,
Весь в паутине и плесени.
Словно весь этот бред,
Мой предпоследний приют,
Моя, задохнувшаяся в перегаре песня.

Милая,
Вы должно быть меня не простите.
Да и я
Уже перестал высчитывать буквы.
Слышите,
Я плAчу, пока вы спите –
Всего лишь плачУ по счетам,
Выписанным мне,
С первой до последней стопки.

Даже каяться стало пошло,
Словно кончался заряд покаянья.
Не знаю, как это вышло,
Но когда оно вышло,
Я остался один на один,
И мне стало очень страшно.
Должно быть, так и должно быть,
Но я испугался…

Простите меня.
В недописанной строчке,
Я оставил ваш недосказанный портрет.
Как это страшно,
Дойти до точки.
Тем более точкой заканчивать бред.

Но, милая, смахните слёзы,
Быть может, это мой предпоследний приют,
Моя задохнувшаяся в перегаре песня,
Где послезавтра меня найдут…

 

***

 

Где ты, проводник в неизбежность?

Сбегая от злого ума, так хотелось понять,

Для чего то, что чувствую,

Нет, в объяснении слов?

 

Это намёки –

не больше.

Мастер игры в догонялки –

Отстал,

От последнего поезда, уходящего за горизонт

Под звуки грустного регги.

 

Но как прийти, чтоб не вернуться,

Туда, где всё и так понятно,

За той, что, как обычно,

За левым ухом

Слагает странные узоры

Из плоти звёзд

И запахов дурманных?

 

Сижу на кубе

Чёрно-белом,

Простым карандашом нарисованным

Юной красавицей дочкой,

На уроках запечатления снов.

В паранормальной сакральности,

Всё слишком просто для понимания,

Оттого не всегда понятно.

 

Сам себе загадал,

Чтоб найтись, для себя

В себе отыскав,

То, что спрятал, когда был больным и старым.

Теперь же безумствую, как банальный гений,

Но, как святой, уже светиться не могу…

 

Какой-то странный блюз –

Зевота в сквозняках, в игривости весенних кошек,

Где чувства в слове, в тактильности, на грустной маске.

Всё наперекосяк.

 

***

 

Просто падаю с ладони

И кружусь под звёздным небом.

Босса-нова в старом городе –

Ночь с весной импровизирует

Беззаботно…

 

Через лужи перепрыгивай.

В окнах свет,

За шторкой кухонной

Бытовая дремлет лирика,

Всё танцует в ритме, сумрачного

Танца –

Слышишь?

 

Считай по паузам.

Фонари погасли только что,

Уступая место музыке.

 

Засыпая, город выдохнул

Свет последнего окна.

 

Мгновений талых полудрём

Расправил перья месяц…

 

***

 

Утро выкрасило улицу

В сочно-тёплый, по зелёному.

Жёлтым, солнечным и радостным,

Брило хмурость настроения.

Вспоминались строки гения –

Травка… ласточка… весною…

 

На пою себе апрельское,

Про улыбку – пострассветное.

От души швырну, за облако –

Пусть смеются птицы вольные.

 

Задарю себя без памяти.

Я сегодня - дверь открытая.

Регги блюз звучит, как новое,

Просто за зиму забытое.

 

Сочиняйся, радость светлая,

Окунаясь в грусть весеннюю.

Сочно-тёплым, по зелёному,

Брей лиловое зевание.

 

***

 

(Самой СВЕТлой, в первый день весны)

 

И мы проснёмся в тишине,

В саду весны, в цветах расцвета.

Открыв глаза, расправим крылья

И разольёмся, в синем, где-то.

Там, где рождаются зарянки, и сердца стук ещё не слышен,

И равно важен каждый вздох.

Но, осторожно…

 

Ты, чуть слышно

Прошепчешь –

Не смотри глазами на эти тонкие движенья.

Так, лишь увидишь отраженье

Своих вопросов.

Сном

На плоскости листа.

 

И мне подымешь веки сердца,

Чтоб я легко взлетел с моста,

Над сном, волнующимся страстью,

Где Бог ключи от красоты

Укрыл под робких всплесков нежности,

Где ты меня ждала

В сирени бирюзовой,

Из тонких ароматов грусти

Сплетая светлое, весеннее молчанье,

Где мы проснёмся.

 

***

 

Ты, только ты, предвосхищая полёт, способна лёд моих глаз

вытопить горячей слезой 
И маракасы гремучей змеи превратить в погремушки,

колокольчиком детского смеха. 
Орлиным пером закружилось по ветру, в танце обнажённого

сердца, выходящее за пределы вселенной. 

Я колдовал твоим словом, по дыму гадая, искрами в запятых, точками между строчек. 
Глаза твои часто путая с небом, падал звездой к твоим белым ногам. 
Белым… 
Белым… 
Бывает настолько, что даже не делится спектром, 
Светом несла меня сквозь звездопады, и молоко 
На губах не обсохло у последней строки, а ты уже просишься

в новую. 

Стану подснежник, в зубах, на коленях, тебе посвящать, 
Спросишь – 
Зачем ты убил эту юную жизнь? 
Столько хрустального звона, в магии первой любви. 
Вспомнить пытаюсь, заковать в мыслеформу – 
Увы, только полёт, только дым кружит звёзды, 
В танце пера обнажённого слова. 
Вслух маракасы, про себя детским смехом. 

Ты, только ты 
Кормишь меня молоком 
В пути, через звёзды, 
Где подснежники – 
Только не рви!!! 
К груди прижимая меня, как непутёвого, старшего сына, 
Поёшь колыбельную лёгкого ветра, 
Весеннего, свежего… 

Я, закрываю глаза – 
Ты, 
Только ты. 

***

 

я позвоню тебе, когда станет легче.

Когда будет можно

Писать стихи

И не размениваться на слова.

 

Слышишь,

За окном

Эхо

Ухоженного луной,

Не дописано-недосказанного –

Конечно это не я!

Это кто-то другой,

С моими глазами

И поседевшей улыбкой.

 

Я же снова уселся в лотос,

В надежде впасть в тарабарщину

И выпасть из надоевшей пасти

Суетливой трусливости

И кто знает,

Может я дозвонюсь до тебя

Однажды

Вечером

Трижды святого дня.

И ты прилетишь ко мне голубем

И сядешь на телефонную трубку.

А когда мне захочется спеть тебе

О своём понимании любви и мира,

Пристально,

Но по-детски серьёзно

Посмотришь

В открытое ветру и сквознякам сердце.

И станет так просто и ясно –

Не стоит размениваться на слова.

Я стану лесом, где играют белки,

Где стрелки на часах остановились,

Где лесорубы с памятью простились

И бродят, топоры найти не в силах.

 

Там все друзья – клесты и свиристели –

На ветку, с ветки.

Светка – ангел мой – синица,

Читает Бродского,

Картавя так, похоже.

И нет прохожих, только гости…

мне снится

поэзия – тропинка, между сосен.

Прости, что в ямках и корнях, торчащих –

Не просто пережить седые шрамы.

Зато в моём лесу гуляет мама

И дети, собирая землянику,

Смеются солнечно.

 

Мой лес так не похож на пыльный город,

Там, под ногами, хруст упавшей ветки

Из клетки обусловленности вырвет.

И запах хвои, как дыхание свободы,

И незабудки колокольчики целуют.