Стихи

Стихи

ТАЧАНКА

 

До чего похоже слово «бронза»

На предсмертный клекот лошадей…

Был восход пронзителен и розов,

Как дыханье ранних площадей.

 

Небо – словно бы огромный невод,

Хмуро опустевший поутру.

Синяя спина большого неба –

Вся в ожогах реактивных струй.

 

Ветерком отчаянно хлестало,

Утро – холодней и мудреней…

Вот и все, и я – у пьедестала

Самых диких, самых преданных коней.

 

А они летели, пуль не видя,

Головы себе и нам кружа,

Чтоб траву немятую обидев,

Ржавой степью жалобно заржать.

 

Мчались хлопцы по врагам и по тылам,

Был один из них «Максимом» занят,

Был другой горячей пылью залит,

Липкие поводья потерял

Парень с воспаленными глазами…

………………………………

Не забыто это, не забыто:

Среди поля тесаных камней

Дети гладят сбитые копыта

Самых добрых, самых преданных коней.

 

* * *

Такое не спрячешь в звенящий покой,

Убогой не надо морали.

Я видел, как люди рождались строкой

И этой строкой умирали.

 

Их губы, разжатые только затем,

Чтоб светлое хаять игриво,

За тихое слово цеплялись, за тень,

За суть без привычного грима.

 

Еще не угасло мерцанье, рябит

В глазах, утомительно скудных…

Мое человечество надо любить

Вот в эти святые секунды.

 

* * *

В тугом громыханье вагона метро

Все тупо было и чинно,

А рядом – попробуй, засмейся: «Старо!..» –

Тихонько плакал мужчина.

 

Уже, почернев, проносились дома

И стаи горючего снега…

Наверное, каждый подумал: «А мать?

Что с нею… Что рушится с неба?»

 

Я мокрые двери, скрипя, открывал,

Скользил и притопывал лихо,

А кто-то во мне от меня отрывал

Чужое, снежное лихо.

 

Все тускло поплыло своим чередом,

И ось не согнулась земная.

…Он, верно, живет от меня через дом.

А как его имя? Не знаю.

 

ЖЕНЩИНЫ РОССИИ

 

Сгинет многое, лихое не созреет,

Не один забудется напев…

В этом мире женщины стареют,

Только платье черное надев.

 

По селеньям с шумом небывалым

Каждый март проносится вода.

Не меняют цвета только бабы:

Черного, земного – никогда.

 

Снова небо взглядами покрылось,

Снова давит выветренный круг,

В патефоне – пыльная охриплость…

Наливай забвения разлук.

 

Позабыли, выплакав до века,

Как под ливнем вышли к тополям…

Есть у вас судьба – пошире снега,

Да зипун, с Победой пополам,

 

Да платочек, серенький, дешевый,

Среди луж – укрытье от тоски…

Женщины, да будет вам, да что вы?..

…С крыш седые валятся куски.

 

Сирым утром ветви ошалели,

В жалобе ласкают провода…

Вдовьи не меняются шинели.

Черные. Святые. Никогда.

 

ПОСЛЕ ДЕТСКОГО КИНО

 

Как трудно мне сейчас, как струнно,

Как холодно и как безлунно.

Но все это совсем не глупо,

Когда ночное небо – клумба,

Как время, бережно округла.

А рядом окна светят желто,

Чужие люди ходят желчно

В таком чужом и чистом мире,

Как будто нежностью отмыли.

А ветер – бравый добрый малый,

Но не хватает звездной манны…

Так больно мне сейчас и сладко,

Как будто «Эскимо» украдкой

Глотаю крупными кусками…

Забыли? Испытайте сами.

 

* * *

Подрастает дерево

С шелестом сухим…

Осень мне доверила

Написать стихи.

Брызжет темень лаково

В стекла поутру.

Как-то очень лакомо

Стало все вокруг.

Воронье распластано,

Каркает с тоски,

Тишину согласными

Рубит на куски.

Под ногами чавкает

Хрупкая вода.

Не глотками – чарками

Воздух пью со льда.

Над сосновой веткой

Плещется туман.

Где-то город светит –

Значит, задремал.

Станем рядом туже,

Лета подождем…

Убегает стужа,

Топая дождем.

 

* * *

Нет билетов туда, нет билетов назад.

Путь истерт чудесами ли, трепетом губ…

Если рядом чужие и злые глаза,

Лишь одно посоветовать вам я могу:

Позовите её.

 

Светел сон пирамид и полет мотылька,

Человек между ними стоит, невысок.

Где от пули известка летит с потолка,

Где хлеба тяжело ударяют в висок –

Призывают ее, призывают ее.

 

Если небо вымертвит розовый свет

И страницы выжелтит медленный день,

Пусть вокруг ее нет и на тысячу лет,

Пусть ушла она скорбно за новый предел –

Призывайте ее, призывайте ее

 

У зияющей пропасти нежных сластей,

Там, где тлеет лучина дешевых разлук,

У полярного круга привычных страстей,

У истрепанных рук, исцелованных рук

Призывайте ее, призывайте ее.

 

Две звезды в переливах дрожащих ночей

Возвестят угасание в доме моем,

Но и здесь, в перекрестье последних лучей,

Призывайте ее, призывайте ее.

 

Пусть секунда состарится в ломаный век

И ладоням цветов под росой – тяжелеть,

До тех пор, пока жив хоть один человек

На побитой дорогами, теплой земле,

Призывайте ее, призывайте ее.

 

Твой учитель подскажет, что это – мираж,

Отвернутся друзья, усмехнутся враги,

И бессильно с бумаги скользнет карандаш –

Все равно это имя, мой друг, сбереги.