Стихи

Стихи

***

Не распят, объят звон до пят

Пятится в пятницу, говорят

Люди друг другу сотни слов

Белых, простых, натянутых как

Лассо.

Вот бы и мне одну из таких основ,

Из твоих добрых построить слов

Остров, на карте разлук, излук,

Маленький домик, мой долгожданный

Мук,

Злым языкам не верю, не подаю

Надежду на счастье маленькую мою,

Ту, что на острове спрятана, как в раю,

Знаю, забавный мой мальчик, знаю,

БлагоДарю.

 

 

КАЛУГА

 

1.

Живая грусть у ласточки в гнезде,

Танцует дождь в продрогшей борозде,

Везде, где есть основа и порядок.

Козельский плат до Оптины объят

Обыденной тревогой мер и клятв,

И колкостью окрашенных оградок.

Не спрячет нас от боли береста,

Не скроет крест, где веры нет в Христа,

Не сможет Жиздра водами речными.

Подобны ей сомнение и страх,

Плоды её взрастают в городах

И душат нас, и делают ручными.

Ты мой приют, пожизненная блажь

Рубцуется… Великий арбитраж

Выносит мне не приговор, но веру.

Я буду жить за пазухой церквей

Пока гласит «премудрость» иерей

И крестит дождь по твоему примеру.

 

2.

Калуга, камни, коростель,

Купель дождя с водой лиловой,

Живая Жиздра, промысловый

Корабль времени, апрель.

Он недвижим в речной воде,

Пока предвестница потопа

Река не разлилась, и тополь

Небесный не прорвал предел.

Да будет мир среди вершин

Не государевых, а Божьих.

И ты, Калуга, у подножья —

Молитвослов моей души.

 

3.

Тесно-тесно, друг за другом

Зелень пряча под подол

Лес раскинулся еловый,

Лес в котором Божье Слово

Непредвиденных престол

Упирается в Калугу…

 

Я тебя узнаю в спешке

По наклону головы.

Не встречай меня еловым

Словом, солнцем промысловым

У таких, как я, увы,

Что ни день, одни насмешки.

 

Я приехала с повинной,

Если можешь, поддержи.

У меня в проволглой жизни

Без Козельской укоризны

Жиздра не выносит лжи.

Тянет топь за горловину.

 

Мне бы ведрышко худое,

Мне бы чуточку любви.

Близко-близко до Калуги

Муки совести, и руки,

Материнские. Плыви,

Если не гневит былое…

 

4.

Вода ледяная, льняная, невольно

Меня обвивает, довольно, довольно

До сумерек в колкости плавать небесной,

Укромная чаша Козельского леса.

 

Едва окормляет меня перегудом

Дождя и тумана, выходит простуда.

Безропотно движутся воды и годы

Сквозь чащу лесную моей не свободы.

 

Мой возраст взрастает рекой межсезоний,

Ореховым Спасом, Успением, зноем.

Во мне, ненадёжной, сплошные сюрпризы

Рука Материнская — белая риза.

 

Слезой омывает и пестует внове

Меня, голубицу, рожденную в Слове.

 

5.

Я не терплю любви самообман,

Торопких троп, не требующих бога,

Не подведи, осенняя дорога,

Зовущая сквозь морок и туман.

 

Желанный путь от Жиздры до Невы

Широк и бел, шершав и многотруден,

Мы встретились среди сливовых буден

В сезон сиротства на земле живых.

 

Журчание небесной полыньи,

Речная вязь, закатный полушалок,

О, как любим, и как при этом жарок

Цвет осени моей епитимьи.

 

 

***

Вчерашний груз деревьям не вернуть,

Не оборвать листву и не измерить путь

От неба до земли написанным этюдом.

Небесных врат подавленность и грудь

Не облачить в доспехи и чуть-чуть

Соприкоснуться с ангелом и чудом.

 

А в остальном чернила рек и рук

Одни и те же, пращур или внук

Придут к тебе, события минуя.

Какая разница, когда последний звук

Сорвется с губ, и Бог нацелит лук

В тебя, как в цель, за бренность поцелуя.

 

 

***

Грядет туман, гряда сыра, пуста

Обман осенний птицею с куста:

Дождь или снег, вот истина проста,

Как дважды два, исход и пустота.

Грядут ветра, за ними помянник

Моих родных, забудь, но помяни

Среди двора и заполошных книг —

Два образа и лучезарный лик.

Он не даёт погаснуть и вспорхнуть,

Случайным птицам выбирая путь

К Вратам Петровым, в боли утонуть,

И чтоб её, как снег, с ладошки сдуть.

Грядет не смерть, но только полусон,

Не полувязь язычества, а стон

У гроба той, что не взята в полон

В ночной рубашке, Боженьке поклон.

Мне б рядом лечь, но запеклись уста,

Проста могила, из неё восстав

Пошла за ним, он птицею с куста

Сорвался ввысь не досчитав до ста.

Так и летят над нами в вышине

Два голубя, на самом горьком дне

Тела завёрнуты в самообман, а мне

Вас поминать то в радости, то в не…

 

 

***

Н.А. Щегорец

 

Январский снег разумно ли хранить

В горсти, пока от гордости до Леты

Ты можешь просто взять и полюбить

Березы, ели, вязы, бересклеты…

Вот Рождество, как правило, оно

Несёт в себе задумчивую нежность.

Спокойный сон, в который влюблено

Пол царствия земного. Безнадежность.

Не горше слез праматери-реки,

Не слаще слов. На вре́менном изломе

Кто будет Вас по образу руки

Вести на свет и радоваться в доме?

Я знаю боль воочию, вотще,

Но Вы её давно перебороли…

Стоит январь в заснеженном плаще

И ждёт поминовение юдоли.

 

 

***

Там, на небе жарко,

На земле прохладно,

Ну, и ладно.

Я пойду по жалкой

По дороге в гору

До упора.

Горка не в ответе,

Если приключится

Перелом ключицы.

Мне на белом свете,

Что снегам в кювете —

Крамола и ветер.

 

 

***

Обернётся мой скорбный плач

То ли холодом, то ли хохотом,

Где же ты, мой степенный врач,

Самый лучший и самый крохотный?

Там за городом хлопок свеж

Будто в сани его не сунули.

Не привольней ему промеж

Шуб и шапок, и при фурункуле.

Чем разбавить скупую жизнь,

Кроме правды любви и тезиса.

Без оглядки под нож ложись,

И лежи до утра растерзанной.

Души ангелов во крови

Глубоки, и похоже, явственны.

Руки доктора… не трави…

Скальпель чётко прошёл под язвою.

 

 

***

Тень моя не станет явной у ворот Петровых и

В этом городе дырявом, что ни двор, то колеи.

 

Довели же до икоты парки, скверы и мосты

Ты из поздних самый первый на краю у пустоты.

 

Я хочу к тебе прижаться так, чтоб руки затекли

Жалость века не калека, за собой меня влекли:

 

Образа деревьев в сонме лучезарных крыл и рук

Эта музыка разлуки величайшая из мук!

 

Назови меня как хочешь только плакать не давай

Я тебе покров и тайну подарю, за ними Рай.

 

Будут облака и думы одинаковы, пока

Вместо нас плывет куда-то Волга, Божия река.