Стихи

Стихи

ЭЛЕГИЯ

 

Когда бросает в одиночество,

И жить не хочется, а надо,

Вернусь туда, где дали отчество,

И погляжу усталым взглядом.

 

Где доучился — меркнут корочки.

Там был везде, а может не был.

И закурил, присел на корточки

Под старым и панельным небом.

 

Тут стадионы все заброшены,

Лишь в школе учатся невесты,

Но гость прескверный и непрошенный

Всегда уважен и уместен.

 

Там не забыто всё прекрасное,

Пусть во дворах ржавеют тачки.

Оставьте небо, пусть не ясное,

И сигарет чуть-чуть, с полпачки.

 

Всё поменялось нынче, видишь ли,

Теперь никто не ждёт поэта.

Царапнет сердце облик нынешний

И вызубрить бы чувство это.

 

 

***

 

Старая хрипела батарея

На квартире возле Шукшина,

Я глядел в окно, ладони грея.

Всюду грязь, куда ни глянь, — весна.

 

Сам с собой в потрёпанной рубашке

Наблюдал за пиршеством котов.

Засыхает рядом в полторашке

Тройка неподаренных цветов.

 

Впору обнимать худые плечи.

На балконе сушится бельё,

Здесь же бормотал стихи под вечер,

Представляя худшее своё.

 

Будет так? А может и не станет,

Поживём — увидим, а пока

На чужом продавленном диване

Я бесцельно мял себе бока.

 

Ну хрипи, хрипи же, батарея.

Грей меня, как греет мать дитя.

Отыщи себя в стихах Сергея,

Квартирантов несколько спустя.

 

 

***

 

А.Р

 

В раздевалке не выключен свет,

Вся команда под флагом российским.

В голове Ходасевич и Фет,

А на поле Зидан и Росицки.

 

Надо вдоволь подробную жить,

Чтобы прошлое тоже скучало.

Вышли гордые дело вершить,

Со свистком просвистело начало.

 

"Надо гол, Харитонов!" — орёт

Сан Сергеич. Юнцу всё во благо.

"Харитонов, беги же вперёд!"

Но всё чаще я в прошлое шагом.

 

Я в том мачте оформил хет-трик,

И командой мы шли, как герои.

На коленке синяк, но привык,

И победа всю горечь закроет.

 

На том поле я кости ломал

И сломал бы ещё. Мне б вернуться.

Где той юности бойкой запал?

Он с травой засыхает на бутсах.

 

Где следы старых добрых побед?

На шкафу, там медали пылятся.

Будет прошлое вновь появляться

В том грядущем, где выключен свет.

 

 

***

 

То созидал, то снова рушил —

На кухне время коротал.

Хлебал вино, развесив уши,

Чего-то памятного ждал.

 

И ты пришла, моё виденье,

А я с неясной головой.

Писал всегда без вдохновенья,

Не дожидаясь ничего.

 

Забыв убрать часы с запястья,

Упал — беспомощный гарсон —

Поверх белья, былого счастья.

Как соль на рану, снится сон:

 

Сердца в порядке, не разбиты,

На кухне этой же сидим.

Мы так не нужны, так забыты.

Вина здесь нет, и чёрт бы с ним,

 

Ты был не лишним. Славный ужин

Тех дней закончен — ну и что ж?

Я здесь забыт и так не нужен,

А ты на свадьбу не зовёшь.

 

Где всё юна и неумела,

Уже не на моих руках.

Там ты невеста в платье белом,

А я от неба в двух шагах.

 

Проснусь, со сна припомню лица,

На кухню, словно на урок.

Виновник в кружке отразится,

Как друг в стакане, помнишь? Блок.

 

 

***

 

Подарили мальчику солдатов:

Маленьких, пластмассовых бойцов.

Прохудилась папина зарплата —

Праздник сына был, в конце концов.

 

Проявляли мужество в сраженьях

На ковре, покуда шла игра:

Шли победы, шли и пораженья,

А на утро снова в бой пора.

 

У солдатов жизни забирала

Поступь папы в тапках по утру.

Каждый мог бы стать и генералом,

Подкурить у штаба на ветру.

 

Начал посещать библиотеки

Выросший сынишка-командир.

И война закончилась навеки,

И пришёл к концу привычный мир.

 

Крепко спите, позади все беды,

Вы прошли до самого конца.

Снятся им салюты в честь победы

И огромный мир в глазах юнца.

 

 

ГИМН СОБАКЕ

 

Глядит на меня виновато;

Всегда для меня молодой.

Создаст своим видом мохнатым

На сердце поэтском покой.

Его мы забрали больного —

Он лапкою часто хромал,

Поэтому прыгая, снова

Он падал, но снова вставал.

Не любит моментов разлуки,

И с нравом собачьим бедлам,

Не просится кошкой на руки.

Тебя никому не отдам.

Да пусть, что от бега одышка —

С задором поскачет вперёд.

Он тот, кому дорог я слишком,

Но он ведь пораньше уйдёт,

Как детская радость когда-то.

Устал ты? И я не устал.

В окошко гляди виновато,

Я, вроде, почти дописал.

 

 

***

 

Всё хотел бормотать о красивом,

В небеса заглянуть между веток.

И опомниться вмиг — мне по силам

Взять айфон, жизнь прожить у розеток.

 

Ты талантлив, но этого мало.

Нужно пить, умирать в воскресенье,

Чтобы девушка маме сказала,

«Вот мой парень — Серёжа Есенин».

 

Повезло мне — такое соседство,

Я так жил и живу, будет снова.

Вот такие моменты из детства,

Но ведь не было детства другого.

 

За тебя весь бутыль — и не меньше,

А теперь мне такая расплата:

Выпивать вновь в компании женщин,

Но за женщин других — виновато.

 

Мне не поздно опомниться трезво,

В грудь себя колотить неустанно:

Как обычно начнётся всё резво,

Как обычно всё кончится рано.

 

Сам хозяин себе, сам и барин,

И года колобродят под кожей.

И никто там не скажет: «мой парень

Прожил жизнь, как Есенин Серёжа».

 

 

СТАНСЫ

 

Грязью падёт на зрачки панорама,

То же окошко и та же кровать.

Дома осталась собака и мама —

Видишь, мой друг, значит есть что терять.

Мир затерялся на стареньких бутсах -

Опытом горьким всегда умудрён.

Время проходит, а мне бы вернуться

К тем временам на последний поклон.

 

Смерть слишком частая гостья, не редко

Крышки от гроба у входа стоят.

Значит дня 3 лежит на табуретках

Та, с кем здоровался месяц назад.

Бабушки в курсе, трындят у подъезда.

Вспомнят, забудут, почтят, ну и что ж.

Носит последний наряд свой невеста —

Вот, деревянный простой макинтош.

 

С плит уронил своё хрупкое тело,

Две лучевые я с треском сломал.

Шёл под наркозом балбес неумело

С мамой под руку, как будто на бал.

Жду на скамейке, себя успокою,

Мама ключами бренчит впопыхах.

Рядом сосед меня ловит рукою —

Вот мой герой с сигаретой в зубах.

 

Рома на лестничной клетке в ночь поздно

Пьяного папы черты не стерпел.

Старший в ту ночь устремился сквозь звёзды,

Младший в тюрьму на 5 лет загремел.

Вдруг под печальный мотив Миши Круга

Он воротился с тех мест наконец.

Вот же ирония — злая подруга:

Стал пить не меньше, чем как-то отец.

 

Вот баба Катя, а рядом подружки

Двое подсели, дополнив квартет.

Жизнь обсуждают в платочках старушки.

На шестерых им 400 лет.

Жив дядя Коля — всё в той же рубашке

Мелочи просит на хмельный уют.

Здесь вырастают цветы в полторашке,

Рыбы, что пойманы, дальше плывут.

 

Спрячу поглубже ту самую жалость,

Что я живой, а они не у дел.

Двор впредь другой, всё давно поменялось,

Нет той скамьи, где я с гипсом сидел.

Горько всё это на память прольётся,

Съехал сосед, поменялось кино.

Только одно на всю жизнь остаётся:

Помнить, что было когда-то дано.