Стихи

Стихи

ТУНГУССКИЙ МОТИВ

 

Икону в праздничном углу

Прикрыли байковой портянкой,

А сами на чужом полу

Расположились. Злобно тявкает

Хозяйский пёс, рычит на дверь,

В которую вошли без страха

Самец и самка, чует зверь

Густой дразнящий запах паха.

А пол холодный. Пол скрипит.

Иконочку на всякий случай

Прикрыли и разлили спирт

Противный (тёплый и вонючий),

Разбавленный напополам.

Мы не в ладу с сухим законом —

Привыкшие к чужим углам

И не привыкшие к иконам.

А здесь подделка — ну и что ж —

Откуда взяться настоящей?

И между нами тоже ложь

Безбожная — и даже слаще.

А стёкла забивает гнус

Густой, что даже штор не надо.

Мне говорил один тунгус,

Что вера их не знает ада.

Им легче лишь на беглый взгляд,

А мы полны другой надеждой.

И этот дом на спуске в ад

Не станет долгою задержкой.

Который день тайга горит.

До неба дым. Глаза слезятся.

А где-то там метеорит

Уже давно готов сорваться.

 

ДОМ С КРАЮ

 

Косо в землю вросшая избушка,

Словно почерневший истукан.

На столе порожняя чекушка

И стакан.

 

Пара мух ощупывают крошки —

Видно, чем-то запах не хорош.

Ни тарелки на столе, ни ложки,

Только нож.

 

РАЙЦЕНТР

 

Всё готово для взрыва в берёзовых почках,

Чтобы щедро разбрызгать зелёную краску.

Большеглазая, юная мать-одиночка

По весенней распутице тащит коляску,

 

По родному селу, что зовётся райцентром.

До больницы дорога вдоль школьной ограды.

Непутёвая девка по местным расценкам,

Обречённая на нездоровые взгляды.

 

Через грязь, через лужи с натугой бурлацкой.

От вопросов устав и устав от советов.

Ну а ветер весенний настойчив и ласков,

И она улыбается шалому ветру.

 

ГДЕ-ТО В НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ

 

Уже подсовывает лист

С приказом «На покой»

Сутуленький канцелярист

Небесный,

Но такой,

Как наши грешные. Не пьян,

Но пил не только сок,

Однако прячет свой изъян,

Дыша наискосок.

По всем инстанциям пронёс,

В руке дрожащей тряс,

Похожий больше на донос

Губительный приказ,

Где перечень грехов моих,

Пустая жизнь моя…

И морщит лоб, читая их,

Нахмуренный судья.

Но где же список добрых дел?

Он тоже должен быть —

Я очень многого хотел

Добиться от судьбы.

Чернильницу канцелярист

Придвинул для пера.

И перечёркивает лист

Вердикт: «Давно пора».

Уже в нашлёпку сургуча

Утоплена печать…

 

И «Смерть Ивана Ильича»

Слабó перечитать.