Стихи

Стихи

* * *

Бабушка умерла,

и как-то плавно перешли

ко мне ее привычки,

теперь при входе в дом

я говорю: «Ну, здравствуйте,

а вот и я пришла!» —

и красную помаду я ковыряю спичкой.

Еще, когда зову к себе своих детей,

я требую: «Целуйте меня в губы!»,

и старшей дочери я говорю:

«Мне чай налей,

покрепче и погорячее чтобы».

И надо мне, чтоб чист всегда был дом,

теперь в нем есть любого цвета нитки,

и чтобы полон был большой мой стол —

такие у меня теперь привычки.

 

 

* * *

Я умру,

и туда потечет

этот ток

восходящий,

что в сотах льется

через горный цветок,

сквозь луну,

сквозь песок

и огромное

желтое солнце,

потому что

нет у мира начала,

как нет конца,

этот блеск в глазах

был давно предначертан,

потому что я

стану его отражать

от тебя,

как бездонное небо

на землю

созвездия.

 

 

* * *

В песках у дома

нашли ракушки —

здесь было море.

Я не сплю?

Как глубоко

оно накрыло

и водоросли

принесло.

Теперь вокруг меня

все рыбы,

моллюски,

офиуры и

чешуйчатые буквы ила,

сосудистые губки-сны.

Я первобытна, первобытна,

плыву,

нет,

это жабрий пляс,

я рыба,

я давно погибла,

я снюсь себе

в последний раз.

 

 

* * *

Воздух в подъезде, наверное, влажный,

я люблю сырость,

каждый день у дверей моих утро,

и я быстрей одеваюсь,

вот из окна я вижу:

в школу шагает соседский мальчик,

ему со мной по дороге,

но он идет один,

а я провожаю взглядом,

вспомнила его маму:

ее почему-то боялись,

она сидела на нашей зеленой скамейке и бормотала,

думали все — сумасшедшая,

но я один раз слышала,

ее бормотания — не бормотания,

она молилась.

 

 

* * *

Сегодня мне на грудь упало небо

и, всхлипывая ребенком,

искало молоко,

мешая в воздухе тяжелый вздох и песню,

я потихоньку накормлю его:

пусть синие реки пополнятся,

пусть к звездам взбегут седые ручьи,

вставай, осеннее солнце,

а ты мое небо — расти!

 

 

* * *

Я извлекаю из сосуда,

когда шумят перед сном мои дети, — песню,

что пела им раньше,

когда они были совсем маленькими,

и пусть ком подступает к горлу, как они выросли,

«баю-бай» не стареет,

иначе откуда

все матери

ее знают.

 

 

* * *

Руки, ноги стремятся в углы,

линии зданий пересекают тело,

ква-, ква-,

квартиры,

квадраты,

кубы…

стены!

 

мальчик, что рисовал солнце и маму,

где он? Вот он, в круге.

У него стоит юрта-дом —

отовсюду видно,

даже если линии пересекать больно,

посмотри на его дом —

дверь открыта.