Стихи
Стихи
ИЗ ЦИКЛА «ЛЬДЯНАЯ ФУГА»
Когда я тебя разлюблю,
мне больно уже не будет.
Крест чёрный по календарю
оплавится скупостью буден.
И буду вручную закат
сама опускать над постелью,
ложиться в свой маленький ад
на стылую простынь метелью.
Остыну…
Звенящую стынь
уже не почувствую кожей.
Моя однобокая тень
застынет в проёме прихожей,
заснежит зальделую дверь
и холод восславит искристый…
Нет боли утрат и потерь,
в чьём сердце – осколок льдистый.
ЗИМНЯЯ ФРЕСКА
Не слишком ли я зиму воспевал,
Любуясь безупречной белизною?
К. Кулиев
В том царстве Снежной Королевы
застыло тело, чувства, кровь
окаменевшей страстью белой,
как белоснежная любовь.
Оледенелый признак жизни –
скол, оттенённый синевой,
так идеален, так возвышен,
как нам хотелось бы с тобой.
О, совершенство без помарок –
мечта с отдушкой мертвеца!
Любви, без множества поправок,
прописка в сердце леденца.
ВЕТЕР
Запутался ветер в моих волосах.
Он был очарован игрой светотени,
взвивался, сплетался, как травы в лесах
с опавшими листьями гривы осенней.
Он нежился в запахах пряной волны,
в их блеске, в их солнечных ярых объятьях,
пьянел от удушья, и – страстью полны –
взлетали с ним вместе оборки у платья.
Он падал к ногам моим, млел у виска,
шептал шелестеньем интимным на ушко.
Он обнял меня и, завыв, как тоска,
понёсся в неведомый мир за опушкой…
АКАФИСТ ЖИЗНИ *
Посвящается маме
Как я тебя люблю доныне!!!
Но ты меня любила больше –
величием Екатерины,
Мариной из шляхетской Польши.
Меня вложила в слоги ветра,
в слова морской волны и пены
Цвета-и-Евы, звоном плектра
Христовой святости Елены.
Ты изваяла мои думы
над коростенской стольной кручей,
как воплотила в сини громы
княгини Ольги стон дремучий.
Ты так меня любила сильно,
что удержала на обрыве
в тот день, когда петлёй могильной
смерть обняла в любви порыве.
* – Акафист – жанр церковной гимнографии.
И СНОВА – В ПУТЬ!
Эй, ветер свежий, ветер вольный, ветер буйный!
С тобой была бы я подругою разгульной.
Я полетела бы с тобой за океан,
Ничком прильнула бы, где стелется туман,
Взметнулась к звёздам, разрезая синеву,
Неслась бы пылью по дорогам… И в страну,
Где жизнь кипит вулканом страсти, заглянула б.
И от работы бы твоей не увильнула:
Крутила б мельницы, вздымала паруса,
Гоняла б тучи, очищая небеса!
Я опыляла бы цветы любовью нежной,
Их разбросала б семена, ждала с надеждой
Вкусить плоды… В лесах притихла б – отдохнуть.
И снова – в вихрь, и снова – вдаль, и снова – в путь!
КАПКАН
Я попала в капкан…
И танцую канкан
От плиты до стола.
За партнёра – метла.
От стола до плиты…
Неужели и ты
Плитой неподъёмной
Придавил меня – одарённую,
И мне осталось скитаться
В пустоте по окружности пяльцев?..
БАБЬЕ ЛЕТО
Губы алые, форма листиком,
Зацелованы ими леса…
В гриве зелени машет хвостиком
Девы-осени жёлтой коса.
Сарафан на ней – расписной наряд,
Краски золотом опалены,
Да в кокошнике, где узоры в ряд
Тонким серебром окаймлены.
Как же короток век твой, девица,
Уж последние дни любви!
Так целуй с огнём – и метелицу
Раньше времени не зови.
КАМИН
Камин, мой друг, ты ждёшь не зря:
Я принесу из леса дров,
И будешь ты гудеть, звенеть
Под волею ветров.
И долгим зимним вечерком
С тобою вместе мы споём,
Как замерзал ямщик в пути,
Где степь да степь кругом.
Часы пробьют двенадцать раз,
Но ты продолжишь свой рассказ,
Стреляя искрами из глаз
Смешливого огня.
Я буду слушать треск ветвей
О том, как в роще соловей
Всё тосковал о розе той
И о любви своей…
НАТЮРМОРТ
Чашечка с узенькой талией,
Будто матрона в Италии, –
Изыскана и строга.
Ручка – с размахом кометы,
Словно над ликом портрета
Вскинута брови дуга…
Пышные чресла – на блюдце.
Нежными фалдами гнутся
Блюдце и чашки бочок…
На дне близнецов королевских*
В сомнении доводов веских
Спешу «полоскать» зрачок.
Для теургии кофейной
Гадалки прибор трофейный –
Подручный набор простой…
В коричневой патине гущи
Пытаются высмотреть кущи
Анима, анимус мой.
* – Королевские близнецы – рождение разнополой двойни.